Татьяна Михайлова - Особый отдел

– Зачем я вам понадобился? – это был мой первый и единственный вопрос. Ответ застал меня врасплох – поднявшийся очень высоко по служебной лестнице Чиновник просил меня о помощи:

– Я могу довериться только вам, я знаю, что вы пережили, и что знаете то, чего не видят многие. Их стало много, слишком много людей, похожих на одержимых, но таковыми не являющимися. Они делают то, что человек делать не должен по своей природе, мне кажется, что-то руководит ими, заставляет действовать особенно жестоко и извращенно.

По его приказу принесли бумаги, которые нельзя было читать без содрогания. Фотографии преступников напомнили лица некоторых несчастных, приходивших за помощью в тот дом, но все же отличались чем-то неуловимым. Я понял, что бессилен и попытался отказаться:

– Я не смогу помочь вам, я многого не знаю. Герман делал это данной ему силой, у меня же ее нет. Сначала нужно узнать о том, что заставляет людей превращаться в чудовищ и попытаться лечить таких одержимых.

А в то, что человек будут действовать так по своей воле, я не верил уже тогда.

– У вас будет все, что понадобится. Архивы, библиотеки, нужные специалисты – в вашем распоряжении. Я не требую немедленных результатов – постарайтесь нащупать хотя бы путь, по которому нам надо идти. О любых своих предположениях, догадках, гипотезах немедленно сообщайте мне. Начинайте с завтрашнего дня. Для вас приготовлена квартира в городе, – Чиновник все уже решил, и отказ мой, кажется, просто не расслышал.

Так я поселился в том особняке и посвятил все свое время поиску и сбору информации о том, что могло бы помочь мне решить задачу. Я много, очень много читал медицинской и религиозной литературы, как нашей, так и переводной, иностранной. Мне приходилось часто видеть больных, страдающих шизофренией или эпилепсией, пойманных убийц и маньяков, и просто больных, кричащих звериными голосами людей. Что-то было схожее в их облике – мимике, выражении лица и глаз, поведении. При взгляде на человеческие лица мне чудилось, что кто-то смотрит оттуда на наш мир их глазами и кривится в уродливой гримасе. Но все же различие было, но мне никак не удавалось уловить – в чем именно.

Однажды я приехал в одну довольно известную в нашем городе психиатрическую больницу. Уже тогда по распоряжению Чиновника меня информировали обо всех, «нетипичных» с точки зрения медиков или сотрудников спецслужб случаях. Меня привели в палату, где находилась вновь поступившая женщина, и я увидел, как начинается приступ у одной из таких одержимых – тогда их всех поголовно объявляли сумасшедшими и лечили традиционными методами. Она стояла, раскачиваясь, посреди палаты и, подняв лицо к потолку, завывала. Мне удалось различить только несколько слов: «Уйди, уйди, не трогай меня, отпусти…» Потом она упала на пол и принялась рвать на себе одежду и царапать в кровь лицо и грудь. К ней подбежали санитары, а я вдруг словно прозрел: эта женщина пыталась бороться с тем, кто захватил ее разум! Да, у нее не было сил, но она пыталась! А те, другие – нет, они словно срастались с проклятой проникшей в них сущностью и действовали по ее приказу. В этом-то и была разница между одержимыми! Тем, кто желал избавиться от страшной незримой власти, можно было помочь, вторые же были безнадежны. И хуже всего было то, что одержимость вторых проявлялась только в одной форме – они уничтожали людей, проявляя при этом невиданную ранее жестокость и изобретательность. О своем открытии я доложил Чиновнику, и он сразу понял весь ужас ситуации, в которой мы оказались:

– Михаил Петрович, надо искать оружие, против них, противоядие – назовите это как хотите. Должно же быть что-то, что остановит их, вернет им человеческий облик.

