Людмила Романова - Фиалка мангровых болот. Осколок зеркала

Перед ним стояла Клара без одежды. Он не знал как реагировать. Потому что это было таким же странным и волшебным, как и все остальное. Это было почти как во сне, с единственной разницей, что это был день. Клара, повернулась и побежала к океану. И вскоре она уже плавала, покачиваясь на медленной и широкой волне.

– Что стоишь! – возопил внутренний голос, – женщина дала тебе такой намек.

– А вдруг она обидится или еще хуже, примет его действия за преступление..

– Дурак, она примет за преступление твои действия, если ты будешь глазеть на нее одетым. Раздевайся и в воду.

– Но у меня нет плавок! – сопротивлялся Виктор.

– А кто видит? Клара и то уплыла. А потом, здесь приветствуется нудизм, это же очевидно! – успокоил его внутренний голос.

Виктор чувствовал, что его мысли и слова как будто не произносятся, а уплывают и кружатся над его головой. Он сбросил с себя одежду и поспешил скрыться под покровом волны. Теперь все выглядело прилично.

– Почему бы и не искупаться, что в этом такого? – успокоил себя Виктор. Океан завораживал своей безграничностью. И черные глаза Клары тоже. Она плыла к нему навстречу возвращаясь к берегу, и Виктор уже видел сквозь воду некоторые детали ее тела, выточенного словно специально, из черного дерева, которое в изобилии продавалось на базаре в виде женских головок или фигурок. Он постарался взять себя в руки, потому что в нем вдруг вспыхнули все оттенки страсти, почти первобытной. Он еще не знал, как начать дальнейшие действия, как Клара подплыла к нему слишком близко и обняла его рукой. Ее губы и тело почти слились с его. Виктор скользнул руками по спине Клары, и, удерживаясь на волнах, он ощутил на себе такой поцелуй, от которого, у него бешено помчалась кровь, в висках застучало, и дальнейшее произошло независимо от его чувства самосохранения. Но Клара выскользнула из рук Виктора, и поплыла к берегу, Виктор, проплыв немного, опустил ноги на дно и поспешил вслед за ней. ОН нагнал девушку, и обняв ее спину и поцеловав ее вдоль позвоночника, опустился перед ней на колени. Он целовал ее ноги, и Клара позволяла целовать себя, что сделало Виктора гораздо смелее. Она также медленно опустилась на песок, и Виктор получил в подарок ее губы и ощутил упругую грудь, которая прижалась к его. Виктор обнял спину Клары, и не переставая целовать ее грудь, опустил ее на песок. Он уже хотел было, овладеть ею, но вдруг увидел ее улыбку с немного прикрытыми от страсти глазами и услышал ее голос.

– Не так быстро, мой дорогой. Она взяла его плечи руками и нажав на них направила его голову вдоль своего тела.

– Поцелуй меня, сказала Клара, продвигая голову Виктора к желанному ею месту.

Виктор понял, что рождает в ней такую же силу чувств, какую испытывал сам. И ему нравилась эта игра с замедленным получением желаемого. Он доходил до экстаза и останавливал себя, чтобы потом войти в него снова. То же самое он проделывал с Кларой, лаская ее и ловя приближающийся пик ее чувств, низводил ее вниз, чтобы потом начать новую пытку.

– Еще. Еще, повторяла она, и Виктор продолжал целовать ее, уже томясь в ожидании осуществления своих желаний. Вдруг Клара повернула его, и он оказался на песке. Боже какой стон вырвался у него, когда Клара вдруг совершила ответный поцелуй с таким искусством, что Виктор потерял ощущение действительности, он видел упругую грудь и точеную талию Клары, которая совершала плавные движения, иногда приближаясь к нему своими губами и давая поцеловать его губам свое тело.

– Я больше не выдержу этой пытки, – подумал Виктор, крик вырвался из его груди и, уже теряя сознание, он услышал ее крик и продолжающиеся еще недолго содрогания ее тела. Она упала на его грудь, и лежала на ней, пока ее дыхание не приобрело естественный ритм.

Когда он открыл глаза, то увидел, что Клара прикладывает к его лбу мокрое полотенце, и уловил запах какого– то лекарства.

Это привело его в легкое замешательство, Виктор оглянулся вокруг, – Слава Богу, пляж был пустынен.

– Боже, что я наделал, – подумал он, вдруг ощутив небольшое жжение на руке. Он посмотрел на нее, рука была забинтована до плеча.

– Вы пришли в себя? Слава Богу, – сказала Клара. Вас, вероятно, задела сиреневая медуза. Это очень опасно, на месте контакта возникает ожог. Обычно в это время года их здесь нет. Странно! Я ведь тоже рисковала, брр, – передернулась она. Но ничего серьезного. Только часть кожи. Немного воспалится, а дня через три пройдет. Вы же потерпите? В детстве у меня такое уже было, видите шрам, и Клара показала на ногу. Сейчас уже мало заметно. Но тогда было хуже, чем у Вас. И медикаментов рядом не было. А сейчас я Вам смазала рану специальной мазью Наука ушла вперед. Так что, терпите.

– Да я ничего, терплю, – пробормотал Виктор, вспоминая произошедшее минуту назад. Но Клара была одета в свое платье. И ничем не выдавала их близость.

– У меня еще и галлюцинации были. Мне казалось, что я лечу на ковре самолете, и впереди меня ждет волшебный принц в своем замке, – рассказывала она, протягивая Виктору бокал с соком.

А, галлюцинации, – подумал Виктор. И покраснел, представляя, как он стонал, видя свои галлюцинации.

– А Вам, наверное, виделась принцесса, – усмехнулась Клара.

– Да, вроде того, я воевал с каким то зверем, и он меня укусил, вот я и кричал. Все было, как на самом деле. – соврал он.

– Пойдемте назад, – предложила Клара, предлагая Виктору национальную мужскую рубаху. Нас уже заждались. Ваши вещи уже в доме.

Океан блестел жемчужным светом наступающего вечера, и набегал на берег медленной волной. Просторная рубашка приятно пропускала к телу ветер, и Виктору стало намного легче, хоть и не привычно в новом наряде.

Двойственность положения, вызванная галлюцинациями и тот необычный сон, слились в мозгу Виктора в общую тревожность. Он чувствовал себя совершенно бессильным от всех этих мыслей, необходимости вести себя согласно местного этикета и от жары. Он уже мечтал вернуться в свой отель. Но понимал, что это будет сделать не так уж и просто.

– Что я имею, свои больные фантазии, неприспособленность к климату? И можно ли без острой необходимости так обидеть людей, которые и так оказали мне честь своим вниманием. А что, если снова, я, как припадочный, упаду без чувств-с, – усмехнулся он, вспомнив барышень Островского.

– Все, больше ни грамма алкоголя, и при первом удобном случае, домой, домой. Домой. Будь внимательнее и осторожнее, – сказал ему внутренний голос. Что-то мне это все не нравится. Я не удивлюсь, если тебя как барашка, сначала откормят, а потом принесут в жертву. Вот это будет номер!

– А, что? – подумал Виктор, ведь я не знал о них ничего, кроме того приблизительного знакомства в кафешке. И правда, зачем я им понадобился, что во мне такого, что они вдруг и к столу пригласили, и быстро так в дом? А чего это я не подумал об этом раньше? Уж и сон меня предостерегал, а я!