Алекс Прохоров - Месть Жреца-некроманта

Последние слова трибуна возаимели нужное действие. Некоторые из сторонников Ария Кальва начали неуверенно переминаться с ноги на ногу. Вот, один из них шагнул вперёд, потом ещё один, ещё…

Аррий стоял бледный с поджатыми губами, в глазах его была лютая ненависть. Возле него остались лишь четверо его сторонников из двух десятков.

- Вы не можете так с нами! – закричал он. – Грязные ублюдки!

Ещё мгновение и казалось, он бросится на трибуна, но тут с одной из башен раздался крик

- Наши! Наши за стеной!

Мгновенно позабыв о ссоре, все ринулись к стенам и начали забираться по лестницам наверх. Вокруг лагеря толпились уже немалые толпы мертвецов. От них исходил ужасающий смрад, за прошедшую ночь разложение начало проистекать сильнее и быстрее. Выглядели ожившие трупы отвратительно: мертвенно бледная или пожелтевшая кожа, тут и там покрытая синеватыми трупными пятнами, провалившиеся глазницы, гной выступающий из рваных, колотых или резанных ран, выступающие зубы с распухшими дёснами, повсюду засохшие корки крови. Бродили в толпе и обезглавленные. Точно сказать, сколько собралось оживших вокруг лагеря, было трудно. Никто их специально не считал. На первый взгляд более трёх сотен толкались и бродили у восточной стены и ворот. Около южной, было около сотни мертвых каннибалов.

Севериан, как и все остальные смотрел в северо-восточном направлении, куда показывал часовой. Там были невысокие холмы, прокрытые джунглями, но кое-где между скоплениями деревьев имелись просветы. В той стороне часовой и заметил нескольких людей в римских доспехах.

- Сколько их? – спросил трибун у часового.

- Я видел троих.

Вот, римляне снова показались. Теперь и Севериан их увидел. Но не троих, а по меньшей мере шестерых. Они, спотыкаясь, брели в сторону лагеря, но были еще далеко. Впрочем, одного из них, Севериан узнал, даже с такого расстояния. Позолоченный анатомический панцирь было трудно не узнать.

Марк Сабин!

Солдаты, бывшие с ним, видимо все кто уцелел. Римляне, были явно измучены, они шли, поминутно спотыкаясь, сам Сабин шатался из стороны в сторону и всякий раз хватался за стволы деревьев, чтобы хоть на мгновение перевести дух. Но снимать доспехи он не спешил, хотя это принесло бы ему некоторое облегчение. Рядом с Сабином трибун заметил и келевста Марка Петрия. Тот, в отличии от своего командира шёл налегке и был вооружён лишь мечом и длинным кинжалом, которым можно было, как колоть, так и рубить. Двое солдат, также предпочли снять доспехи, но остальные не стали рисковать.

Пробираясь между деревьев и кустов люди Сабина поминутно оглядывались. В просветах между зарослями Севериан заметил нелепые, медленно бредущие фигуры оживших. Их было много, не меньше двух сотен.

Вот римляне приблизились к отмели. Начали затравленно оглядываться. Потом, застыли в ужасе, увидев, как много мертвецов скопилось возле лагеря. Но в этот же миг, беглецы заметили на башнях часовых, которых выдал блеск шлемов на солнце. Громко крича и размахивая руками, люди Сабина устремились к лагерю. Несмотря на страшную усталость, они нашли в себе силы бежать, поскольку оказаться под защитой крепких стен, было для них теперь единственной возможностью выжить.

Появление живых вне лагеря, было, тут же замечено мертвецами. Многие из них начали поворачиваться в ту сторону, откуда бежали солдаты. И вот, немалая толпа устремилась к ним.

Сабин, что-то прокричал и махнул рукой, показывая своим людям, что толпу надо обогнуть. Он, уже понял, что к восточным воротам не прорваться и теперь бежал к южным в надежде, что там мертвецов будет не так много.

Один из его солдат, отставший от остальных, в изнеможении упал. Он попытался подняться, но у него не вышло. Силы оставили его.

- Не бросайте! Помогите! – донёсся до лагеря его крик, полный отчаяния и ужаса.

Но никто не остановился. Теперь, каждый был только сам за себя. Мертвецы медленно, но неотвратимо приближались к упавшему. Солдат, продолжая кричать вскочил, но пробежав шагов десять, снова упал. Лежа в траве, он тяжело дышал, как загнанная лошадь из груди его вырывались хрипло-свистящие звуки. Ожившие подступали со всех сторон, многие, даже ускорили шаг. Солдат перестал кричать. Наверное, сил не осталось, даже на это. Издавая всхлипы и хрипы, он пополз в сторону противоположную от лагеря. Но спастись, он уже не мог. В несчастного со всех сторон вцепились десятки гниющих рук. Он снова закричал, отчаянно в предсмертной тоске. И тут просвистела стрела и пробила его грудь с левой стороны. Солдат повернул измученное лицо в сторону лагеря и умер с благодарностью в глазах. Он уже не чувствовал, как зубы живых трупов жадно впиваются в его лицо и руки, не чувствовал, как холодные окостеневшие пальцы раздирают кожу, мышцы и вытягивают из его живота внутренности.

На стене нескольких человек стошнило, а сирийский лучник Ариваз, подаривший товарищу милосердную смерть, отбросил лук и вытащил свой меч.

- Спи спокойно, брат, - прошептал он.

Все, включая трибуна одобрили такой поступок.

- Что там у южных ворот? – спросил Севериан у поднявшегося на стену Флавия Левка.

- Оживших все еще много, – сообщил центурион. – Некоторые пошли на встречу нашим, но пока, не более десятка. Зато, от восточных прёт большая толпа.

- Проклятый Сабин может расстроить наши планы, - нахмурился Севериан. – Мы не должны допустить, чтобы в той стороне было слишком много мертвецов. Южные ворота не открывать. Пусть Сабин и его люди отступают к реке, а оттуда в сторону болот. Крикните им, как приблизятся.

Когда до южных ворот оставалось шагов двадцать, Сабин остановился, чтобы хоть немного перевести дух. Наклонившись, он упер руки в свои дрожащие от усталости колени. В горле немилосердно жгло, воздух со свистом вырывался из груди. Голова кружилась и в висках пульсировала боль. За всю прошедшую ночь ни разу не удалось отдохнуть и хотя бы глотнуть воды. Рядом остановился Марк Петрий. Он был, немногим, в более лучшей форме.

- Что-то, они не открывают, - прохрипел келевст.

Справа и слева приближались мертвецы. Дорога была каждая секунда. Отчего же в лагере медлят?

- Эй! – зарычал Марк Петрий. – Открывайте!

Один из мертвецов, бывший ещё вчера римским либурнарием приближавшийся справа. Он, уже протянул руки, желая вцепиться в келевста. Марк Петрий отсёк ожившему правую руку по локоть и отпихнул от себя наседающий труп ударом ноги. Мертвец сильно пошатнулся, но не упал. Восстановив равновесие, он снова начал наступать. Кольцо каннибалов вокруг сжималось. Пустые, неподвижные, остекленевшие глаза, руки со скрюченными пальцами, оскаленные, покрытые бурой коркой зубы, текущий из ран гной.

Сабин и Марк Петрий снова побежали, хотя их силы были на исходе. Из окружения вырваться удалось. Но надолго ли? Вокруг было до сотни оживших и столько же шли со стороны восточных ворот.