Ольга Воликова - Городские легенды

– Наверное, ваши предки зарыли здесь клад. Скорее всего, это так и есть, раз мы сюда забрались, поэтому бездорожью? – с иронией предположил водила.

– А вы недалеки от истины, – сказал собеседник, продираясь сквозь густую поросль орешника.

– Но все же. Что означает такая необычная форма ручки вашей трости, а главное эти символы которыми усеяна вся верхняя часть древка этой красивой вещицы?

– Извольте, – старик взял трость в левую руку и остановил указательный палец правой руки на инкрустированном золотом по красному дереву одном из символов. Это изображение циркуля и наугольника символизирует – закон, совесть и вечность. Мастерок и молоток – "Братство вольных каменщиков".

Сам массивный набалдашник выполнен в виде короны, которая в свою очередь означает – высшее просветление, и мудрость. Впрочем, мы уже пришли.

Старик раздвинул тростью плотные кусты и перед взором "бомбилы" возникло великолепное лесное озеро. Скорее это был большой пруд, окруженный со всех сторон плакучими ивами, плети которых свисали до самой воды. По периметру овального водоема, на расстоянии нескольких метров от берегов, на водной глади, застыли нежно зеленые спирали потревоженной ряски. Казалось, будто стая диких уток перемешала ровную, однотонную поверхность, устланную крошечной водной травой, закрутив ее в причудливые узоры, подобные тем, что мороз оставляет на озябшем стекле. И действительно, в дальнем конце пруда, где небольшой ручей, убегает тонкой прозрачной лентой в лесные дебри, ни кого не опасаясь, плавали две милые утки. Они были прекрасны в своем пестро-коричневом оперении. Перебирая лапками птицы, кружились возле яркого селезня. Важный самец периодически нырял, а через некоторое время снова появлялся на поверхности воды, но уже на несколько метров дальше, и принимался своеобразным криком подзывать своих обеспокоенных подружек. Услышав хруст надломившейся ветки пернатые любовники, сорвались с места, захлопав застоявшимися крыльями, и улетели прочь, скрывшись за кудрявой зеленью покачивающихся на ветру деревьев. С той стороны водоема, где недалеко от берега, возвышаясь среди колючего кустарника, находился покрытый лишайником огромный валун, лес казался не таким дремучим. Скорее, он был немного прореженным по отношению к близлежащим зарослям. Наверно здесь, когда-то, находилась большая поляна, которая со временем поросла молодыми побегами деревьев и кустарника. Именно в том месте, от самого берега, полого спускаясь вниз, сбегали в воду и растворялись в глубине прозрачного озера широкие каменные ступени. Старик направился туда. Подойдя к валуну, он оперся о него рукой и замер, тяжело дыша. Затем, немного переведя дух, произнес:

– Все так, как я себе и представлял.

– Что это за место? – любуясь окрестностями, произнес "бомбила". – Здесь так красиво!

– Это батенька – бывший барский пруд. Насколько я понимаю вокруг того места, где мы сейчас находимся, в свое время простиралась поляна. Здесь стояла господская купальня. В летнюю жару тут устраивались игрища. Молодые девушки упражнялись в "серсо", под тенистыми деревьями накрывались столы с прохладительными напитками и легкими яствами. Возможно, на этом самом валуне загорала некая прелестная княгиня. Затем люди, переодевшись в кабинке в купальные костюмы, гурьбой сбегали по этим белокаменным ступеням в прохладные чистые воды и плескались как дети, поднимая в воздух радужные невесомые брызги. Скорее всего, так и было, – с ностальгическими нотками в голосе произнес старик. – Но все это ушло и вряд ли возвратиться. Но мы здесь совершенно по другому поводу.

Пожилой мужчина оставил трость на траве и принялся обследовать валун. Обойдя его несколько раз, он остановился. Затем, зачистив от лишайника одну из сторон камня, он удовлетворенно воскликнул:

– Есть!

Подойдя поближе, водитель увидел на гранитной махине небольшую зарубку, словно сделанную топором.

– И что это означает? Недоумевая, произнес он, уставившись на спутника.

– Скоро мы все узнаем. Узнаем, – твердил человек, разгребая ботинком многолетний слой опавшей листвы у подножья валуна, – пока я еще ни в чем неуверен. Будьте так добры, выкопайте вашей лопатой небольшую яму именно в этом месте, – он указал пальцем на клочок земли расположенный непосредственно у края валуна.

– И глубоко копать?

– Ну, может быть, на метр-полтора. Точно сказать не могу.

– Ничего себе небольшую, – буркнул "бомбила" вырезая в указанном месте широкий кусок дерна.

Почва была рыхлая и через четверть часа у подножья камня образовалась приличная яма, на краю которой, свесив ноги, сидел взмыленный человек, размышляя, о том стоит ли копать дальше.

– Возможно, я ошибся, – озадаченно произнес пожилой мужчина, вглядываясь в глубину зияющего в земле подкопа.

Яма уходила прямо под камень и возникла опасность смещения этой махины с ее законного места.

– Попробуйте, взять немного левее, – посоветовал старик, когда его спутник все же решился копать дальше.

Через минуту лопата наткнулась на край какого-то предмета, который, по звуку скребущей по нему лопаты, напоминал изделие из керамики или чего-то подобного. Находка оказалась квадратным ящиком размером с небольшой сундучок, и была тщательно обмазана толстым слоем глины – по видимости, обожженной, затем, в печи. "Бомбила", с большим усилием вытащил предмет на поверхность и поставил к ногам сгорающего от нетерпения старика.

– Не тяните, молодой человек! – возбужденно произнес тот, – разбейте же скорее эту чертову оболочку.

Водитель взял монтировку, и аккуратно ударил по предмету. При ударе, от него откололся небольшой кусок глины, а в левый нижний угол устремилась глубокая трещина. Со второй попытки глина лопнула, как перезревший арбуз, разделившись на две неровные половинки. Словно птенец, вылупившийся из яйца, перед взором изумленных людей возник диковинный бронзовый ларец, который пощадило время. Он выглядел так, будто искусный мастер только вчера закончил над ним работу, а уже сегодня принес для оценки привередливому заказчику.

Над лесом появилась небольшая стая уток. Она сделала несколько кругов над лесным водоемом и, заметив присутствующих на берегу людей, снова исчезла за лесом, недовольно покрикивая с высоты.

Старик стоял на коленях перед раскрытым ларцом, перебирая его содержимое.

– Я сделал это, – с дрожью в голосе произнес он. – Выходит я, не напрасно прожил свой век, – с его губ слетел неуместный смешок.

Лицо его исказилось, словно старик с трудом сдерживал смех. Но не сдержался.

И вот уже безудержно хохотал, словно растворившись в нездоровом истерическом смехе. Но вдруг умолк, повалился на землю и стал с жадностью глотать воздух, схватившись за сердце.