Юрий Петухов - САТАНИНСКОЕ ЗЕЛЬЕ

Добираться до «дракона» было далековато и непросто – тот летел на километровой высоте. Рыцарь-истукан для надежности погрозил еще и кулаком, потом плюнул вверх, еле увернулся от собственного плевка, вернувшегося вниз. И вспомнил про «жалкого червя».

– Ты еще тут, наглец?! – взревел он и ухватил меч двумя руками. – Ну этого вот я не потерплю-ю-ю!!! Уух!!

Меч вонзился в землю рядом с Сергеем, в двух вершках, – видно рыцарь был все же основательно пьян. Но Сергей сообразил, что во второй раз он может и не промахнуться, во всяком случае лучше не испытывать судьбы. Он вскочил на ноги, собрался бежать. Не тут-то было – рыцарь оказался проворным, заступил дорогу. Меч он держал на плече, а сам шатался и икал. Вести с ним диспуты было бессмысленно.

– Нам бы до дому, – промямлил Сергей виновато.

– Чего-о-о?! – искренне изумился рыцарь. – Наглый смерд! Могила твой дом!

Он махнул мечом. И Сергей еле успел пригнуться, иначе бы не сносить ему головы.

– Одурел, что ли! – заорал он благим матом. – Ну чего я тебе сделал?! Чего ты ко мне прицепился?!

– Да если б ты, мозгляк, мне чего-то сделал, я б тебя, жалкого труса, в порошок бы стер! Я б тебя изжарил бы вот на этом вертеле! – рыцарь потряс своим мечом. И рубанул еще раз.

Сергей кубарем полетел в кусты. А когда он высунул из-за них голову, на полянке перед железным пьяным истуканом стоял зеленый. Был он как никогда жалок и поган – будто помойная или трупная слизь вытянулась вверх и приобрела контуры человека – если только эти уродливые контуры можно было назвать человеческими. В сырой дрожащей лапе зеленый держал черную круглую штуковину с коротким стволом и двумя шариками поверху.

– Ах ты наглец! – завопил рыцарь, вздымая меч. – Ах ты оборотень! Вот щя я пущу из тебя поганую твою кровь!

– Осечка вышла, – прогнусавил зеленый, обращаясь к Сергею. – Но вы не беспокойтесь, любезный!

– Чего-о-о?! – медведем взревел рыцарь.

Удар был страшен – меч пудовой молнией просвистел в воздухе и рассек зеленого надвое. Левая половина рассеченного стеклась в лужицу, поползла к Сергею, высовывая временами мутный глаз и обозревая окрестности. А правая осталась стоять, сжимая в хлипкой трясущейся руке странное оружие.

– Чур меня! – выдавал рыцарь. – Чур! Сгинь дьявольское наваждение!

И рубанул мечом поперек зеленого оборотня, рубанул на уровне втянутого живота, там, где было особо тонко. Бедра и длинная нескладная нога зеленого упали на траву. А верхняя часть осталась висеть в воздухе... И ни кровинки! Ни стона! Ни хруста! Лишь из мест срезов сочилась мутная болотная водица. И все!

– Бесовские чары! – выкрикнул рыцарь дрожащим голосом.

И в третий раз замахнулся.

Но ударить не успел.

– Теперь моя очередь, почтенный, – прогнусавила висящая в воздухе четвертинка зеленого. Подняла штуковину, чего-то нажала. Раздался щелчок, но из ствола не вылетело ни пули, ни луча.

– Да я тебя... – железный истукан не успел договорить, голос оборвался неожиданно.

Сергей увидал, как изо всех щелей и дыр доспехов повалил желтый смрадный пар, словно под рыцарем неожиданно прорвало канализационную трубу с кипятком. Но какая тут канализация!

– Не трогайте его! – закричал Сергей, обращаясь к подползающей лужице с глазом. – Он ведь ни в чем не виноват! Стойте!

Но было поздно. Красивый высокий шлем начал вдруг оседать – сначала загнулся и оплыл один рог, потом второй, следом потекло вниз забрало... капли расплавленного железа застучали по земле, прожигая траву, обугливая ее. А через полминуты на выжженом черном круге диаметром в полтора метра лежал переливающийся всеми красками радуги оплавленный и искореженный кусок металла.

– Зачем вы это сделали?! – спросил Сергей злобно. – Зачем надо было его убивать?!

Зеленый стекся в одно целое, выпрямился. Никакой штуковины в его руке не было. Зато отрепья-водоросли болтались чуть не до колен.

– Ерунда, милейший, ерунда! – прогнусавил он. – Обычный пес-рыцарь, самый, я вам доложу, заурядный. Так, кажется, назвал представителей этой профессии кое-кто из ваших популярных шаманов, я не ошибаюсь? – Зеленый не стал дожидаться ответа, он резюмировал холодно и прагматически: – Одним псом-рыцарем меньше, одним больше – какая разница! Ведь вся суть-то в диалектике, верно, а не в какой-то там отдельно взятой особи! Забудем про этого забулдыгу.

– Вы же пять минут назад говорили, что не убиваете никого, что это у вас мове тон! – взъярился Сергей.

– Что поделаешь, любезный, самооборона! Защита, так сказать, жизни, чести и достоинства. Да вы не волнуйтесь, вам уже пора!

– Пора!

– Конечно! Ведь мы с вами попрощались, не так ли?!

– Так! – отрезал Сергей.

И земля под ним разверзлась.

И только после этого Сергей понял – он опять был на чужой планете, в чужом измерении, как бы оно там ни называлось. И именно в этот момент он понял, что не отступится.

Вышвырнуло его все там же, у оплывающего, почерневшего сугроба. И опять были ночь, мрак, холод, опять хлюпала незамерзающая даже в морозы жирная жижа под ногами, опять он бежал словно ополоумевший в свою конуренку.

Одинокие полуночные прохожие оборачивались и долго смотрели вослед голому избитому и исцарапанному человеку, который так сверкал босыми пятками, будто за ним гналась стая борзых. Изможденная старуха в черном, которую мучила бессонница и которая, как и обычно, в эти часы обходила все помойки и подворотни района, собирая пустую винную посуду, разразилась старческим визгливым криком:

– Оглашенный! Черт чумной! – орала она, входя в раж и размахивая корявой клюкой. – Чтоб вас всех сатана побрал! Сталина с Лениным на вас нету! В каталажку! На нары! На трудовое перевоспитание-е-е!!! Давить! Всех давить до последнего!!! До полного изничтожения как класса-а-а!!!

Она швырнула в пробегающего пузырьком из-под тройного одеколона, попала прямо в голову. Беглец не остановился. А пузырек отскочил, упал на асфальтовую проплешину, уцелел. Старуха обрадовалась, бросилась к сокровищу, подобрала и сунула в кошелку. Она уже и позабыла про бежавшего голого мужика – много их пьяниц подзаборных, чтоб обо всех помнить-то!

Сергей летел стрелой, не чуя под собою ног. Но у подворотни все же малость придержал коней, сбавил темп. Это было самое опасное место – второго такого избиения, как уже было, он не переживет!

Подворотня была пустой и темной. Сергей решился, он ворвался в нее так, будто перед ним стояла цель побить все мировые рекорды на самые короткие дистанции. И тут же полетел кубарем вниз, в слякоть и грязь. В последний миг он заметил подставленную ногу, но остановиться, увернуться уже не смог.

– Все бегаешь, сученок?!

От стены отделились две тени, стали приближаться.