Кристофер Пайк - Последний вампир. Черная кровь. Красные кости

— Я дала тебе достаточно алкоголя, чтобы ты был пьян. Посмотри правде в глаза, парень, на какое–то время ты здесь в ловушке. Но если хочешь быстро протрезветь, прими со мной горячую ванну. Алкоголь выйдет из твоего организма вместе с потом.

— У меня нет плавок.

— У меня тоже, — говорю я.

Он заинтересовался. Очень. Но сомневается.

— Не знаю.

Я подхожу и кладу ладони на его потную грудь. У него развитая мускулатура. Было бы забавно побороться с ним, думаю я, тем более что я знаю, кто победит. Я смотрю снизу вверх ему в глаза; он почти на голову выше меня. Он смотрит на меня сверху вниз, чувствуя, что проваливается в мои глаза, бездонные голубые колодцы, два одинаковых неба, за которыми скрывается вечная чернота космоса. Царство якшини. В это мгновение он чувствует во мне темноту. Я чувствую в нем нечто другое, и меня пробирает дрожь. Этот мальчик, он так похож на Раму. Это наваждение. Может ли это быть правдой? Слова Кришны о любви, которые Радха передала мне?

«Это не подвластно времени. Эта любовь — это я, время не может коснуться меня. Время может только изменить форму. Где–нибудь и когда–нибудь она вернется. Лицо любимого появляется вновь, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Смотри не на лицо, и…»

Странно, но я не могу вспомнить окончание. Я, со своей великолепной памятью.

— Я не скажу Пэт, — говорю я. — Она никогда не узнает.

Он задерживает дыхание:

— Я не хочу лгать ей.

— Люди постоянно лгут друг другу. Так устроен мир. Прими это. Это не значит, что ты причиняешь своей ложью боль.

Я беру его за руки; они немного дрожат, но его глаза не отрываясь смотрят в мои. Я целую его пальцы и провожу ими по своей щеке.

— То, что произойдет между нами, не причинит ей боли.

Он слабо улыбается:

— Это та ложь, которая спасет от боли меня?

— Возможно.

— Кто ты?

— Сита.

— Кто такая Сита?

— Я уже говорила, но ты не слушал. Это не важно. Пойдем в ванную. Мы будем вместе сидеть в воде, и я помассирую твои усталые мышцы. Тебе понравится, у меня сильные руки.

Вскоре мы сидим голые в джакузи. У меня было много любовников, мужчин и женщин — тысячи, но притягательность плоти для меня только возрастает. Я возбуждаюсь, когда Рей сидит, повернувшись обнаженной спиной ко мне, мои колени слегка обнимают его грудную клетку, мои руки с усилием массируют его спину вдоль позвоночника. Я уже давно никого не массировала, и сейчас это доставляло мне удовольствие. Вода очень горячая, от нее поднимается пар, и кожа у Рея краснеет. Он говорит, что ему нравится, когда горячо так, будто его варят заживо. Я, естественно, не против даже кипятка. Я наклоняюсь вперед и слегка кусаю его за плечо.

— Осторожно, — говорит он. Ему не хочется, чтобы остались следы и чтобы Пэт увидела их.

— До утра все пройдет.

Я высасываю из его ранки несколько капель крови. Какой приятный способ провести ночь. Кровь эликсиром стекает по моему горлу, и мне хочется еще. Но я сдерживаю себя. Я прикусываю кончик языка, и капля крови стекает на ранку от укуса на плече Рея. Ранка тут же исчезает. Я продолжаю массаж.

— Рей? — говорю я.

Он стонет от удовольствия:

— Да.

— Если хочешь, можем заняться любовью.

Он стонет опять:

— Сита, ты поразительная девушка.

Я разворачиваю его, медленно, легко, приятно. Он пытается не смотреть на мое тело, но ему не удается. Я тянусь и крепко целую его в губы. Я чувствую, что чувствует он. Его первое удивление: целовать вампира — это совсем не то же самое, что целовать смертного. Многие мужчины и женщины заходились просто от прикосновения моих губ. Такое удовольствие я могу доставить. Но есть и болезненная сторона — мой поцелуй часто оставляет человека без дыхания, даже если я не делаю это намеренно. Я чувствую, как начинает колотиться сердце Рея. Я отпускаю его, пока не возникла опасность. Чем дальше это заходит, тем больше я стараюсь не причинить ему вред и тем неизбежнее это становится. Он обнимает меня, весь скользкий и мокрый, и пытается восстановить дыхание, положив подбородок мне на плечо.

— Ты чем–то поперхнулся? — спрашиваю я.

— Да, — он кашляет, — думаю, тобой.

Я тихо смеюсь и продолжаю гладить его спину.

— Могло быть хуже.

— Ты не похожа ни на одну девушку, которую я знаю.

— Ты просто не хочешь любую девушку, Рей.

Он садится прямо, мои ноги все еще обнимают его, он не боится смотреть мне в глаза.

— Я не хочу обманывать Пэт.

— Скажи, чего ты хочешь.

— Я хочу провести эту ночь с тобой.

— Парадокс. Кто же из нас выиграет? — Я делаю паузу и добавляю: — Я мастер в хранении секретов. Мы обе можем выиграть.

— Что тебе от меня надо?

Его вопрос меня удивляет, он такой проницательный.

— Ничего, — лгу я.

— Думаю, тебе что–то нужно.

Я улыбаюсь:

— Твое тело.

Хорошо сказано, и он вынужден улыбнуться. Но это не разубеждает его.

— А еще?

— Я одинока.

— Ты не выглядишь одинокой.

— Нет, если я рядом с тобой.

— Ты едва знаешь меня.

— Ты едва знаешь меня. Почему тогда ты хочешь провести со мной ночь?

— Из–за твоего тела. — Но его улыбка исчезает, и он опускает голову. — Есть что–то еще. Когда ты смотришь на меня, я чувствую, что ты видишь что–то, чего не видит больше никто. У тебя изумительные глаза.

Я снова притягиваю его. Я целую его.

— Это правда. — Я снова целую его. — Я вижу тебя насквозь. — Еще один поцелуй. — И знаю, почему ты нервничаешь.

Четвертый сильный поцелуй. Он тяжело дышит, когда я отпускаю его.

— Почему? — спрашивает он, втягивая воздух.

— Ты любишь Пэт, но тебе не хватает таинственности. Тайна может быть такой же сильной, как любовь, согласен? Ты видишь во мне загадку и боишься, что если упустишь меня, потом будешь сожалеть.

Он впечатлен:

— Так и есть. Как ты догадалась?

Я смеюсь:

— Это часть моей загадки.

Он смеется вместе со мной:

— Ты мне нравишься, Сита.

Я больше не смеюсь. Его слова — такие простые, такие невинные — пронзают меня, словно кинжал. Уже много лет никто не говорил мне ничего столь очаровательного, как «Ты мне нравишься». Это очень по–детски, я знаю, но тем не менее. Я наклоняюсь к нему, чтобы поцеловать, и собираюсь обнять его так сильно, что он уже не сможет не заняться со мной любовью. Но что–то останавливает меня.

«Смотри не на лицо, и ты увидишь меня».

Слова Кришны, которые Радха пересказала мне. Что–то в глазах Рея, свет, таящийся за ними, не дает мне запятнать их своим прикосновением. В этот момент я чувствую, что я — порождение зла. Про себя я проклинаю Кришну. Ведь только воспоминание о нем заставило меня почувствовать это. Если бы мы не встретились, мне было бы все равно.

— Ты мне дорог, Рей. — Я отворачиваюсь. — Пойдем одеваться. Я хочу с тобой поговорить.