Джон Пассарелла - Ночной кошмар

Узнав о странных событиях в Клэйтон-Фоллз, Колорадо, Бобби отправляет Дина и Сэма выяснить, в чем дело. Машина, мчащаяся на полной скорости без водителя; бездомный, преследуемый гигантским ядозубом; маленький мальчик, напуганный вылезшим из земли деревом... – всё это словно вышло из ночных кошмаров. Винчестеры пытаются выжить в течение нескольких ужасных ночей, осознав, что иногда страшные сны не исчезают – даже если ты уже не спишь.

1.0 — создание файла

Ночной кошмар

Книга основана на популярном сериале каннала CW – «Сверхъестественное».

Эта книга – художественное произведение. Имена, персонажи, места и события либо являются плодом авторского воображения либо используются в вымышленных обстоятельствах и не могут расцениваться как реальные. Любое сходство с подлинными событиями, местами, организациями и людьми (ныне живущими и умершими) является чистым совпадением.

Посвящается Андреа, которая держала нашу семью на плаву в то время, как мое писательство растягивалось на долгие-долгие часы. А также доброй памяти моего отца, Уильяма Пассарелла, чье отсутствие (присутствие) оказывает на меня влияние по сей день.

Действие книги разворачивается во время шестого сезона сериала, между эпизодами «Раз ковбой, два ковбой» и «Дорогая мамочка».

ПРОЛОГ

Гэвин «Шелли» Шелберн быстро шагал по обсаженным деревьями улицам центральной части Клэйтон-Фоллз, Колорадо с достаточно целенаправленным видом, чтобы никто не смог обвинить его в праздном шатании. Время от времени он присаживался на одну из кованых скамеек с забетонированными ножками, чтобы дать немного отдыха постоянно сбитым ступням: подошвы его изношенных ботинок истончились, словно бумага. Вечера он обычно проводил, обходя богатый на рестораны район, заглядывая в самые популярные из них и выпрашивая еду.

Сидели ли люди в ожидании заказа или возвращались к автомобилям, насладившись трапезой, стратегия Гэвина состояла в том, чтобы пробудить укол в вины в своих более удачливых согражданах. Экономика пыталась выправиться после всем известного упадка, а Шелберн остался на дне ожидать лучшего. Не то чтобы это служило хорошим утешением человеку, который потерял жену из-за продолжительной болезни, работу – из-за постоянных прогулов, а дом – из-за бесстрастных банкиров, но на его теперешнем бедственном положении отсутствовал ярлык такого же прошлого. Если же учесть безработицу и повсеместные потери крыши над головой, «Все мы под Богом ходим» стало частой присказкой.

Падение Гэвина Шелберна началось еще до так называемого Великого экономического спада, но он не чурался принимать сочувствие тех, кто продолжал счастливо трудиться, а потому если желудок его и не был постоянно полон, то, по крайней мере, о своих непосредственных функциях не забывал. В связи с этим Гэвин на свои ежевечерние обходы носил мягкую фетровую шляпу, в которую неизменно попадали мелкие деньги от сердобольных женщин и свертки с едой, и длинный помятый плащ, способный послужить одеялом и доходящий до верха старых военных ботинок. Некоторый объем его костлявому телу придавали две рубашки, надетые одна поверх другой: Гэвин каждый день менял их местами вместо стирки. Впрочем, пуговиц на обеих рубашках как раз хватило бы на одну. Об истинном цвете потертых до дыр черных джинсов оставалось только догадываться.

В большинстве случаев проверенное сочетание сочувствия, вины и ненавязчивого попрошайничества обеспечивало Шелли полный живот и хорошее настроение, а заодно позволяло держаться подальше от каталажки. Но остаточные эффекты экономических сложностей привели к тому, что вечера у ресторанов стали долгими, особенно в будни. Гэвин добрался до окраин своей хлебосольной территории – небольших пиццерий, где и в лучшие времена перепадало негусто, и уже засобирался обратно, когда из забегаловки «У Джо» вышла женщина средних лет с большой коробкой пиццы и двухлитровой бутылкой «Колы».

– Добрый вечер, мадам, – он протянул свою универсальную шляпу.

– О… – она резко остановилась, не дойдя до припаркованного на бесплатной стоянке белого «Ниссана». – Ладно.

Подойдя к машине и поставив коробку на капот, она выудила из кошелька мятый доллар и опустила в подставленную шляпу:

– Возьмите.

– Спасибо, мадам, – Гэвин изящно принял деньги и сунул в левый карман (потому что дыра в правом шла вдоль всего шва) .

Отмахнувшись, женщина села в автомобиль и уехала.

Из подворотен потянулась тонкая белая дымка, придав что-то потустороннее грязным закуткам, не попавшим под облагораживание городского центра. Шелли почувствовал себя не то что одиноким, а каким-то… заброшенным, будто реальность, вместе с этой жительницей пригорода, решила двинуться дальше без него.

Гэвин секунду глядел вслед автомобилю, а потом нахлобучил шляпу на редеющие, рано поседевшие волосы и повернул назад. Несмотря на моментную иллюзию, реальность его осталась прежней: жизнь, хоть и ставшая привычной, все еще была неприятной и безо всяких гарантий. Хотя у кого они в наше время есть, гарантии эти.

За вечер он набрал достаточно денег, чтобы самому приобрести пару кусков пиццы и что-нибудь попить, но позволять себе награду в виде еды и выпивки было слишком рано: ведь в течение часа очередная волна набивших животы двинется по домам, чтобы уткнуться в плазменные экраны с высоким разрешением. Наверняка парочка счастливцев поделится баксом-двумя с попавшим в черную полосу соседом. Не обращая внимания на возмущенное урчание желудка, Гэвин возвращался в самое сердце района. Он успел пройти не так-то много, прежде чем услышал сзади шум – скрежет, как сталью по бетону, а потом вдруг прерывистое шипение. Вздрогнув, он развернулся – и неверяще попятился.

– Какого черта?

Быть такого не может.

Его правая ладонь машинально похлопала по заныканной в кармане пальто фляжке. Почти полная. Он даже к ней не притронулся. Хранил на потом, когда придется устраиваться для неспокойного сна. Но даже если б он вылакал все до капли, это бы не объяснило развернувшегося перед ним зрелища. Гигантская ящерица в два автомобиля длиной, с черной зернистой чешуей на морде, длинным мощным телом и тяжелым, обрамленным оранжевым ободком хвостом. С задворков сознания пришло даже ее название, застрявшее там со времен начальной школы и не успевшее окончательно забыться.

Ядозуб.

Раздвоенный язык, длинный, словно розовая линейка, дрожал, пробуя воздух. А потом челюсти разверзлись, открыв ряд острых зубов и такую глотку, что Гэвин запросто вошел бы туда целиком. Он вспомнил еще кое-что о ядозубах: у них яд в слюне, пренеприятный нейротоксин, парализующий жертву.