Доктор Хаус - Виагра для дракона

- Яцек ушел, синтез Аурипигмента провалился, Светлана все больше удалялась от меня и утрачивала человеческие черты. И я сделал то, что убило ее как волшебное существо и едва не убило меня. Я выдрал из светимости жены свою силу, все те светящиеся нити, что передал ей, вместе с присосавшимся к ним союзником из мира теней.

Лишил любимую всего: магии, силы, видения . Она превратилась в обычную женщину, человекообразную самку. Вместе с силой ее покинули и все воспоминания о пережитом. Почти все, что у нас было, стало казаться кошмарным, бредовым сном…

Успокойся Катюша! И не надо смотреть на меня, как на упыря. Я тоже потерял кое-что. Такие, как мы с Платоном, способны жить долго. По человеческим меркам, даже слишком долго. Не вечно, но достаточно, чтобы жизнь успела порядком надоесть. Но такое долголетие имеет одно маленькое условие, - наш светящийся кокон должен оставаться абсолютно целым. Это гарантирует сохранность энергии. Деторождение целостность кокона разрушает непоправимо.

Если у человека-демона появляется ребенок, он забирает хороший «шмот» светящихся волокон, образуя незаживающую пробоину в коконе, непрерывно сочащуюся жизненной силой. В «дырявом яйце», как в худом гандоне, семя жизни не удержишь…

В случае Светы повреждение кокона было вызвано моим вмешательством, а не естественными причинами и ускорило ее старение в тысячи раз. Она умирала в бреду. Чтобы закрыть открывшуюся в коконе брешь, через которую утекала ее сила, мне пришлось вложить в нее изрядную часть своего свечения. Предполагалось, что это временная мера. Под «заплатой» из моей светимости энергетическая пробоина должна была затянуться сама собой, а потом я рассчитывал вернуть свое.

Но за все надо платить, и непредвиденные последствия не заставили себя ждать. Мое вмешательство вызвало зачатие, хотя мы не к тому времени уже и не были близки. Света забеременела от меня «непорочным способом», заставив пересмотреть отношение к христианским байкам.

Я Наг, и нежные чувства к потомству не мой удел. Змеи равнодушны к судьбе своей кладки. Однако самому убивать своего ребенка не хотелось, хотя мог легко. От моего взгляда бывало, и коровы телят скидывали. Надежды были на то, что Сетлана догадается сделать аборт, тогда задействованная в создании новой жизни энергия неизбежно вернулась бы обратно.

Подобное тяготеет к подобному, в этом причина «кровной связи». Она бы и сделала, ее ненависть ко мне, причин которой она так и не смогла вспомнить, не знала меры. Но вот незадача, наклюнулся удачный брак, а среди православных друзей ее нового мужа такой метод контрацепции был не в чести.

Через 9 месяцев я стал отцом и начал стареть. Теперь моя смерть придет в срок положенный обычному человеку, но тогда этот факт волновал меня меньше всего. Кеша напоминал подбитую птицу, голос его дрожал, казалось, слезы вот-вот хлынут из глаз.

– Я потерял женщину, которую любил больше жизни. Какое счастье! - Я, наконец, был свободен! – Наг за мгновение изменился до неузнаваемости. Только что он был воплощением вселенской скорби и вот уже стоит, сияя, во весь рот своей фирменной «людоедской» улыбкой.

Я был абсолютно счастлив в это момент, любил своего учителя больше жизни, и такие мелочи, как неизбежная смерть отменить этого факта не могли. Тем более, что ни такая уж она и неизбежная, ведь Аурипигмент у нас был, а Яцек - непременно будет в самое ближайшее время. Дело за малым, - выковырять из задницы у суперупыря средоточие его силы, - загадочный черный жемчуг. Катя, насколько было ясно из ее слов, сопротивляться спасению не собирается.

Занятый приятными мыслями я, не заметив как, погрузился в глубокий сон. Во сне было на диво хорошо: -моя молодая мать о чем-то оживленно болтала с Катей, Маргарита, почему-то оказавшаяся моей женой выгуливала громадного черного пуделя, в которого превратился Яцек.

Пес рычал и упирался в землю всеми четырьмя лапами, но Марго упорно продолжала тащить его в мою сторону, крепко ухватив за украшенный стразами розовый кожаный ошейник. Наконец ей удалось преодолеть сопротивление зверюги и обиженный Яцек-пудель не нашел ничего лучшего, как вцепиться мне в ухо.

- Мама!! – заорал я во все горло, пытаясь одновременно освободиться от дьявольской скотины и привлечь к себе внимание матери. – Не мама, а папа! - Кеша все-таки соизволил отпустить мое ухо. Иннокентий Леонидоич никогда не отличался особой тактичностью, вот и сейчас, не став дожидаться моего пробуждения, буркнул: – Хочешь спать, иди в светелку. К ночи тебе свежим надо быть, у нас большие планы. За Катерину не переживай, ей дело найдется, а твоя помощь только навредит. Девочке сейчас собраться надо, ум успокоить, – это для нее важнее, чем к драке готовиться.

Подхватив рюкзак с вещами, я покинул избу и поплелся к бревенчатому строению на заднем дворе, напоминающему чудовищно разросшийся двухэтажный курятник. Серое, поросшее мхом сооружение с малюсенькими окнами-бойницами и носило гордое имя светелка.

Спать, как назло, расхотелось совершенно, а на то, кто в компании Катя-Кеша третий – лишний, мне указали вполне недвусмысленно. Подавив ревность, я решил, не откладывая в долгий ящик, выяснить насколько крут этот «Нарасимха», которого сам пан Яцек вслух поминать опасался.

Ревизия рюкзака показала, что чудеса в мире все-таки случаются. Планшетник избежал встречи с пулями и исправно вышел в сеть прямо из Кешиного строения. Сотовая связь работала на подведомственной Нагу земле отнюдь не всегда, а только в моменты его особо благодушного настроения. Сейчас коннект был идеален.

Истолковав это как благоприятный знак, я углубился в виртуальное пространство сетевого поиска. Мои изыскания довольно быстро выявили картину насколько интересную, настолько же и непонятную.

Во-первых, о судьбе Катиного папеньки толком ничего не было известно, кроме того, что сам он исчез, не оставив следов, а на его бизнес в отсутствие хозяина покушаются весьма серьезные люди.

Во-вторых, основной боевой силой, осуществляющей захватнические действия, управлял персонаж, прямо ассоциированный с именем «Нарасимха». Больше того, это залетный тип всего за год занял в Москве львиную долю «рейдерского рынка».

С запоздалым сожалением я понял, что неоднократно был свидетелем оживленных обсуждений перемен, внесенных им в уголовный мир. И каждый раз брезгливо пропускал мимо ушей, как и остальные дискуссии знакомых бандитов. Мой «интеллигентский снобизм» в очередной раз вышел мне боком. Пообещав себе больше так не делать, я углубился в изучение истории появления нового «крестного отца» на свет.

Нарасимха, божественный Человеко-Лев индуистского пантеона, при детальном рассмотрении вопроса оказался греком. Причем грек этот умудрился не только взбаламутить преступный мир столицы, ему удалось поставить на уши большую часть московской йоговской тусовки. Человек, равно популярный среди йогов, мистиков и уголовников уже сам по себе вызывал немалый интерес.