Рэйчел Кейн - Последний вздох

Она стала серьезной. Это выглядело очень странно, подумала Клер. — Мой брат сказал мне не выходить на улицу, — сказала она. — Он не был неправ, не так ли? Что-то происходит. Они закрыли клуб и сказали нам всем уйти. — Шейн медленно кивнул, и Моника обратила свое внимание на Клер. — Так зачем вам мои ключи?

— Чтобы попасть к Амелии, — сказала Клер. — Нам нужно ехать. Ева почти труп.

— Это правда, — сказала Ева. — Я в трауре.

— В самом деле? Как может кто-нибудь такое сказать? — Моника подбросила ключи от машины в руке и одарила их ослепительной улыбкой. — Знаете что, неудачники: я поведу. Никто не касается моей малышки, кроме меня. Кроме того, если со своим братом я почти в безопасности, то с Основателем буду в полной.

Клер сомневалась на этот счет, но говорить об этом Моники не собиралась.

Ева, впервые, ничего не съязвила в ответ, как и Шейн. Она просто забралась на заднее сиденье, позади Моники. Клер быстро сыграла с Шейном в камень-ножницы-бумага, и проиграла. Она села впереди с Моникой, а Шейн втиснулся назад, вместе с холщовым мешком, который он вытащил из катафалка.

— Серьезно, — сказал Шейн, когда они сели в машину и Моника повернула ключ. — Ты живешь в городе полном вампиров. Этот кабриолет действительно лучший вариант?

— Не знала, что тебе есть до этого дело, — сказала Моника и попсовая песенка возобновилась. Это был подсоединенный iPod Моники, догадалась Клер, и она, очевидно, была ярой поклонницей Бритни Спирс.

— Toxic.

Это действительно было странно неуместно.

Клер

К тому времени, когда они были на полпути к Площади Основателя, Клер уже жалела, что к доставшемуся переднему сиденью ей не достался в придачу еще и дробовик, потому что Моника медленно ее убивала своими постоянными разговорами. Это было забавно, потому что Моника, как правило, не разговорчива, по крайней мере, с ними, но, похоже, ее схема молчания перегорела.

— … я пошла в ДиДи, чтобы забрать мое новое платье, а они закрыты. Даже никаких записок в окне. Я так взбесилась! Я фактически вынуждена носить вот это… — Моника почти с отвращением вцепилась в ткань, что была на ней. Клер не понимала, как такое вообще возможно, поскольку наряд сидел как вторая кожа.

— … все парни видели его наверно дюжину раз, не говоря уже о Дженис Тейлор, которая была там в своем новом платье, которое было потрясным, и я знаю, что она обсуждает мой повторный наряд…

С заднего сиденья Шейн произнес, — Я действительно пытаюсь заречься от случайных драк, Моника, но я клянусь Богом, если ты не заткнешься, я вернусь к Шагу Ноль моей двенадцати-шаговой программы. Нам насрать на твое платье, твой клуб и Дженис Тейлор. Майкл в беде.

Моника бросила на него суровый взгляд в зеркало заднего вида и сказала, — А когда вообще такое было, чтобы кто-нибудь из вас неудачников не был в беде? Не то, чтобы Майкл — полнейшая растрата генетики, это я вам точно говорю. Итак… что происходит? Вы, кажется, всегда всё знаете.

Клер сказала, — В городе появилось что-то новое, и это плохо. Оно похищает вампиров и людей и… — И что именно делает с ними? Она не знала, но чем бы это ни было, не было никаких сомнений, что это — настоящее зло. — Амелия достаточно напугана, чтобы заткнуть весь город и бежать.

— Заткнуть город? — Глянцевые губы Моники сжались. — Ты меня разыгрываешь? Я вложила уйму сил в здешнюю жизнь. Я пустила корни.

— А я то подумал, ты перестала красить свои волосы, — сказал Шейн. Моника отмахнулась от него.

— Разве это не должна быть шутка Евы? — ответила она. — Или Готическая Принцесса, наконец-то, научилась молчать?

Ева наклонилась вперед. Когда Клер взглянула на нее, она была немного шокирована серьезным выражением лица своей подруги. — Я научилась многим вещам, Моника, — сказала она достаточно громко, чтобы было слышно из-за рева ветра и музыки. — Майкл пропал. Возможно, он умирает. Прямо сейчас я не в том настроении, чтобы выслушивать твои мелкие колкости. Если встанешь у меня на пути, я уничтожу тебя, потому что ты — всего лишь «лежачий полицейский» на моем пути к его спасению. Все ясно?

Губы Моники приоткрылись, она смотрела прямо перед собой несколько безмолвных секунд, затем сказала, — Ясно. — Только и всего. Она включила следующую передачу, и двигатель громко зарычал. — Знаю, ты не поверишь, но мне не все равно. Он не плохой, твой парень. А в этом городе и так жуткая нехватка красавчиков. Я действительно не могу позволить впустую растратить хотя бы одного.

Ева опустилась обратно в кресло, не говоря ни слова. Она смотрела куда-то в сторону, в темноту улиц, пустые магазины и дома.

То, чем стал Морганвилль.

Шейн сказал, — Снова пошел дождь. Нам нужно поднять крышу.

— Мне придется сбавить скорость, чтобы сделать это, — сказала Моника. — Ты хочешь этого?

— Хорошая мысль. Я не против промокнуть, если и ты так думаешь.

— О, я зато против, сексуальные штанишки. Думаешь, всё это дается так легко? — Она указала, ну, на всю себя.

— Сексуальные штанишки? — произнесла Клер, задыхаясь от внезапного и неуместного смеха, потому что она прекрасно знала, какое выражение будет на лице Шейна, даже не оборачиваясь. — У тебя вообще есть хоть какой-нибудь инстинкт самосохранения?

Моника улыбнулась одной из тех жестоких и злых улыбок, которые всегда предвещали беду. — Что ты думаешь? — практически промурлыкала она, и перекинула свои длинные волосы за спину, и они начали развиваться как флаг на ветру. — Я все еще жива. И я все еще невероятна. По сравнению с другими в этой машине, — её улыбка погасла и она переключила скорость передачи. — Компания.

Кабриолет резко повернул, взвизгнули шины, и впереди Клер увидела огни патрульной машины. Они блокировали улицы и, наверное, каждый подъезд к Площади Основателя.

— Смотрите, я внесла свою лепту, но я не смогу провести вас через контрольно-пропускной пункт, — сказала Моника и остановила кабриолет с тихим грохотом.

— Попробуй другую дорогу.

— Не будьте идиотами… они все заблокировали. Если вы хотите пройти, то должны сделать это незаметно, и поверьте мне, моя блестящая красная четырехколесная малышка может сделать многое, но она не является незаметной.

Это было правдой, и Моника совершенно не была чуткой. Клер неохотно кивнула. Моника подъехала к обочине, и они втроем отстегнулись и вышли из машины.

— Вот, — сказала Моника и наклонилась к своему водительскому сидению. Она вытащила какую-то дизайнерскую сумку — Клер понятия не имела как отличить одну от другой — и, открыв ее, вытащила…

…Пистолет. Не автоматический, подобной тому, который был у Шейна в её спальне… Это был классический револьвер.