Сара Ланган - Хранитель

— А как же ты? Я не могу тебя оставить!

Мэри покачала головой.

— Нет, так будет лучше.

— Мама, но это же неправильно!

— Хорошо, — вздохнув, сказала Мэри, — если не ладишь с Бобби, можешь побыть в церковном приюте.

— Нет, ты не понимаешь. Это же притворство, мама! Мы обе делаем вид, что не чувствуем ее. Ты спишь в комнате, где раньше спал папа, я — где Сюзан. А теперь нас только двое, но они будто еще здесь, хотя мы притворяемся, что нет. Мы играем в «двоих», но нас было четверо! Четыре человека, мама!

— Так, с меня довольно. — Мэри захлопнула нижний ящик. Теперь все вещи были убраны также, как перед уходом Сюзан из дома.

— Кажется, мне дурно. Попрошу Бобби позвонить отцу, чтобы он приехал.

— Нет, Лиз, тебе нормально. И вообще все в порядке! Я выпила много вина, устроила хаос наверху и сейчас пойду все убирать. Никому не звони.

Опустив глаза, Лиз увидела кусок голубой ленты, болтавшийся в воде. Оттуда исходил спертый запах чего-то испортившегося, мертвого. Лиз показалось, что палевой груди Мэри проступила кровь. Господи, подумала она, хоть бы галлюцинация.

— Я должна сказать Бобби.

— Ничего не надо делать.

— Но ты убрала ее одежду!

— И что с того?

— Ма-ам, — умоляюще протянула Лиз.

— Я устала от нашего разговора.

— Но…

— Это не для посторонних глаз, Элизабет. Я не позволю тебе водить в наш дом чужих людей.

Лиз моргнула, и комната будто изменилась. Вода под ногами стала теплее, спокойнее. Это же родной дом, в конце концов. Обычный, построенный из дерева и цемента. Женщина перед ней — любимая мама. За окном — дождь, ежегодное событие. Кухня превратилась в кондитерскую, сестра умерла, и запах ее гниющего трупа Лиз ощущала прямо сейчас. Вот и все, ничего особенного. Лиз, не волнуйся, ведь ничего нельзя поделать.

— Я скажу, что ты дома, и пусть едет без меня.

— Ничего не говори ему! — приказала Мэри.

Поднявшись наверх, Лиз застала в кухне Бобби. Она надеялась, что сейчас он крепко обнимет ее, скажет, что любит и всегда защитит, но этого не произошло. Она обвела рукой завалы печенья и торт.

— Она пьяна. Судя по всему, дошло до навязчивых идей.

— Боже… — на выдохе произнес Бобби.

Лиз заметила, что он смотрит на торт, и это напомнило ей вечер в квартире Сюзан — как расширились его глаза при виде убогого жилища. Похоже, он начал постепенно привыкать.

— Я слышал ваш разговор внизу, — сказал он. — Я не нарочно. Зашел узнать, нужна ли помощь, и до меня долетели слова Мэри.

— Она не виновата. Просто неважно себя чувствует.

Бобби взял со стола полусырой торт и показал им на Лиз.

— Да, конечно, это твоя вина. Во всем. Атомная бомба — тоже ты?

Когда он захотел поставить пирог на место, тот прилип к его рукам. Несколько секунд Бобби отчаянно боролся с кулинарным шедевром, но он будто прирос к пальцам. Кухня, идиотские реплики Бобби — вся абсурдность ситуации окончательно вывела Лиз из себя.

— Нет, это Эйнштейн! Ты сам рассказывал мне, когда тебя волновало, где же русские продают ядерное оружие и кто позволит взорвать Бедфорд!

— Не смешно, — разозлился он.

«О, зато тебя слушать — одно удовольствие! — подумала Лиз. — Ты не понимаешь, что происходит? Неужели ты и вправду такой наивный?!»

Она подошла к нему, хрустя кедами по засахаренному полу, но Бобби отстранился.

