Вадим Деружинский - Книга вампиров

Папа ссылается на доклад Ван Свитена, придворного ученого Австро-Венгерской императрицы — свободного от церковной политики, но несвободного от политики императорского двора.

Его доклад вы найдете в следующей главе.

Просперо Ламбертини, то есть папа Бенуа XIV, совершенно ясно высказал причину своего скептического отношения к вампиризму: все это далеко от того, чтобы считаться доказанным, поскольку чрезвычайно трудно в это поверить.

Замечательное по своей глубине суждение! Многочисленные комиссии, объездившие одна за другой всю Восточную Европу, представляли подробнейшие доклады, подписанные самыми честными, беспристрастными, образованными и вызывающими доверие лицами. Авторитеты церкви сами составляли и посылали эти комиссии, но верить результатам их работы они отказывались. Чего же еще нужно было, чтобы побороть этот упрямый скептицизм? Привезти живого вампира? Провести под наблюдением ученых опыты по искусственному заражению здоровых людей кровью вампира?

Сегодня такое несомненно потребовалось бы. Но в то время не только вампиризм, но и прочие болезни подобным лабораторным путем не изучались, а наука находилась в состоянии зачаточном, слабом и опиралась главным образом на голословные утверждения авторитетных ученых.

Инструментом науки была интуиция, формой существования — догма.

Если какой-нибудь сверхавторитетный ученый той эпохи заявлял о явлении, что его не существует, потому что такого не бывает, то весь прочий ученый мир разделял его точку зрения. Заведомо уверенный в своей правоте научный авторитет даже не считал ceбя обязанным хоть както обосновать свою позицию.

Разве это — научный подход, суть которого должна лежать в опоре на факты, проверенные экспериментами? Это антинаучный подход, ничем не отличающийся от церковного и способный принести только вред.

За примерами далеко ходить не надо. Знаменитый лорд Кельвин (известный английский физик Уильям Томсон, живший всего сто лет назад) прославился не только как первооткрыватель многих физических законов, но и как весьма категоричный и своенравный скептик. Исходя из своих умозрительных и интуитивных заключений, он в 1885 году высказался об абсолютной невозможности полетов аппаратов тяжелее воздуха, а в начале XX века заклеймил как шарлатанство и надувательство все опыты с рентгеновскими лучами.

Кроме этих, были у Кельвина и другие категорические суждения о «невозможности невозможных явлений», нанесшие неоспоримый вред науке.

Из подобных мнений «научных экспертов и авторитетов» в Бостонском музее современной техники составлена целая книга — увесистый фолиант в четыреста с лишним страниц. Туда вполне можно поместить и суждения авторитетных ученых эпохи Просвещения о вампиризме. Главный же интерес для нас представляют факты, приводимые ими в своих работах, поскольку факты есть факты, а уж оценивать их мы можем по-разному.

Отрывок из Considerazioni intorno alia pretesa Magia Postuma per sevire alia storia dei vampiri, presentata al supremo Direttorio di Vienna dal signor Barone Gerardo Van Swieten, Archiatro delle Cesaree Maestra e Prefetto della Loro Biblioteca, Naples 1781.

Вот комментарий Джузеппе Валериано Ванетти, который перевел этот документ на итальянский язык в XVIII веке:

«30 января 1755 года в Вене во всеобщем недоумении узнали о том, что раз за разом проходят странные процессы ПРОТИВ МЕРТВЕЦОВ в одном из городов Моравии, на границе Венгрии и Силезии, и что казнь «виновным» была объявлена людьми настолько тупыми, что ими могли быть только жалкие монахи. Лишь только узнав об этих событиях, рассудительная Августейшая Королева и Императрица была настолько удивлена, что тут же послала удостоверить происшедшее двух самых опытных физиков эпохи. После тщательной проверки фактов эти проницательные наблюдатели выдвинули заключение, согласно которому все имевшие место феномены являются лишь продуктом беспочвенного страха, предрассудков, чрезмерного воображения, наивности и невежества этих людей. Согласно заключениям обоих физиков и изучению процесса — варварского и гротескного одновременно, — который устроили над несчастными трупами, один из самых просвещенных людей Вены, широко известный своими трудами Жерар Ван Свитен, архиатр Ее Величества Императрицы, чьи заслуги выше всяких похвал, сообщил свою точку зрения королеве в нижеследующем послании, составленном на французском языке. Ясный и проницательный ум Государыни, ищущей лишь блага своим подданным, проявил свое самое глубочайшее негодование по отношению к сообщенным фактам. Хорошо зная, что если задаться целью искоренить такие глубокие предрассудки, то необходимо проявить силу и решительность, Государыня тотчас разослала строгие рескрипты в Магистраты, начальникам полиции и всем управляющим во всех провинциях, на основании которых эти суеверия становились не только запрещенными, но и наказуемыми; но к тому же если когда-либо в будущем произойдет какой-нибудь феномен, естественная причина которого покажется таинственной, никто не должен будет вмешиваться — под страхом очень сурового наказания — прежде, чем Ее Величество не станет осведомлена об этом. Ее Величество лишь одна будет в состоянии разрешить проблему способом, который она посчитает наиболее подходящим».

«Милостивая Государыня, Во все времена, когда люди сталкивались с необычайными событиями, причины которых им были неизвестны, они приписывали их силам высшим, стоящим над человеком. Об этом нам свидетельствует история всех столетий. Практические науки и искусства с присущей им мудростью открывали существование совершенно естественных причин, последствия которых изумляли тех, кто не догадывался о них.

Солнечные затмения, например, повергали людей в ужас, и целые народы веками верили, что являются свидетелями чуда. Лишенная предрассудков астрономия развеяла эти страхи, и этот феномен, который казался некогда ужасным, больше нас не пугает; и сейчас мы спокойно внимаем мощи Создателя, который заставил вращаться эти огромные тела в бесконечном космосе в течение стольких столетий и с такой регулярностью, что слабому человеческому уму потребовались долгие столетия, чтобы с абсолютной точностью вычислить ход их движения. Пушечный порох, электрические феномены, оптические иллюзии казались невероятно удивительными всем тем, кто не знал их природы; и огромное число самозванцев и обманщиков пользовались этим, чтобы внушить легковерной публике, что они — всемогущие маги.

Безусловно, по мере развития наук и искусств чудес оставалось все меньше. Магия Загробного Мира (Magia Posthuma), о которой здесь идет речь, дает тому еще одно доказательство — поскольку все эти истории исходят из мест, где царствует невежество, и очень возможно, что главными их авторами стали схизматические греки.