Рэйчел Кейн - Последний вздох

— Ох, не старайся говорить как мама — у тебя для этого нет яичников! — сказала Моника. Она бросила Клер мерзкую улыбочку, когда прошла мимо них, бросив гвоздику на пол и растоптав её своими туфлями на шпильках. — Разве здесь не должны быть танцы? Зная Еву, это будут дерьмовые дэт-метал и эмо-баллады, но я пришла сюда потанцевать!

— Заткнись и положи подарок на стол, Моника, — сказал Ричард. Он протянул ей хорошо завёрнутую коробку, которую Моника держала на расстоянии вытянутой руки, как если бы она состояла из живых тараканов. Клер показала ей стол, уже загруженный подарками. Моника последовала за ней и бросила подарок на кучу остальных, потом она ослепительно улыбнулась и смахнула свои волосы на ближайшего мужчину.

— Боже, — вздохнул Ричард. — Я извиняюсь, но ты же знаешь, что сейчас вы не можете ожидать ничего другого от неё.

— Странного рода утешение, — сказал Шейн. — Приятно осознавать, что некоторые вещи никогда не меняются. Казни, смерть, налоги, Моника.

— Думаю, мы можем перестать играть роль встречающих, — сказала Клер. — У меня закончились цветы. — Она подняла гвоздику, растоптанную Моникой, и бросила её обратно в коробку, которую она засунула под стол. — Я хочу пунш.

— Могу ли я сопроводить тебя, чтобы получить его? — спросил Ричард, и предложил ей руку. Она моргнула и посмотрела на Шейна, который пожал плечами.

— Сочту за честь, — сказала она.

Было странно находиться в окружении мэра. Люди общались с ним свободно и бросали на нее странные взгляды. Она прекрасно знала, что Шейн идёт за ними следом, и она задумалась, должна ли она была делать это, в конце концов. Морганвилль был рассадником сплетен. Следующее, что она узнала бы о себе, так это то, что она бросила своего парня ради Ричарда, чего в действительности не случиться. Ричард был довольно симпатичным, но не в сравнении с Шейном. Кроме того, это означало бы, что ей в родственники достанется Моника. Это ужасно!

Ричард подвёл её к пуншу, отпустил и пошёл поговорить с избирателями. Клер наполнила два стаканчика и протянула один Шейну, он сделал большой глоток, поморщился и дотронулся до горла.

— Больно?

Он кивнул. — Горит, — сказал он. — Для информации, кто-то сильно разбавил пунш алкоголем. Может, тебе лучше выпить воды, потому что пунш на вкус как чистый алкоголь.

— Фу! — Клер поставила свой пунш, так и не пригубив, и пошла за бутылкой воды. Безопаснее, во всяком случае: Клер не забыла слова Миранды о её платье. У нее пересохло в горле, и вода показалась прохладной и сладкой на вкус. Она сгрызла печенье в форме колокола и посмотрела на торт, который выглядел значительно лучше, чем это было, когда пекарь преподнес его Еве как профессиональный изыск. В действительности, Клер была горда за проделанную работу. — Должны ли мы сделать что-то с пуншем?

— Не разрушай всё удовольствие, — сказал Шейн. — Кроме того, я не потащу всё это на кухню. — Он был прав — чаша с пуншем была огромной и до краев наполненной. С этим ничего нельзя было поделать.

Она всё ещё беспокоилась об этом, когда началась драка, где-то в центре.

Где были Майкл и Ева.

Первым предупреждением был тревожный возглас, а затем крик женщины, и толпа между Клер и происходящим сомкнула ряды.

Шейн, который был выше ростом, посмотрел в ту сторону и сказал, — Дерьмо!

— Что?

— Оставайся здесь!

Он ушёл, проталкиваясь через толпу.

Ни в коем случае она не останется. Она пошла за ним. Клер пролезала сквозь плотно стоящие тела людей (в этой части комнаты) и вдруг она вышла на открытую площадку, на которой находились Ева, Майкл, только подошедший Шейн и двое мужчин.

Двое мужчин — те из не совсем городской компании, о которых Клер размышляла ранее — наехали на Майкла. Потасовка уже закончилась: один лежал на спине, а острый высокий каблук Евы упирался в центре его груди, удерживая внизу (хотя, казалось, он был без сознания, и, скорее всего, не способен был доставить кому-нибудь неприятности). Клер остановилась, когда добралась до места, поскольку у второго мужчины, с которым дрался Майкл, был кол, направленный прямо в сердце Майкла.

Майкл лёгким ударом руки оттолкнул его назад. Его атакующий споткнулся о тело своего сбитого партнёра, и Майкл навис над ним, как ангел мести, практически светящийся на свету. Его клыки были выпущены.

— Никогда больше не смей поднимать руку на Еву! — сказал он и наклонился, чтобы взять человека за галстук. Одним лёгким рывком, он поднял его и встряхнул как тряпичную куклу. — Чтобы даже не смотрел в ее сторону!

Шейн закричал, — Сзади! — И бросился вперед, когда женщина бросилась из зрителей на спину Майкла. Он повалил её и кол вылетел из её рук. Шейн вернулся в вертикальное положение и схватил длинный, заострённый кусок древесины. — Эй, леди, извините, но никаких колов на этой вечеринке, я ради этого повесил дискотечный шар!

Майкл посмотрел на него.

— Эй, — Шейн кивнул в сторону человека, которого удерживал Майкл. — Он уже вроде как фиолетовый. Думаю, ты высказал свое мнение.

Майкл бросил его. Его клыки исчезли, и он протянул руку к Еве. Она оставила своего злоумышленника и взяла руку Майкла.

Клер оставила безопасность толпы и присоединилась к Шейну. Окруженные вчетвером.

— Кто-нибудь еще хочет высказаться? — сказал Шейн. — Любое дерьмо о смешанных браках? Ваш черед, выскажитесь!

Вампиры, поняла Клер, не бросились на защиту Майкла. На самом деле, они стояли группой рядом с запасами крови, потягивая из хрустальных бокалов, выглядя совершенно непричастными. Она огляделась в поисках Оливера, Амелии и Мирнина. Мирнин сидел за столом, медленно двигая ногтями по ткани, измельчая её в пух.

Амелия и Оливер всё ещё стояли на краю толпы и наблюдали.

— Хорошо. — Женщина протолкнулась сквозь толпу — из местных жителей. Клер узнала её. Старшая сотрудница магазина, которая отказалась обслуживать Еву, когда они делали покупки для вечеринки. Сегодня она казалась ещё более жёсткой и менее весёлой, в своем прямом нежно голубом платье с налакированными волосами. — Я кое-что скажу. Я знаю, что вы нас сюда пригласили, и считаю, что это храбро, но вы знаете, что это неправильно. Он — один из них. Не в обиду им, но мы сами по себе. Как и всегда.

— Как я ненавижу соглашаться, но она права, — растягивая слова, произнес хорошо одетый вампир, потягивающий кровь с полнейшим спокойствием. — Хозяин не женится на скоте. Это просто извращение.

Моника Морелл протодкнулась сквозь толпу, балансируя на каблуках, которые были ещё выше и тоньше, чем у Евы. — Эй! Ты кого назвал скотом урод?! — её брат схватил её за плечо, чтобы оттащить её обратно, но она высвободилась от него. — Я не ваша корова!

— Я не к тебе обращаюсь, — сказал вампир, смахнув воображаемую грязь с его винно-красного бархатного лацкана. — Ты, кажется, забыла своё место. А если тебе не хочется быть коровой, возможно, свинья — это более приемлемо.