Дмитрий Головёнкин - Последняя сессия [СИ]

С большого, сделанного по специальному заказу, надгробия на него взирали озорные глаза паренька, губы которого навсегда застыли в лёгкой улыбке. Под фотографией была надпись:

Красные глаза Витамина скрывали солнечные очки. Он постоял немного, молча, глядя на фотографию, задумчиво провёл рукой по плите и тихо прошептал:

— Я помню и люблю тебя, братишка….

А потом он резко развернулся и пошёл прочь.

Наступил новый год. Год, который должен был принести большие перемены. Год, который навсегда остался в памяти Витамина…

Яна не находила себе места. Она пыталась несколько раз звонить любимому, но телефон был отключен, а квартира, в которой жил Лёха и в которой они впервые любили друг друга, пустовала. Алексей просто исчез.

В тот день она сидела, не замечая никого и ничего, в своём небольшом номере в общаге и вспоминала. Вспоминала Лёху, вспоминала те дни, когда они были вместе, шутили, смеялись, целовались…

Она вспомнила его широкую добродушную улыбку, его синие глаза. "Неужели, я больше никогда его не увижу?" — с тоской думала она, — "Неужели, всё это могло так нелепо закончиться?"

Она вспоминала Макса, которого тоже успела полюбить, как друга. В груди её клокотало. Она была одна, совсем одна, несмотря на то, что вокруг её было много людей все эти дни.

В комнате, в которой Яна проводила долгие однообразные дни, чуть слышно играло радио, как всегда настроенное на "Бронзовый град". Песни звучали одна за другой, но девушка их не замечала, глядя в окно, за которым метель подхватывала падающие снежинки и крутила их, разбрасывая вокруг.

Только вдруг ведущая сказала о том, что один парень безумно любит свою единственную, самую лучшую девушку на свете по имени Яна.

На какое-то мгновение Яна решила, что ей это показалось. Оно посмотрела в сторону приёмника, но потом отвернулась, вернувшись к угрюмой панораме за окном. А по радио зазвучала до боли знакомая мелодия. Яна вздрогнула. Под эту мелодию они танцевали в баре с Лёхой на Дне Студента.

Она не верила своим ушам. Этого просто не могло быть. Но это было на самом деле.

В дверь постучали. Когда она открыла её, то увидела за ней Лёху. Его синие глаза смотрели на неё, а в руках был огромный букет ярко красных роз. Цвет любви.

Несколько мгновений они стояли молча, не решаясь произнести ни слова.

— Яна, я просто хочу сказать тебе, что я безумно люблю тебя… — тихо сказал Лёха. — Если сможешь, прости меня. Прошу тебя, прости…

Он смотрел в глаза Яны полные слёз.

— Я прошу тебя, поверь мне один единственный раз — я больше никогда не сделаю тебе больно… Я был козлом, эгоистом, но умоляю тебя, забудь прошлое и прости…

Со слезами, девушка кинулась ему на шею и стала целовать. Потом она чуть отстранилась и начала говорить:

— Лёшка, я…Я…

Он прислонил палец к её губам и шепнул:

— Тс-с-с! не говори ничего, ладно? Не сейчас…

Букет небрежно упал на небольшой столик, а они упали на диван, жадно целуя друг друга.

Макс был бы рад — его группа выступала по радио….

Зимние холода сменились весенней оттепелью, наполнившей всё вокруг звуками капели и журчанием ручьёв. Снег таял, оставляя вместо себя лужи. Серыми, грязными кучками он лежал, ожидая своего последнего часа, когда он исчезнет окончательно. Ненадолго правда, всего лишь до следующей зимы, но то уже будет молодой, совершенно белый и пушистый снег.

Воздух наполнился свежими, чуть сладковатыми запахами набухающих почек деревьев. Всё вокруг дышало свежестью. Жизнь в городе просыпалась….

А спустя несколько недель в Москву, пережившую суровую и кровавую зиму, пришла настоящая весна. Она выдалась ранней, поскольку за окном был только конец марта, но жара уже была около 20 градусов. Деревья оделись в зелёные одежды, шелестя молодыми листьями при дуновении лёгкого ветерка.

Все эти дни, начиная с января, когда Лёха вернулся к Яне, тяжело пережив смерть близкого ему человека, Макса, прошли на удивление спокойно. Наступило затишье.

Жизнь студентов института развития международного туризма шла своим чередом. Пережив зимнюю сессию, они расслабились и вовсю наслаждались беззаботной и весёлой жизнью студентов.

Группа "Навсегда", с болью пережив смерть Максима, продолжила своё существование, и ребята продолжали играть и записывать музыку, которую к тому времени вовсю крутили на радио. Всё это не без помощи Витамина.

Он делал всё, чтобы память о Максе жила, а его любимое дело продолжалось.

Жизнь текла дальше и, как поётся в одной известной песне: шоу должно продолжаться.

Трое обдумывали план, как им наиболее безболезненно и тихо убрать Витамина. Первая задумка Кохи, который планировал сломить Лёху морально, а потом улучить момент и убить его. Но это ему не удалось. Лёха пропал из вида.

Убить Яну? Нет, это тоже ничего не решит, и к тому же будет слишком заметно. Нет. Нужно убирать самого Витамина. И потом, неужели он ничего не помнит из того, что произошло? Почему он не назначает ответную стрелку, да и вообще не смотрит в их сторону? Он же должен был хоть как то отреагировать на то происшествие?….

Всё это никак не укладывалось в голове Кохи. Он никак не мог понять, почему Витамин ведёт себя так, словно ничего и не произошло. Но в голове его по-прежнему зрел план убийства.

Лишившись одного "бойца" в команде, Коха начал решать, где им раздобыть замену. Решение пришло неожиданно…

В ту ночь Никита спал плохо. Он всё время ворочался, кряхтел, не мог никак уснуть. И лишь под утро, когда до рассвета оставалось всего каких-то пару часов, он провалился в тревожный сон.

Ему снился Ростов — город, из которого он приехал сюда почти полгода назад. Снилась мама, младшая сестрёнка, друзья и та девушка, в которую он был тайно влюблён. Неожиданно, её образ сменился образом Даши, с которой он проводил время в институте. Она почему-то смеялась над ним и строила гримасы.