Георгий Зотов - Сказочник

Сложности с отцом не вызывают сочувствия к рыжей стерве.

Она заставляет волка катать её на себе, выселяет зайца с жилплощади, подставляет медведя и вообще ведёт себя не как лиса, а как последняя свинья. Интриги против слабых (в случае с бомжем-зайцем) лисица проигрывает, а против сильных (волк с медведем) – выигрывает. На её месте я подставлял бы только сильных… Так нет же. Хотя один раз лисицевы интриги закончились буквальным блином. Я рассказывал тебе сказочку «Теремок»? Там фигурировали мышка-норушка, зайчик-побегайчик, лисичка-сестричка, волк… не помню точное определение сего зверя. А после пришёл медведь и всех задавил. Чему может научить детей такая сказка? А, ну да… не пускать в дом слишком толстых незнакомцев… Не могу не согласиться с логикой.

Напоминает также последние итоги выборов в вашу Думу, но это уже детали.

Лиса ещё ладно. Знаешь, кто меня пугает по-настоящему? Колобок.

Удивительный персонаж. Говорящий пирожок. Полные ассоциации с продукцией кофе-шопов Голландии, на чьих витринах возлежит выпечка с чудо-наполнителями. Но тебе пока рано знать увеселительную географию, и я говорю это потому, что ты почти уснул и ничего не запомнишь, кроме моего невнятного бормотанья. Жёсткие сказки для суровых детей: говорящую булочку-беглеца в тёмном лесу съедает лиса литовско-ирландского происхождения.

Но и это не так круто, как Вильгельм Гауф, хотя это уже не русская сказка. Знаешь, кто такой Карлик Нос? Юный паренёк помог старухе-ведьме принести овощи домой с рынка, та даёт ему поесть кисло-сладкого супа в голубом дыму арабских кальянов. Видения мальчика, словно бредовый сон, продолжаются целых семь лет, и он воображает себя белочкой. Это басня для детей? У меня нет дара ясновидца, но я не удивлюсь, если в столице Голландии в подземельях засел целый отдел, сочиняющий подобные сказки. Иначе непонятно – откуда они берутся?

Ты недовольно кривишь рот.

Наверное, иностранец Вильгельм Гауф ко сну не располагает, поэтому вернёмся к родимым сказочным зверькам. Резиденция Смерти в Питере построена давно, и меня всегда интересовало: у вас в кино показывают нормальные сказки для детей? Я просто не разбираюсь, какие плохие, а какие хорошие… Правда, я знаком с современным кинематографом и примерно представляю рекламный ролик упомянутого выше «Колобка»…

ЗЛОВЕЩИЙ ГОЛЕМ, СОЗДАННЫЙ ИЗ МУКИ —

ЧЁРНОЙ ФАНТАЗИЕЙ СТАРИКА И СТАРУХИ.

ЕГО ТЕЛО ЗАКАЛЯЛИ ПЛАМЕНЕМ.

ЕГО КОЖУ РАСКАТАЛИ НА АЛТАРЕ —

ЧТОБЫ СЪЕСТЬ ПРИ ОСОБОМ РИТУАЛЕ.

СКРЕБУТ ПО СУСЕКАМ ПАЛЬЦЫ ДРЕВНИХ.

ВОЮТ В ЧАЩЕ МУТАНТЫ – ГОВОРЯЩИЕ ЗВЕРИ.

СКАЛИТ КЛЫКИ ДОЧЬ ИРЛАНДСКОГО ДЕМОНА…

ВПЕРВЫЕ НА ЭКРАНАХ – ИСТОРИЯ КОЛОБКА!

Вот только боюсь, тебя этим не удивишь. Сказки должны отличаться от реальности. В вашем случае, в них куда меньше ужаса… иначе сочтут за правду. Я не удивлён, что Фредди Крюгер здесь до крайности популярен. Убийца из детских снов с ножами на пальцах выглядит ласковей, нежели пьяные бомжи, спящие в метро.

