Татьяна Стафеева - Привнесённая память

-Рыжова, с ума соскочила? – крикнула ей вслед Алка, съехавшая с самой пологой горки. – Куда за асом прешь, убьешься!

Но девушка ее уже не слышала. Непривычные к ботинкам на колесиках ноги совершали инстинктивные движения, дабы очередной горбыль не свалил хозяйку. Распростертые в стороны руки помогали держать равновесие. Дорожка несла ее вперед легко-легко, играючи. "Нащупала! Еду!" – вихрем мелькнуло в голове. – "Как здорово! Словно в сказке!"

Сказка оборвалась внезапно – впереди не оказалось следующей волны, а простиралась ровная, точно стол, плоскость.

-Тормози, Ничка! – послышался истошный крик Тюлькиной.

Но она не смогла, попросту не успела, да и не знала, как завершить маневр. Полетела вперед, не удержавшись на ногах, упала страшно, перевернулась несколько раз самым нелепым образом, словно брошенная кукла. На мгновение свет померк перед глазами девочки, перестали существовать предметы и люди. Остался только крик, отчаянный, душераздирающий:

-Ника-а-а!

Олег, отпихнув тетку у вертушки, бежал к нелепо скорчившейся фигурке. В голове билась одна-единственная мысль: "Ошиблась Бекоева! Проклятие бабки Василисы все-таки настигло нашу семью! Вернулось и обрушилось на Нику со всей силой! Господи, спаси ее!"

Прямо перед его носом через турникет перепрыгнул высокий парень. Он первый упал на колени возле девушки, осторожно дотронулся до ее плеча:

-Никуша, как ты? Скажи хоть что-нибудь! Хоть словечко! Ушиблась? Больно? Зилка, я тебя прибью! – обернулся он к смешной всклокоченной девчонке, испуганно сверкавшей из-под шлема милыми беличьими глазками.

-Ника меня не послушалась, я ее на наклонный матрас послала, так она за мной понеслась! Как ненормальная! Вот отчаянная, вот дурочка! – неожиданно Тюлькина расплакалась навзрыд и откатила в сторону, широким жестом рубанув воздух.

Олег Иванович медленно поднял голову, его лицо застыло неподвижной маской. Казалось, даже мускулами больно пошевелить. Он вынул из внутреннего кармана пиджака мобильник, молча протянул Герберту. Сам Рыжов, наверное, не смог бы произнести ни слова. Не успел юноша взять трубку, как Ника открыла глаза:

-Гэб, не надо! Пожалуйста, никуда не звони, это лишнее!

-Ника, дочка! Как ты? – борясь с чудовищно окаменевшими мышцами, спросил несчастный отец.

Его испугало выражение неземной безмятежности в глазах девочки, соперничавших своей чистой голубизной с высокой и прозрачной весенней лазурью.

- До сих пор не верится, папа, – я летела! Будто на крыльях! – мечтательно произнесла Ника и улыбнулась. – После такого мне ничего не страшно! Ничего, понимаешь?

Её взгляд блуждал и остановился на Герберте:

-Правда, я смелая, Гэби? Тебе не будет за меня стыдно!

-Дочка, девочка моя! Господи, скорую! Немедленно! Звони, парень! – Олег сорвался на нелепый дискант.

-Нет, папа! Зачем скорую, лучше помоги подняться! – девушка протянула руку, которую отец схватил и прижал к груди.

-Но тебе нельзя двигаться! Вдруг есть переломы? – беспокоился отец.

-Папочка, но у меня все нормально! – девушка села, подвигала конечностями. – Гэби, успокой Зилу! Простите, я всех напугала! Просто сначала никак не могла придти в себя!

-Слава тебе, Господи! Доченька! У меня чуть сердце не остановилось! – выдохнул Олег.

-Прости, папочка! – Ника потянулась к отцу, обняла за шею.

-Больше я тебя никуда одну не отпущу! – смущенно проговорил Герберт.

-А на трек вообще не пойдешь, и не просись! – повысил голос преподаватель.

-Слышь, Рыжова, я тебя сама теперь не возьму! Переломаешь весла, а мне отвечать! – встряла Тюлькина.

-Все равно буду кататься! – заявила новоявленная конькобежка, поднимаясь на ноги. – И освою "полет маятника"! Не беспокойся, папочка, у меня сильный ангел-хранитель! Да и Герберт присмотрит... – добавила с некоторой заминкой.

Студент бросил в сторону девушки влюбленный взгляд.

-Может, выберешь хобби поспокойнее! – воскликнул Рыжов. - Ты у нас одна!

-Но нельзя же всю жизнь прятать голову под крыло и избегать того, к чему лежит душа! – возразила школьница. – Разве вы с мамой не так меня учили?

-Ну и подлиза! Ладно, потом поговорим! Слушай, дочь, а давай-ка, пригласи в гости друзей-подруг в честь окончания учебного года! Сколько хочешь и кого хочешь! – весело предложил Олег.

-Здорово! Зила, Алла, Света, вы как, не против? – обратилась девушка к одноклассницам и перевела взгляд на парня. - А ты, Герберт?

-Вау! Кто ж станет возражать, если предок сам набивается! – ответила за всех Тюлькина. – Вот бы наши так прозрели, да, мистер Питкин?

-Только Лика и Лера тоже придут! И Денис! – предупредила девушка.

-Да и фиг с ними! Не забудь спросить меня, как устроить классную тусовку! – Тюлькина взглянула на Рыжова. – Дядя Олег, вы не против, если на следующей неделе Ника пойдет с нами в поход? С Гэбом, конечно! На фига мне лишняя ответственность!

-Посмотрим, дожить еще надо! Дочка, а она мне нравится! – покоренный циничной откровенностью Тюлькиной, произнес Олег.

-Сенькью, вэри мач! – раскланялась девчонка и, не устояв на роликах, шлепнулась на пятую точку опоры.

Все невольно подались вперед и склонились над спортсменкой, которая лишь махнула рукой, мол, со мной все в порядке.

Не правда ли, оптимистичный конец истории? Или еще не конец, а только начало? Столько всего впереди у четырнадцатилетней девочки! И хорошего, и не очень. К сожалению, иначе не бывает. Мудрый сказал, жизнь – что зебра, белая полоса обязательно сменится черной и наоборот. Банальная истина.

Через полгода скончается Анна Кучасова, тихо уснет и не проснется. Воссоединится, наконец, с любимой, но неласковой матерью. Вместе с памятью вернется боль и разобьет израненное сердце. В последний путь усопшую проводят Рыжовы, Ардольон с Ренатой да несколько их друзей. Прольют искренние слезы, скажут хорошие слова о женщине – истинном ангелоиде, ни одного часа не прожившем на этой земле для себя.

Через год Ника проводит Герберта в армию. Её родители вздохнут с облегчением. "Дружить с парнем по-серьезному в столь раннем возрасте – значит подвергнуть себя напрасному испытанию! Вот два годика спустя – другое дело! Ты повзрослеешь, он возмужает! Заодно и чувства проверите!" – со свойственным ей цинизмом успокаивала Людмила опечаленное чадо.

Еще спустя два года Вероника Рыжова окончит школу на отлично, без труда поступит в университет. Они с Зилаидой Тюлькиной будут учиться в одной группе. Нечего и говорить – сестра Герберта станет ее лучшей подругой. Лера, Лика, Алка и Светка отойдут на второй план. Но отнюдь не обидятся: все четверо в разное время, но в год восемнадцатилетия повыскакивают замуж. А противоположные интересы отдаляют друг от друга людей. Жизнь рано или поздно всех разводит по своим берегам.