Иван Сербин - Собачий Рай

Сержант шагнул в гостиную и огляделся. Стол красного дерева. Мягкая кожаная мебель. Хрустальная люстра. Темный стеклянный столик. Паркет с замысловатым узором. Красиво. Громадный телевизор. Магнитофон. Колонки по всем четырем углам. Еще две комнаты. Одна раздельная. Вторая — раздельно-смежная. Хочешь — выходи в коридор, не хочешь — в гостиную. Необычно.

Пес вошел следом, остановился прямо за спиной. В груди его клокотала раскаленная лава. Она поднималась по горлу, к пасти и застывала в тягучей слюне, в виде широкого розового языка. В его присутствии Журавель чувствовал себя не слишком спокойно.

— Светлана Владимировна, а вы бы не могли собачку увести?

— Простите, Владимир Александрович, но я никогда не запираю собаку, если в доме посторонние. Газ у меня вместо страхового полиса. Специально дрессировщика приглашали. Очень дорогого. Не волнуйтесь. Он умный и даже лаять без команды не станет. Если, конечно, вы не будете совершать опрометчивых поступков.

— Гм…

Журавель тяжко повел плечами. Недобрый взгляд собаки буравил ему спину, словно сверло. Чуть пониже шеи.

— Хотите кофе? — предложила хозяйка. — Или, может быть, лучше чаю?

— Спасибо. Не откажусь, — согласился Журавель.

— Вы присаживайтесь, товарищ сержант, — женщина кивнула на кресло. — Не стесняйтесь. — Она подхватила со столика пульт дистанционного управления, нажала кнопку, и огромный экран телевизора вдруг расцвел ярким изображением. — Посмотрите телевизор, пока я чай приготовлю.

Она вышла — хотя точнее было бы сказать, выпорхнула — из комнаты. Журавель послушно опустился в кресло, а увесистый, как акула-людоед, Газ с грохотом обрушился на пол у двери. Пес продолжал настырно разглядывать гостя, и, надо заметить, сержанту тут же захотелось судорожно сглотнуть или убежать. Под бдительным присмотром ротвейлера он ощущал себя деревянной куклой-манекеном, которую впихнули в кресло для придания живости интерьеру.

Объемный звук мягко окутал комнату. Журавелю словно невесомую подушку на голову положили. Через несколько минут засвистел чайник. Свист становился все выше и тоньше. Вроде бы потянуло по ногам. Журавель, не оборачиваясь, посмотрел на стеклянную дверцу шкафа. Громыхнул в кухне поднос. Журавель осторожно поднялся. Пес тут же вскочил и негромко зарычал.

— Да ладно тебе, — примирительно пробормотал сержант. — Я сроду не воровал. Так, гляну в окошко только, ладно?

Пес сделал шаг к креслу. Журавель осторожно попятился, упершись копчиком в подоконник, повернулся и, отодвинув занавеску, посмотрел во двор, затем сделал шаг в сторону, дотянулся до ручки соседней комнаты, приоткрыл дверь, заглянул. Пес приподнял верхнюю губу, демонстрируя мощные клыки.

— Все уже, все, — пробормотал Журавель. — Не надо меня кусать. Я хороший милиционер.

Когда женщина вошла в комнату, держа в руках поднос, он все еще стоял у окна, наблюдая за тучами.

— Что-то не так? — поинтересовалась хозяйка.

— Вы уж простите, Светлана Владимировна, — Журавель повернулся, на лице его отразилось смущение. — Телевизор у вас больно уж громкий. Не привык я. Голова что-то заболела.

— Такое случается, — согласилась женщина, наблюдая за гостем. — Сейчас я сделаю потише. — Она поставила поднос на столик, взяла пульт и убавила звук до минимума. — Странно, что Газ разрешил вам подняться. Вы очень рисковали. Он ведь мог и броситься.

— У меня, Светлана Владимировна, работа такая, — ответил Журавель. — Обычно я бросаюсь.

В присутствии хозяйки Газ успокоился и снова обвалился на паркет.

— Можете называть меня просто Светой, Владимир Александрович. Я все-таки не старуха пенсионного возраста. Да и вы еще мужчина вполне.

Женщина улыбнулась. Врала она коряво, грубо, зато без малейшей тени смущения.

— Скажете тоже… — Журавель улыбнулся в ответ. — И потом, вы же замужем…

— А при чем здесь мое замужество? — усмехнулась женщина. — Я же не под венец вас приглашаю…

— Ну да. Верно. Только вот… Я бы хотел поподробнее расспросить вас о супруге.

— О Сашке? — Брови Светланы поползли вверх. — С ним что-то случилось?

— Как вам сказать, — Журавель уклончиво двинул кустистыми бровями. — Вы ведь подавали заявление о том, что ваш муж пропал без вести? Так вот, мы сегодня на пустыре, стало быть, труп обнаружили. По вашему-то описанию, аккурат на пропавшего похож.

— Ах, вы все об этом дурацком случае… — Светлана прижала руку к высокой груди и засмеялась с облегчением. — О господи, а я-то подумала…

— Что?

— Прошу прощения, Владимир Александрович. Видите ли, произошло недоразумение. Ваши коллеги не потрудились зайти ко мне раньше, — женщина посерьезнела. — Иначе бы вы знали, что мой благоверный жив, здоров и, судя по всему, счастлив. Пожалуй, — она растянула губы в беспечно-фальшивой улыбке, — даже более здоров и счастлив, чем в браке.

На лице Журавеля отразилось недоумение.

— Как это так? — простодушно спросил он. — А у нас значится, что ваш муж пропал… Почему же вы нам не сообщили, что он жив? Мы же с ног сбились, его разыскивая…

— Я заметила, — усмехнулась Светлана. — Так сбились, что даже не нашли времени зайти и расспросить о нем.

— Ну-у-у… Без нужды, стало быть, было. Обходились, — Журавель, словно оправдываясь, развел руками. — Вы поймите, у нас ведь дел много. Мы тоже работаем. А вам следовало сообщить в органы. Написать заявление. Мол, такого-то числа, такого-то года, мой муж такой-то и такой-то нашелся. Пребывает в добром здравии по такому-то адресу. Прошу, мол, в связи с этим розыск прекратить. А то ведь что получается? Он живой, а мы его в ориентировку каждый день даем, — Журавель осуждающе покачал головой. — Нехорошо вышло.

— Как вышло, так вышло, — неожиданно жестко ответила Светлана. — В конце концов, у меня свои заботы, а у вас — свои.

— Это вы, конечно, верно говорите. С одной стороны, — Журавель улыбнулся. — Но если с другой-то посмотреть? Вот вы заявление не написали, а мы сотрудников от других дел отвлекаем. Кто страдает? Так вы же сами и страдаете!

— Ой, бросьте, Владимир Александрович. — Светлана поморщилась. — Меня давно уже не трогает плакатная агитация. «Заплати — и дрыхни носом к стенке». Можно подумать, из-за меня одной правопорядок в городе падает.

— Не из-за одной, конечно же, — кивнул Журавель. — Врать не буду. Но если представить, что таких, как вы, несколько тысяч наберется? Да на каждое дело по два-три сотрудника выделено? Вы же школу окончили. Да еще институт, наверное, в придачу. Сочтите сами, сколько это выходит? Это ж, без малого, десять отделений выходит! Вот ведь какая закавыка-то получается. А вы говорите, из-за вас одной.

— Ладно, убедили, — согласилась Светлана. В ее тоне слышалось: «Вы выяснили то, что вам было нужно, а теперь оставьте меня в покое». — Сгораю от стыда. Это все?