— Мы должны позвонить папе.

— Нет.

— Почему?

— Уезжай. Обед ведь скоро? Не прощу себе, если ты его пропустишь.

Бобби стоял молча, и, снова ощущая в воздухе присутствие Сюзан, Лиз была уверена, что он тоже чувствует ее.

— Это очень плохо, — сказал он, задержав взгляд на торте.

— Ерунда, забудь. Ты же бросил меня, помнишь?

Он пристально посмотрел на Лиз, и она опустила глаза.

— И тебе, похоже, нравится.

— Что?..

— Ничего, просто этим ты не выделилась.

— Заткнись.

Бобби провел рукой по волосам, собираясь еще что-то сказать, но сдержался. Он снова посмотрел на торт.

— Ты и вправду считаешь, что неприятности — это твое сугубо личное дело. Тебе кажется, что эти проблемы только у тебя?

— По-моему, я именно этим тебе и нравлюсь, разве нет?

Парень ничего не ответил, и она подступила ближе, чтобы пустота и уныние дома стали менее ощутимы.

— Помнишь, ты сказал, что любишь меня?

Ожидаемых реплик «да, и до сих пор люблю» или «да, конечно, помню» не последовало. Бобби лишь кивнул, словно жалея о содеянном.

— A-а… — только и смогла вымол вить Лиз. С этого момента он для нее снова превратился в Бобби Фулбрайта — влиятельную пустышку, едва знакомого ей мальчика, ездившего на «эксплорере» и хваставшегося работой отца.

В один миг стерт, уничтожен весь прошедший год. Ничего не осталось.

— Тебе лучше уйти, — сказала Лиз.

— Ты уверена? — Один из бессмысленных вопросов, задаваемых людьми из приличия.

— Да.

Он хотел поцеловать ее, но потом кивнул и вышел. Лиз смотрела в окно, как от дома отъехал грузовичок, в котором сейчас наверняка было очень тепло.

Подача электроэнергии в Бедфорде прекратилась около восьми часов. Дэнни Уиллоу сидел в управлении, отвечая на бесконечные телефонные звонки. Поступило две жалобы на Сюзан Мэрли. Первая — от Андрэа Йоргенсон:

— Я видела ее в парке! Мне кажется, вы должны знать, только не рассказывайте маме, что я звонила. Она запрещает мне говорить об этом.

Второй звонок был анонимным, но Дэнни легко узнал голос Монти Хенрича:

— Эта трупиха ненормальная шла за Полом Мартином в парк! — орал он в трубку, видимо, думая, что Дэнни оглох после того, как Пол задел его горло.

Но это далеко не все: видели бешеную собаку, трусившую вниз по Мэйн-стрит, квартира Сюзан была перевернута вверх дном, а кто-то застал Тэда Мэрли, возившегося в саду с затопленными грядками.

Дэнни, хоть и был полностью уверен, что все это лишь плоды массовой истерики и пьяного бунта, все же послал Роджера Тиллотсона на кладбище проверить могилу Сюзан. Многие мечтали всласть поиздеваться над странной девушкой, поэтому не исключено, что какие-нибудь местные психи разрисовали надгробный камень или, еще хуже, выкопали тело.

Вскоре Роджер доложил по рации, что граффити нет, но Сюзан пропала. В пустую яму залилась вода и, пройдя дальше, раскурочила несколько соседних гробов.

— Что скажете? — спросил Роджер. — Видать, в округе появился какой-то ненормальный.

— Не исключено, — ответил Дэнни, — но сейчас есть более серьезные проблемы. Все заняты перевернутой на шоссе автоцистерной, а из центрального офиса штата сюда не пробраться из-за потопа. Во всей округе — никого, кроме нас.

Из семидесяти девяти жителей Хельсион — Сома Тент и трейлер-парка двадцать восемь работали в свое время на «Клотт». Некоторые сами ушли, остальным только на этой неделе сообщили по телефону об увольнении.