Волк у вас в сказках странный. Либо злой, либо в помощниках у царственных особ, либо полный идиот. С медведем, к счастью, меньше сложностей. Его зовут Михаил Потапыч Топтыгин – и у мишки хотя бы один отец, а не два, как у Лисы Патрикеевны. Личность загадочного Потапа выяснить не удалось. Впрочем, если сесть и подумать, звери из ваших сказок – точь-в-точь персонажи романа Герберта Уэллса «Остров доктора Моро». Они наполовину люди, раз у каждого отец-человек, и они умеют говорить. Тебе лучше не знать, чем кончился «Остров». Точно не дружным хоровым пением и прогулками с корзиной пряников. Уэллс очень забавный дядька, правда. Жаль, я не могу вернуть его из Бездны и показать будущее. Проблема писателей-фантастов старых времён – они видели грядущее столетие как высокотехнологичную картинку с розовым небом и электронными бабочками. Правда, Уэллс до сошествия в Бездну успел застать время сожжения миллионов людей в печах, узнать про газовые камеры и атомную бомбу [24]. Но покажи я Герберту современный народ, зависший над планшетами, проводящий сутки в социальных сетях, – бедолага бы свихнулся. Фантасты наивны. Они думают, человечество развивается. Но я знаю людей с самого их появления, и скажу: они катятся вниз, и неважно – переоделись ли они из шкур в пиджаки. Стиль поведения – дикарский, как и раньше. Вырвать у соперника лучшую еду, лучшую женщину и насладиться результатом, рыча у костра. Что тут нового?

Я растекаюсь мыслью по древу. Опять меня в сторону унесло.

Ладно. Вы обожаете говорящих сказочных животных. А вам не приходило в голову, что пришлось бы услышать людям, будь у зверей дар слова? Тех же зайцев, лис и Потапычей даже в сибирских-то лесах встретить непросто – кого не пристрелили охотники, тот помер от ухудшения экологии. Патрикеевна, выпади ей шанс общаться с людьми, покрыла бы их по отцу-матушке – носят шубы из её меха, ставят на неё капканы и не платят авторских отчислений с образа, использованного в сказках. И позвонив отцу, вызвала бы на разборки качков из ирландской мафии. Слушай, Илья… Я вот стал задумываться, зачем я тут торчу по вечерам? Тебе просто нужно чьё-то присутствие, дабы поведали сказку на сон грядущий, и неважно, что содержит эта сказка? Даже если она мрачная, как прошедшая ночь, а сказочник – Смерть? О, блин. Ты заснул, а я по многовековой привычке болтаю сам с собой. Мне уже пора. Ждут дела в офисе, но прежде я должен навестить некоего Рамиля Хабибуллина и душевно расспросить: кто автор заказа на твою душу?

Спи, Илья. Через два часа тебя разбудят».

…Полемос знала – даже самое лучшее красное вино её не успокоит.

Проклятый минус к чувствительности: не действуют антидепрессанты.

«Он придёт за мной, – сжималась она от страха. – Обязательно придёт».

Лимос и Никао подавленно молчали. Тишину, воцарившуюся среди вяленого иберийского хамона, нарушал туберкулёзный кашель брата Никао и хрипы из его лёгких. Багровое вино колыхнулось: Война, поставив фужер на кухонный стол, распечатала пачку «Партагас».

– Ты думаешь, это Танатос устроил? – в десятый раз переспросил Лимос.

– А больше некому, – ответила Полемос, дрожащими пальцами прикуривая сигарету с чёрным табаком-горлодёром. – Понятия не имею, что случилось, но психую, словно на мирных переговорах по Ближнему Востоку сижу. Может, меня сдал Макиавелли? Флорентийский интриган, средневековая сука. Не удивлюсь, если он беззубо наслаждается хитросплетениями, как древний дед просмотром порно. Рамиль заверил меня: он нанял своего знакомого, лучшего профессионала из возможных, тот не поколеблется выстрелить в ребёнка. Но факт – сначала посредник позвонил мне и известил: оба киллера, уехавшие в онкоцентр на Выборгской, до сих пор не вернулись. А спустя ещё четверть часа пропал и сам Рамиль. Я не могу прийти в себя…