Синеусов Владимир - Тень Города

Тяжёлая тушка бетонобойного снаряда уткнулась в насыпь позади них, взметнув раскалённые брызги асфальта с осколками и, разметав полотно, обломки которого медленно разлетались в стороны. Словно камень забил чашу клепсидры, и жидкость накапливалась, прежде чем оборваться каплей, обозначив пережитое мгновенье. «Господи, как это всё-таки долго!» — Владимир не смог удержаться от того, чтобы пробормотать вслух.

— Товарищ капитан, я, слава Богу промазал, иначе бы разнесло эту «десятку» к такому чёрту-дьяволу!

— Огонь, твою мать, нам же б о шку снесут за то, что упустили, лучше размазать, чем упустить! Ухнул выстрел. Вольфрамовый болван вонзился в насыпь прямо под машиной. Взрыва не было, — преодолев Кокон, снаряд замедлился настолько, что инерционному взрывателю не хватило импульса торможения.

— Чёрт дери, взрыватель не сработал, упреди метров на сто, чтоб не рисковать, всё же сказали брать живыми!

— Но, товарищ капитан, они всё равно разобьются!

— Тогда на двести… на триста. Огонь! — рявкнул командир, понимая, что ни свернуть ни затормозить на такой сумасшедшей скорости они всё равно не успеют.

В полукилометре от «десятки» дорога вздыбилась, пропуская оранжевый шар газов аммотола и гексагена. Таня, руля одной рукой, рванула Анну за плечи и мгновенно пристегнула к сидению. «Не тормози!» — Владимир остервенело заорал на робота. «Модель» не понимала, почему нельзя тормозить, если только принять во внимание то, что всё равно не успеют, и через пару секунд, живой в этой груде цветмета останется только она (были ли это перегибы учёных Иллюзии, или злая шутка процессора самообучения, но Таня действительно считала себя живой ). Но, тем не менее, киборг исполнила приказ офицера, не обсуждая. И только Анна удивлённо взглянула на Владимира, обернувшись. Он прочитал всё в её обречённом, немного тоскливом взгляде. Владимир закрыл глаза и откинулся назад, держа ладони перед собой, он сжимал Печать , будто бы силясь оторвать машину от земли.

И это у него получилось ! «Десятка» подпрыгнула, оторвавшись от полотна всего сантиметров на десять, и тут же упала. Но, за счёт скорости, машина мягко приземлилась уже за воронкой от взрывшего дорогу пэбээса.

Танкисты угрюмо ждали гибели тех, кого им приказали задержать или уничтожить. Наводчик даже не доворачивал башню, разрушив дорогу перед ними.

— Они даже не попытались затормозить…

— Смотрите, товарищ капитан!

— Боже, они не только мчатся под сто пятьдесят в секунду, но и летать могут!

— Как ваш фантомас! — наводчик довольно усмехнулся.

— Я те фантомаса покажу, зараза, только не говори мне, что у тебя регистратор выключен, последнее, чего я хочу, так это в дурдоме рассказывать про «десятку» со скоростью истребителя Второй Мировой!

— Никак нет, трщ капитан, всё записано!

— У командира свалился камень с души:

— Товарищ генерал! — танкист активировал числовую линию — товарищ генерал, приём!

— Привет, привет, какие новости! Спецы их взяли? Только не говори, что они погибли, я же дал приказ не доводить до огня на поражение — там дочка бэшного генерала!

— Никак нет, трщ генерал. Они не погибли! …И спецы их не взяли!

— Что? Да я!

— Извините, товарищ генерал, они развили скорость под пятьсот, для перехвата нужна была «Тунгуска», а не танк!

— Ну ты у меня! Готовь отчёт по полной форме! — Абрамов отключил связь. Командир, расслабившись, плюхнулся на текстолитовое сидение.

Владимир устало откинулся на сидение. «Модель» ровно вела машину, уже показалась федералка с силуэтами вечно снующих туда-сюда дальнобойщиков. Только силуэты машин и грузовиков почти замерли. Он отпустил Печать. Через пару мгновений Кокон исчез и все трое вернулись в привычный мир. Владимир прислонился к стеклу. Совсем недавно он вылетел на «дорогу в ад», уклоняясь от КамАЗа, это было именно здесь. Под этим же серым северным небом. Но ему казалось, что это было в другой жизни — и он был прав, — став частью Иллюзии, Владимир уже не мог возвратиться.

Он тихо пропел пару сток из известной песни Криса Ри (странно, как у него хватило на это сил):

«It is not technological breakdown,

O, no — this is a Road to Hell!»

Песенка как нельзя лучше подходила к ситуации. «Что?» — спросила Анна, но Владимир не ответил.

Четырёхполосная трасса оборвалась, перейдя в грунтовку, длиною всего метров пятьдесят. «Модель» притормозила машину и неспешно выехала на насыпь, повернув на Питер и, держа скорость едва за сто десять — нельзя дразнить ДПС.

«У любого оружия бывает отдача. Вероятно, с темпоральным оружием так же. И отдача соответствующая!» — он чувствовал себя постаревшим. Горло и губы пересохли, Владимир уже на пределе удерживал себя в сознании: «Гнаться за ними не будут. Зачем? Будут ждать. Им всё равно ехать через Питер, и Абрамов понимает это прекрасно, даже если не знает, что он должен встретится с Саней и взять карту Комитета. А если знают?» — Владимиру не хотелось подставлять своего друга, но он был уверен, что обыгрывает противника на два хода, — «Всё равно — будут ждать. Значит, надо выбрать ближайший удобный съезд с трассы и глотнуть свежего воздуха. Несколько минут ничего не решат».

— Притормози и останови машину! — еле выдавил из себя Владимир.

— Я не уверена, что это безопасно! — «модель» явно собиралась охранять их, даже против их собственной воли.

— Останови, мы сильно оторвались, ему плохо! — Анна испугано смотрела на Владимира, не понимая, что с ним происходит.

Восемнадцатая мягко съехала с трассы. Владимир дёрнул ручку и вышел на обочину. Тёплый ветер коснулся его лица, он сошёл с насыпи и пошёл вглубь луга, почти по пояс утопая в траве, пока не остановился, осел и упал на землю, раскинув руки. Его глаза видели неяркое и неслепящее северное небо, он жадно глотал воздух, пока сознание не покинуло его.

Анна, увидев, что Владимир упал, открыла дверь и попыталась выйти, однако киборг схватила её за руку, Анна рванулась, пытаясь освободиться от ладони машины, но, вскрикнув, опустилась на сиденье.

— Что ты делаешь, мне больно!

— Успокойся, дай человеку побыть одному!

— Но ему плохо, дура!

— Отходняк. В моей программе заложен алгоритм работы в паре с ментальщиками. Так и должно быть после мощной энергетической сессии. Помимо работы с артефактом имело место искривление физического пространства и перемещение объекта большой массы. Они пропускают через себя слишком много энергии, а человек, какими бы он способностями не обладал — хрупкое биологическое существо. Феномен энергетического стресса вызывает что-то вроде комбинации лучевой болезни и поражения высокочастотным электрическим разрядом. Но это быстро проходит.