Алексей Шолохов - Они

«У вас отопление в стене?»

Следующий пазл с щелчком влетел на свое место.

Леша посмотрел на молоток в руке, потом на стену. Первый же удар привел его в чувство, близкое к экстазу. Он нашел могильник. Страхов ударил сильнее. Штукатурка треснула. Еще один удар. Кусок облицовки упал к ногам, обнажив кирпичную кладку. Леша ударил еще, а потом еще, еще, еще и еще. Он бил до тех пор, пока в его руке не осталась одна ручка от молотка. Но стена, кроме пары сколов, больше никаких повреждений не получила.

Алексей отбросил ручку. Ему нужно что-то увесистое, что-то наподобие кувалды. Он вспомнил, что видел одну, с длинной ручкой, в сарае. Страхов, спотыкаясь, побежал по лестнице вверх. Ему не терпелось сломать стену и увидеть, кто там прячется.

Жанна подошла к окну. Уже стемнело, но свет почему-то не хотелось включать. Вообще у нее появилось такое странное желание спрятаться под одеяло, в шкаф, куда угодно и отсидеться там, привыкнуть. Жанна посмотрела на улицу. Леша пронесся, шурша гравием, за угол. Он сегодня особенно активен. И это почему-то казалось Жанне опасным. Опасным для детей и для нее.

Алексей выскочил из-за угла и остановился. Вдруг Жанна вспомнила один из рисунков дочери (или Бэби). Мужчина с топором стоит в тени дома. Тогда она думала, что это топор. Теперь она была просто уверена, что на рисунке был изображен Леша и в руке у него была именно эта штука – здоровенный молот или кувалда.

Леша посмотрел вверх на окно спальни, Жанна отшатнулась. Судя по всему, не слишком быстро, потому что Страхов, скорее всего, увидел ее и побежал к дому. Внутри Жанны страх разросся, словно снежный ком, и превратился в панику. Ей снова захотелось в шкаф, а лучше в какой-нибудь сейф. Она подбежала к двери и хотела ее закрыть, но тут же отдернула руку от замка. Прислушалась. Шаги мужа затихли где-то внизу. У него какие-то свои заботы. Жанна открыла дверь и осмотрела темный коридор. Свет пробивался с лестницы, поэтому она смогла рассмотреть, что в коридоре, кроме нее, никого нет.

Она быстро прошмыгнула в комнату детей. Тихо закрыла за собой дверь. Алена снова водила карандашом по бумаге, а Стасик сидел и смотрел прямо перед собой. Несмотря на включенный свет, Жанне стало не по себе от увиденного. Дети стали ей чужими. Страхова схватила письменный стол и подперла им дверь. Так, на всякий случай. Дети, казалось, не замечали ее присутствия. Они встрепенулись, только когда раздался первый удар кувалды.

После первого же удара кирпичная кладка дала трещину. Алексей замахнулся и опустил кувалду на кирпичи. Щель расширилась и отбросила паутину мелких трещин. Леша подошел и попытался вытащить кирпич, но он не поддался. Страхов снова схватился за длинную рукоятку кувалды. Замах – удар, замах – удар. Уже образовалась дыра, в которую можно было засунуть голову. Алексей устал. Он опустил свое орудие и вдруг услышал, как за спиной кто-то пробежал. Леша повернулся. Никого не было. Возбужденные голоса, разносившиеся по всему дому, говорили о том, что он на верном пути.

Алексей развернулся, замахнулся и ударил кувалдой. Дыра стала еще шире. Теперь, если бы Леша захотел, он смог бы пролезть внутрь комнаты. Он был уверен, что за стеной именно комната. Кувалда с сухим треском выбила еще четыре кирпича. Страхов отбросил инструмент и начал ломать стену руками. Когда дыра была достаточна для прохода взрослого мужчины, Леша понял, что его руки в крови. Он вытер их о куртку и всмотрелся в темноту. Разглядеть хоть что-нибудь не получилось, даже глаза заболели. Он достал фонарик, подобранный у сарая, надел на голову и заглянул за стену.

Жанна дрожала всем телом. Очень хотелось курить. Да что там курить?! Ей хотелось напиться вдрызг. Нажраться так, чтобы утром ничего не вспомнить. Она стояла у двери и прислушивалась к звукам, доносившимся из подвала. Она даже не сразу поняла, что так раздражающий ее скрежет грифеля о бумагу перестал раздаваться из-за спины. Жанна медленно повернулась. Стасик и Аленка стояли между кроватями бок о бок. Жуткая мысль посетила ее голову.

«Это не мои дети, – подумала она. – Это совсем не мои дети. И они меня хотят сожрать».

Жанна сделала шаг назад и тут же наткнулась на стол. Ей почему-то казалось, что дети несут бóльшую угрозу, чем сумасшедший муж с кувалдой в руках.

– Детки… Крошка, а где твой гипс?

– Он мне больше не нужен, – холодно ответила девочка.

– Твоя рука… – начала Жанна, но вдруг поняла, что ее кто-то схватил за ноги. Она опустила глаза. Кто-то сидел под столом и держал ее за лодыжки. Жанна попыталась вырваться, но руки сдавили еще сильнее. В следующий момент тварь под столом дернула на себя, и Страхова упала лицом вниз.

Леша с ужасом смотрел на отвисшие челюсти скелетов. Он осмотрел стены. В углу висело огромное осиное гнездо. Насколько он мог судить, оно было нежилым. Страхов снова осмотрел скелеты в оборванной одежде. Останки женщины и двух детей лежали в дальнем углу бетонной комнаты. Женщина лежала на полу, а дети сверху. Они действительно появились из-под земли. Они и были под землей. Последний пазл встал легко, без какого-либо треска, будто Леша уже держал его в руках и не ставил только потому, что пытался понять картинку без этого решающего кусочка. Понял. Но Алексею было наплевать на тварь, замуровавшую свою семью, да и саму семью ему было не жалко. Его больше беспокоило, что теперь эти обозленные призраки захватили его дом, его детей, жену.

«Убей ИХ!»

А теперь ОНИ замышляют убить его.

«Убей ИХ!»

Леша улыбнулся. Его осунувшееся лицо в свете фонарика было похоже на оскалившийся череп одного из обитателей подземелья. Он вышел из комнаты, выключил фонарик, взял кувалду и пошел наверх.

Жанна перевернулась на спину, и тут же Стасик и Алена навалились на ее руки. Это не ее дети. Ее будто уже не пугала эта гребаная действительность. Жанна боялась посмотреть в сторону двери. Ее пугало существо, сидевшее под столом. Она зажмурилась и замотала головой, когда почувствовала, как по ней кто-то лезет. Тварь была человекообразной. Жанна чувствовала, как ей на живот давили ладони, а затем в пах – чье-то колено. Страхова вскрикнула от боли и открыла глаза. Перед ней было лицо истлевшего трупа.

«Это женщина», – подумала Жанна.

Шиньон, которые носили в шестидесятых, сбился набок и чудом удерживался на остатках волос твари. Женщина наклонилась еще ближе. Жанна отвернула лицо и сморщилась от отвращения. Покойница взяла ее двумя руками за голову и развернула к себе.

– Смотри, – прошептала тварь. – Смотри.

Жанна почувствовала, как тело на ней становится каким-то желеобразным. И еще оно оседало, будто кусок масла на горячей сковороде. С твари начала сливаться черная жижа. Проникать под халат, под кожу. Страхова чувствовала, что в нее пробирается вонючая слизь, но ничего с этим поделать не могла. Тварь, казалось, растаяла вся, и только улыбающийся череп со сбившимся набок шиньоном все еще висел в воздухе над ее лицом.