Я был готов продолжать свои исследования, но мне пришлось прерваться – два дегенерата пробили мне голову и сломали несколько ребер у порога того самого особняка. Причем они даже не попытались ограбить меня – били просто так, от нечего делать, от скуки жизни, напившись дешевой баночной дряни. Когда я пришел в себя, то первым, кого я увидел, был Александр. Убедившись, что я достаточно хорошо себя чувствую, он набрал номер и передал мне телефон. Чиновник, пожелав мне скорейшего выздоровления, сказал, что попросил Александра сопровождать меня. Потом появился Сергей – и вот они сопровождают меня до сих пор. Кстати, именно Сергей заметил, как собака реагирует на человека, ставшего заложным. Оказалось, что происходящие с человеком изменения затрагивают даже его физиологию. Эти люди настолько теряют свою индивидуальность и подчиняются проникшей в них твари, что собаки по запаху легко отличают их от нормальных, обычных людей. Вообще собаки, как ты знаешь, прекрасно различают запахи – их нос способен уловить наличие капли крови, растворенной в трех литрах воды. Мы попробовали использовать гончих – на этом настоял Александр. Он сразу предположил, как именно будет происходить задержание и не ошибся. Гончие псы сочетают в себе два необходимых нам качества – отличный нюх и выносливость, способность долго преследовать жертву. Ты сам видел, что происходит с одержимыми, какими физическими способностями наделяет людей захватившая их разум тварь. Даже таким тренированным людям, как Сергей и Александр оказалось не под силу догнать пытающегося скрыться заложного. Вот мы и нашли выход – пускали по следу пса и следили за ним. Технически вопрос решился легко – в ошейниках собак установили маяк.

Михаил Петрович погладил давно набегавшегося на воле и сидящего у их ног Хорта и, помолчав, продолжил:

– Но так можно было действовать только в тех случаях, когда преступление уже совершено. Я ежедневно получал сводку по городу – обо всех чудовищных и необъяснимых случаях мне сообщали незамедлительно. И вот примерно два года назад словно прорвало плотину – люди, словно озверев, набросились друг на друга. Мне пришлось просить у Чиновника еще людей, потом еще. В конце концов, перед самым твоим появлением, сформировался, как назвал его Чиновник, заградотряд – крохотный кордон между людьми и нежитью. Но нас было слишком мало и мы, по большому счету, были не готовы к тому, с чем нам пришлось столкнуться.

Михаил Петрович замолчал и снова погладил Хорта. Пес блаженно щурился и все поглядывал на Дениса – давай и ты гладь, чего зря сидишь? Но Денису было не до собаки – столько мыслей и вопросов крутилось у него в голове, что невозможно было выбрать, с какого из них начать. Наконец, вспомнив самое первое их «дело» – ужасную Ленкину начальницу, решился спросить:

– А электрошокер? Почему это сработало, откуда вы знали?

Михаил Петрович коротко глянул на Дениса и одобрительно улыбнулся:

– Надо же, не забыл, молодец! Я просто проверял свое предположение, и не ошибся. К сожалению, многое пришлось делать, что называется, с листа, в том числе и это. Однажды мне довелось присутствовать на сеансе ЭСТ – электросудорожной терапии. Лечили одного из одержимых – убийцу собственных престарелых родителей. Его признали невменяемым, и было решено использовать именно этот метод принудительного лечения. Я находился в соседнем помещении и наблюдал за процедурой через небольшое окно. Во время сеанса человек потерял сознание, у него даже была кратковременная остановка дыхания. Я зашел к нему через несколько часов после процедуры и поразился – передо мной был другой человек! Да, он совершил тяжкое преступление и был виновен, но в тот момент – я был в этом уверен – этот человек понял, что совершил и раскаивался в содеянном. Ночью он умер от остановки сердца. Я вспомнил про этот случай и решил провести свой эксперимент. Чем можно в полевых условиях заменить прибор, с помощью которого проводится лечение ЭСТ? Только электрошокером, что я и сделал. Результат ты видел – начальница твоей сестры умерла от остановки сердца, а жившая в ней тварь развоплотилась. Ох, мы с тобой уже почти три часа гуляем, пошли скорее! Сейчас нам от ребят влетит!