Елена Кулик - Пробуждение

Молодой человек услышал ее легкие шаги и поднял голову. Его лицо было чересчур бледным, губы посиневшими, а глаза… глаза были абсолютно черными. Как будто один сплошной зрачок на весь глаз. «Разве такое возможно?» — мелькнуло в голове девушки. Но останавливаться и узнавать об этом она как-то не желала. Поэтому Лизи ускорила шаг, приняв решение быстренько смотаться из этого парка. А парень все смотрел на нее, не отрываясь и даже не моргая. Сначала в этих странных глазах было безразличие, потом промелькнуло презрение, но в один короткий миг в них что-то резко изменилось, и какая-то непонятная сила заставила Лизи еще ниже натянуть капюшон на лицо и быстрее побежать по дорожке. Она знала, что повернуть назад и выбежать через ворота уже не сможет. Ничто не могло заставить ее пробежать мимо этого странного существа еще раз. Поэтому, быстро свернув на узкую тропинку, она побежала прямо к забору. Там, в самом низу ограды, была небольшая дыра, которую постарались затянуть сеткой, но молодежь, не желая ходить лишних триста метров до ворот, распутала проволоку и теперь часто пользовалась этим «запасным входом» или «выходом».

Лизи быстро нырнула в кусты, как слон, ломая ветки, и, пригнувшись, побежала к заветной дыре. Панический страх и необъяснимое чувство опасности заставляли ее бежать быстро и без оглядки. Цепляясь за торчащую во все стороны проволоку, даже не заботясь о том, что может порвать толстовку, девушка выбралась из парка, и, не оглядываясь, понеслась в сторону дома.

На улице почти рассвело, поэтому если бы Лизи оглянулась, то наверняка смогла бы рассмотреть стоящего на тротуаре того самого молодого человека, со странными глазами, смотрящими ей вслед, с пугающей смесью радости, предвкушения и ярости.

Забежав в арку, Лизи, наконец, смогла скинуть охватившее ее оцепенение, и остановилась. Она нервно оглянулась, хотя точно знала, что за ней никто не идет, но между лопаток все равно закололо неприятное ощущение враждебного взгляда.

— Черт, и что это было? — прошептала она, но голос, усиленный эхом пустой арки, только еще больше напугал ее. — Вот зараза! — Лизи быстро, не останавливаясь, побежала к подъезду, надеясь хоть там спрятаться от этого пронизывающего все ее тело страха.

Не успела она коснуться ручки, как входная дверь сама открылась ей навстречу.

— А, доброе утро, Елизавета, — раздался старческий скрипучий голос. — Спортом все занимаешься? Бегаешь? Молодость — это прекрасная пора, — с сожалением и ностальгией в голосе проговорил мужчина, стоящий в дверях подъезда.

— Да, Захар Семенович. Доброе утро. — Лизи отошла в сторону, пропуская пожилого соседа с маленькой собачкой под мышкой.

— А мы вот тоже сегодня рано проснулись. Чапа на улицу попросилась, пришлось идти, — тяжело вздохнул пожилой мужчина, плотнее закутываясь в осеннее пальто. — Так все суставы крутит, наверное, скоро похолодает, — глубокомысленно изрек Захар Семенович и, кряхтя, стал спускаться по ступенькам, а затем отпустил собачку на землю.

— Да, наверно, — ответила ему Лизи и быстро скрылась за дверью. Она бегом поднялась по ступенькам на седьмой этаж и влетела в квартиру. И только захлопнув дверь и прислонившись к ней спиной, смогла перевести дыхание.

На кухне пахло чем-то ароматно-съедобным, и горел свет. Из приемника тихо звучала музыка, споря с шумом воды из крана. Закрыв глаза, Лизи впитывала в себя эти родные звуки и запахи, пытаясь вытеснить тот ужас, что поселился в ее душе после этой странной встречи в парке.

— Рановато ты сегодня встала, — раздался бодрый голос брата из кухни. — Не спалось? — Макс выглянул в коридор, как раз когда Лизи начала стягивать с ног туго зашнурованные кроссовки.

— Развязывать не пробовала, — хмыкнул он, наблюдая за ее тщетными потугами. В ответ на его реплику раздалось только нечленораздельное ругательство.

Молодой мужчина тридцати пяти лет, мило улыбался, разглядывая пыхтящую в коридоре девушку. Наконец-то справившись с обувью, Лизи победно глянула на брата. Он уже был чисто выбрит, аккуратно причесан, в брюках и светлой рубашке с галстуком, с накинутым поверх цветастым фартуком, завязанным бантом на его плоском животе. Лизи хихикнула, разглядывая Макса. Он удивленно приподнял бровь, ожидая объяснений.

— Да, просто рано проснулась, и больше не спалось, — ответила ему Лизи.

— Снова кошмар приснился? — прищурившись, вдруг спросил Макс.

— С чего ты взял? — резко бросила девушка. — Просто не спалось, и все.

— А, понятно. — И больше не говоря ни слова, мужчина скрылся на кухне.

Лизи знала, что он ей не поверил, но спрашивать больше ни о чем не станет. Девушка быстро стянула толстовку и бросила на пол в коридоре.

— Вещи не разбрасывай, — снова донесся голос брата из кухни.

— Черт, все-то он знает, все-то он видит, — пробурчала себе под нос Лизи и, схватив толстовку, быстро скрылась в ванной.

— И не засиживайся, а то завтрак совсем остынет, — крикнул Макс в закрытую дверь, но в ответ раздался только шум воды.

Когда Лизи зашла на кухню, посвежевшая, с мокрыми волосами и уселась на барный стульчик, Макс все еще колдовал у плиты.

— Если хочешь, могу подвезти в школу, — не оборачиваясь, бросил он, раскладывая по тарелкам горячую яичницу.

— Не надо, сама доберусь. Тут пешком всего-то двадцать минут. Пройдусь, подышу воздухом, — ответила девушка, запахивая разошедшиеся полы махрового халата.

— Без зелени и помидор, все, как ты любишь, — улыбнулся Макс и поставил перед ней тарелку. — Чай или сок?

— Я кофе хочу, — с вызовом бросила Лизи и пристально посмотрела на усаживающегося напротив нее мужчину.

— Школьники кофе не пьют. Это вредно для молодого растущего организма, — ответил он, твердо встречая ее недовольный взгляд.

— Макс, пошел к черту. Мне девятнадцать лет и только благодаря тебе я все еще учусь в этой долбанной школе! — зло прошипела Лизи. — Я хочу кофе!

— Елизавета, если у тебя с утра плохое настроение, то не надо и мне его портить. Мы уже все это с тобой не раз обсуждали. Ты должна получить образование. А если ты не закончишь одиннадцать классов, то не сможешь поступить в институт. И ты уже не маленькая, чтобы это понять, — спокойным рассудительным тоном, проговорил Макс.

— Блин, я миллион раз тебе говорила, что не собираюсь поступать ни в какой институт! И в школу твою ненормальную я не хочу ходить! Неужели ты не понимаешь, что я чувствую и каково мне каждый день….

— Елизавета, прекрати истерить, — твердо и резко оборвал ее Макс. — Если хочешь кофе, то встань и налей себе сама.

— Не называй меня так! Сколько раз я тебя просила не называть меня этим именем!

— Ладно, извини. Давай прекратим этот никому ненужный спор. — Макс отставил свою кружку, легко поднялся из-за стола и налил горячий кофе в еще одну чашку. — Держи и нечего, как малолетка, истерики закатывать. Сама ведь сказала, что тебе девятнадцать, вот и веди себя, как полагается твоему возрасту.