Даша Пар - Мёртвая бабочка

– Почему ты отказывалась пить кровь? – я боялась, что он задаст мне этот вопрос. Боже, что же со мной стало, раз теперь я не могу найти на него ответа?

– Потому что охотники делали мне переливания крови и запрещали пить кровь людей, грозились смертью за ослушание. Они загрузили мою голову своими поучениями, в результате это привело к смерти той девочки. Мне пришлось, под руководством моего создателя, расчленить её тело, упаковать куски в разные мешки и выбросить в реку, где водятся крокодилы, чтобы они сожрали её не оставили даже косточек, – нервно сглотнув проговорила я, пристально наблюдая за реакцией Даниэля.

– Боже мой, – он неловко повел плечами, теперь по-новому смотря на меня.

– Вот так на моей совести уже три смерти. Три человека погибли от моей руки… вернее от моих клыков. И ещё несколько косвенных смертей. Это и есть жизнь вампира – бесконечные убийства и смерть рядом с ними.

– Подожди, ты сказала, что убила мужчину и девочку, кто третья жертва? – Даниэль не обратил внимания на мои последние слова, он пропустил их мимо ушей, не желая знать правду о своем вероятном будущем.

– Один чокнутый маньяк-метаморф. Не стоит о нем говорить, – мрачно ответила я.

– Метаморф? Впервые в жизни слышу такой термин, кто это?

– Создания, способные менять своё тело… становиться кем угодно. Не надо об этом, их и раньше было не много, а теперь и вообще похоже единицы. Долгое время этот вид считали вымершим.

– Надо будет почитать о них, – задумчиво пробормотал Даниэль.

– Парень, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю? – неожиданно даже для себя, взорвалась я, – я тут распинаюсь о том, что такое жизнь вампира, а тебя интересует только вымерший вид метаморфов?!

– София, понимаешь… – начал подбирать слова парень, когда я вновь оборвала его.

– Нет, не понимаю! Да ты хоть представляешь, что тебе предстоит сделать, что стать «полноценным» вампиром? Мой создатель рассказывал, что среди многих вампиров до сих пор существует традиция убивать своего близкого родственника! Ты готов убить Риккардо, чтобы подтвердить, что ты настоящий вампир? Ты вообще готов к тому, что тебе придется пить человеческую кровь? Никогда не иметь детей, не иметь настоящей близости с девушкой, потому что ты можешь убить её в порыве страсти? Вечное одиночество. Преследование со стороны охотников и, наконец, насильственная смерть, потому что вампиры по-другому не умирают ты к этому готов? – под конец я почти кричала, – забыть про человеческую пищу, про безопасное тепло солнечного света, чувство холода и тепла. Сейчас многие вещи кажутся тебе не существенными, так всегда бывает. А потом ты теряешь и понимаешь, как это важно, быть человеком, – последние слова я проговорила с несвойственным мне пафосом.

– Тебе не кажется, что всё, что ты сейчас сказала, выглядит не существенным, поскольку количество плюсов перевешивает количество минусов? – тихо спросил Даниэль, старательно отводя взгляд в сторону.

– Черт, да пошёл ты, – с усталой злостью проговорила я и поднялась с камня. Быстро разбежавшись, я спрыгнула со скалы под звуки голоса Даниэля, кажется, он говорил что-то вроде «Постой, вернись». Но мне уже было наплевать, о чем он говорит. Это парень конченый человек, теперь я уверена, что именно из таких, как он и появляются монстры для охотников. Из тех, кто составляет таблицы со знаками плюс и минус.

Даниэль оставил мне целую кучу сообщений, как голосовых, так и текстовых на мобильный телефон. Они содержали примерно одно и тоже – вариации на тему, как ему жаль, что всё так получилось. От этого мне было ещё хуже. Прошло три дня с того памятного разговора на скале и я откровенно маялась о скуки и непонятной тоски. Кажется именно сейчас, когда я только-только более-менее наладила свой быт, я осознала насколько я далека от своего прошлого. От школы искусств, от выбора стирального порошка… от своих «друзей», однокурсников и дорогой Инги. И главное от мольберта. Мне стало не хватать приторного запаха красок, мягкости пастели и мрачности чернил… кисточки, карандаши, гуашь… Рисование во сне, это всё-таки рисование во сне, ему не дано заменить шершавости настоящего холста. Мне страстно хотелось рисовать.

Я вспомнила, как плакала, когда Ангел показала мне мольберт. Как я открещивалась от него, не желала рисоватьи говорила, что всё это осталось в прошлом. Ох, я несносная лгунья! Теперь, когда я начинаю понимать, что моя жизнь никуда не делась, не кончилась на моменте обращения, мне хочется вновь наполнить её теми вещами, которые я люблю. И одна из них – рисование.

– Как ты отдыха за время моего отсутствия? – поинтересовался возникший на пороге моей комнаты Константин, – слышал, что ты кое с кем успела подружиться?

– Откуда ты узнал? – спросила я, закрывая подаренный Константином ноутбук и поднимаясь к постели.

– А ты догадайся, – и он лукаво улыбнулся, – пошли, нам нужно серьезно поговорить.

– Принц, – тихо прошептала я, думая, всегда ли он за мной шпионит для Константина. Затем я повысила голос, – о чем будет речь?

– О том, о чем я не хотел с тобой говорить, но видимо придется, – и он огорченно покачал головой.

– Что желаете пить? – вежливо поинтересовался Принц, когда мы уютно расположились в светлой гостиной.

За окнами только-только просыпалось солнце. Меня в очередной раз поразило, как сильно изменился мой распорядок дня, с тех пор как я стала вампиром. Теперь я ложилась спать в семь-восемь часов утра и спала примерно до полудня. Четыре-пять часов – это так мало! Раньше, чтобы высыпаться я спала часов по девять-десять. Всё меняется…

– Принеси мне мохито, шпиён, – я намеренно исказила слово и добавила в свой голос презрительные интонации. Мне было неприятно видеть подобное подобострастие. Нет, я понимаю, если бы Константин платил ему за всё, что делает Принц, так нет же! Он делает всё добровольно, ничего не требуя взамен… ну, разве только человеческое мясо… но если бы он был самостоятельным, думаю, что он и сам бы смог добыть себе пропитание!

– Как вам будет угодно, – прохладно ответил он, даже не взглянув мне в глаза. Слуга до мозга костей!

– Не сердись на него, он не виноват, что является гулем. Они просто так устроены, – и Константин откинулся в кресле, доставая при этом сигару из специальной коробочки. Оттуда же он вытащил каттер и ловко обрезал кончик сигары. После этого он достал турбозажигалку и приступил к самой сложной части прикуривания сигары. Когда я была маленькая, мой отец очень любил курить сигары. В конце длинного рабочего дня, он часто приходил к себе в кабинет, доставал сигару и свежей выпуск своей любимой газеты.