Леонид Влодавец - Колдовская вода

— А ты случайно не рассказывал Игорю про свой сон? — спросила змея с явным подозрением. Петька аж похолодел. Нет, у Ленки в отличие от обычной гадюки головной мозг явно лучше спинного действует! Догадлива — прямо как майор Каменская из сериала! Кто-то, правда, говорил Петьке, что в древности люди почитали змею символом мудрости. Может, они и впрямь мудрые, только не могут эту мудрость высказать — шипеть приходится. Но ответь ей сейчас утвердительно… Укусит и будет права.

Но ответить Петька не успел, потому что послышался шум приближающейся машины.

— Ой, это наша «Нива»! — пропищала Змеелена. — Не дай бог мама увидит — она же меня убьет! Из-за папы…

И прежде чем Петька успел рот открыть, быстро-быстро уползла куда-то в подпол, юркнув в ближайшую отдушину.

Зайцев не ожидал, что дед Матвеич и тетя Наташа так быстро вернутся. Вроде бы они с Ленкой не так уж долго и поговорили. Но еще больше он удивился, когда увидел, что вместе с тетей Наташей и Матвеичем из «Нивы» как ни в чем не бывало вылезает бабушка Настя.

— Вот уж невестку бог дал! — нарочито сурово проворчала бабушка. — Заснула свекруха, а она ее в больницу решила спровадить! Хорошо, что хоть не сразу на кладбище повезла…

— Да что вы, мама! — всплеснула руками тетя Наташа, улыбаясь. — Зачем глупости-то говорить? Я ж вся на нервах! Сперва Ленка потерялась, потом Федя на змею наступил, Игорь до сих пор где-то шляется, а тут еще у вас руки холодные и пульс — в час по чайной ложке. Вот и психанула! А теперь аж на душе полегчало — первое приятное событие за трое суток!

Петька, конечно, мог бы сказать, что вообще-то есть и еще одно, почти приятное событие — Лена, хоть и в змеиной коже, но все-таки нашлась. Но во-первых, он вовсе не был уверен, что этому хоть кто-нибудь порадуется, даже если Лена сама расскажет о своих злоключениях, а во-вторых, прежде чем показывать ее маме и бабушке, змею надо сначала отыскать где-то в подвале. А там темно и запросто можно наступить на хвост. Вдруг у нее опять рефлекс сработает? Одного укушенного в сутки вполне достаточно…

Так что Петька ничего говорить не стал, а отправился вслед за тетей и бабушкой в дом. Дед Матвеич загнал «Ниву» в гараж и тоже направился в избу — тетя Наташа его пригласила чаю попить.

За чаем тетя Наташа и Матвеич вспоминали, как они повезли бабушку в больницу и как она проспала до самого села, а потом внезапно взяла и проснулась. Как бы мельком дед Матвеич упомянул, что бабушка Настя пробудилась «в аккурат у Трясучкиного дома», после чего он сразу же развернулся и решил ехать обратно. Еще они порассуждали, отчего и почему бабушка могла так надолго заснуть и не может ли это еще раз повториться. Вроде бы все трое — Петька в эту дискуссию не вмешивался! — сошлись на том, что сонливость бабушку Настю одолела от общего переутомления, в особенности нервного.

Бабушка ничего по этому поводу не возражала, посмеивалась-пошучивала, но Петьке, у которого под влиянием прошедших событий чутье обострилось, отчего-то показалось, будто бабушка хоть и бодрится и утверждает, что у нее ничего не болит, но явно держит что-то тяжкое на душе. Сперва Петька подумал, будто бабушке все-таки нездоровится, но тут дед Матвеич, хихикнув безо всякой задней мысли, взял, да и спросил:

— Настасья, а ты во сне ничего интересного не видала?

Петька сразу заметил, что бабушка как-то изменилась в лице, и тут же догадался, что она видела сон и, судя по всему, именно он сейчас ее тревожит.

— Да так… — пробормотала бабушка. — Привиделась ерунда всякая…

— И чего, интересно знать? — полюбопытствовал старик. — Про войну, к примеру, или про любовь? У меня-то, как телевизор испортился, теперь одно кино — во сне. Про войну много снится, а чего иного — нет, не показывают. Может, тебе чего поинтереснее пригрезилось?

— Ой, дядя Николай, — отмахнулась бабушка, — чего там мне присниться может? Лес снился, грибы да внуки вон, непутевые… Еще бабка Трясучка приснилась, будь она неладна. Ну и вообще, чертовщина всякая. Вспоминать и то страшно. Одна радость — проснулась!

— Бабушка, — осторожно спросил Петька, — а я там был, во сне этом?

— И ты был, и Игорек, и Леночка, — кивнула бабушка, — всех повидала, только вот не приведи господь, чтоб от этого сна хоть на грамм наяву сбылось.

— Так, между прочим, — заметил дед, — примета есть: чтоб дурной сон не сбылся, надо его поскорее пересказать людям. И подробнее желательно, покуда ты его не забыла.

— Ага, я тоже про это слышала! — поддержала деда тетя Наташа. — Рассказывайте, рассказывайте, мама!

А Петька про себя подумал: хорошо, что он свой первый сон, который про Черного Быка, пересказал Игорю! А то, может, когда он по-настоящему в Мертвую деревню попал, то и с Быком наяву повстречался бы?!

— Ну ладно, — нехотя согласилась бабушка, — не охайте только. Сон есть сон, чего привиделось, то и расскажу.

Похоже, что у нее от волнения даже горло пересохло. Бабушка отхлебнула чаю из чашки, кашлянула и начала:

— Поначалу будто бы пошли мы в лес за грибами — я, Игорь, Ленка и Петька. Радостно так было вроде, и Ленка на месте, и Игорь никуда не делся. Солнышко светит, небо голубое, утро такое воздушное. Дошли так-то до выгона, что за мостом, а там навстречу нам Трясучка идет и ведет за собой быка. Палец — за кольцо, что в носу продела, и ведет! Но не нашего Кузю колхозного, а большущего, черного-пречерного, с красной пастью и с клыками изо рта…

— Игорь как раз про такого рассказывал! — вспомнила тетя Наташа. — А мы его на смех подняли…

— И Петьке он во сне виделся, — кивнула бабушка. — В аккурат накануне того дня, когда Ленка пропала… Ну да ладно. Значит, повстречали мы Трясучку с быком. Я хоть и опасаюсь быка-то, но виду не подаю. «Здравствуйте, — говорю, — Ефросинья Петровна!»

А Трясучка в ответ: «Здравствуй, здравствуй, Настя! Опять за моими грибами собралась? Столько насобирала уже, а все неймется! Не жадничаешь ли? Ох, чую, не пойдут они тебе в пользу! Ох не пойдут!» Вроде бы я ей что-то отговорила: мол, в лесу-то грибы не купленные, да и частной собственности на них покамест не вводили. А что много собрали да еще захотелось, так извини, Петровна, у нас и народу-то много. Самих тут пятеро зимовать будет, да в Москву надо на пятерых грибов отправить.

Бабушка перевела дух, еще разок чаю отхлебнула и продолжила:

— Трясучка это все выслушала и говорит: «Грибы-то не купленные, да мои. Я их колдовством вырастила, и не для твоей поживы. И зря ты стараешься, Настенька. Некого тебе ими кормить будет — ни сынов, ни внуков. Глянь, Ленка-то твоя пропала уже!» Я голову повернула — а Ленки нет! Только в траве что-то пошелестело, будто змея уползает.