Ольга Панова - Нина

Глория оттолкнула его слишком сильно и неожиданно. Он упал навзничь, больно стукнувшись о деревянный край кровати.

Одним прыжком она бросилась к шкафу, быстро набросила на плечи пеньюар и спряталась за высокое кресло. Оставалось подождать пару мгновений, прежде чем все закончится.

Антон потер ушибленное место и огляделся. У него кружилась голова. Теряясь в пространстве, он не сразу нашел, где спряталась Глория:

– Ты куда убежала? Неужели думаешь, что так просто от меня избавишься? Я не пьяный, что бы ты ни думала. Я смогу овладеть тобой, детка.

– Это мы еще посмотрим, – прошипела она со злостью. – За те минуты, что тебе отмерено, ты навряд ли сумеешь взять меня.

Антон попытался встать, но тут же упал. Встав на четвереньки, он попытался смахнуть нахлынувшую дремоту.

– Что со мной?

– Это всего лишь бокал вина, – хихикнула она.

– Ты отравила меня, мерзавка?

– Точнее и не скажешь.

Антон попытался ползти на четвереньках. Уперся головой о столик и снова сел. Слабость во всем теле не давала возможности снова подняться на ноги. Он попытался взвыть, но из горла послышался лишь тихий хрип.

Глория вышла из своего укрытия. Подошла ближе и поставила ногу ему на плечо:

– Я предупреждала тебя, щенок, чтобы ты держался от меня подальше.

У него закрывались глаза, и он уже не видел ничего. Что-то бормотал в ответ, но слов было не различить.

Когда изо рта потекла пена, Глория оттолкнула его от себя, наблюдая за смертью. Легкие судороги во всем теле, и он, наконец, затих. Антон был мертв.

Одним рывком Глория сдернула с постели простынь и накрыла мертвое тело. Трясущимися руками она закрыла дверь на ключ и принялась ждать.

Прошло не так много времени, прежде чем она услышала тихий стук.

– Кто там?

– Виссарион.

Она быстро впустила его внутрь и снова заперла дверь. Лишние глаза ни к чему.

– Он там, – жестом Глория указала на простынь на полу, из-под которой торчали босые ноги.

Мужчина молча пересек комнату и остановился у трупа. Сел на корточки и приподнял край ткани:

– Что вы с ним сделали?

– Яд.

Помощник кивнул и опустил простынь. Одним движением он поднял тело на руки и зашагал к двери. Глория бросилась к нему:

– Люди поймут, что это я его отравила. Что вы с ним сделаете?

Он смерил ее холодным взглядом, от которого стало не по себе. Наверное, это было излишне, задавать эти глупые вопросы, но она по-другому не могла.

– Вам не стоит об этом беспокоиться. Я выброшу его в сточную канаву, вместе с бутылкой недопитого вина. Он полежит там несколько деньков, прежде чем его заметят. К тому времени все следы исчезнут, благодаря воде и насекомым. Теперь разрешите мне идти.

Она открыла дверь. Все было кончено. Виссарион уносил ее последнее из проклятий. Теперь начнется новая жизнь. Она была в этом уверена. Теперь все будет по-другому.

За окном сияло солнце. Наконец-то после стольких дней стало снова светло. Нина решила, что пора немного прогуляться по городскому парку. Хватит прозябать дома. От грустных мыслей нет покоя. Если так будет продолжаться, она может захандрить.

Девушка взяла ридикюль и покинула комнату. Но, сделав пару шагов, остановилась. К ней навстречу шла Глория, немного покачиваясь, иногда опиралась о стену, чтобы не упасть. Волосы выбились из прически, покрасневшие глаза и бокал вина в руке.

– О, это ты? Куда собралась?

В свете последних событий, Нине совсем не хотелось с ней разговаривать. Она попыталась отмахнуться, чтобы пройти мимо:

– На прогулку.

Глория, громко цокнув языком, закрыла собой проход:

– Не так быстро, дорогая. Нам нужно кое-что обсудить. Идем.

– Глория, – терпеливо как ребенку пояснила Нина. – Вы сейчас не в том состоянии, чтобы что-то обсуждать. Когда я вернусь, вот тогда и поговорим.

– Ты что, мне перечишь? Девчонка!

Назревал конфликт. Нина совсем не желала этого. Но подвыпившая Глория не унималась:

– Ты знаешь, я сейчас вдова. И все, что ранее принадлежало Леониду, теперь мое. Я хозяйка. Но знаешь, что меня больше всего раздражает?

– Нет.

– Ты, – она усмехнулась. – Твое присутствие в этом доме. В моем доме!

Нина уже подозревала что-то подобное. По тому, как с ней обходилась Глория, по тому, как обходились с ней слуги. В душу закрадывалось подозрение, что теперь она здесь чужая. Ей здесь не место.

Стараясь сохранять достоинство, Нина вздернула подбородок и ровным тоном отчеканила:

– Даже из такого положения мы можем найти выход, если постараемся. Предлагаю дождаться оглашения завещания. Уверена, что оно поставит все на свои места.

Позади Глории послышались тяжелые шаги. По коридору шел Виссарион. Когда он заметил женщин, то остановился и молча следил за движениями Глории.

Нина не стала сообщать о его присутствии. Ей хотелось поскорей закончить этот неприятный разговор.

– Глория, прошу вас, держите себя в руках.

Женщина, запрокинув голову, внезапно рассмеялась при этом едва не пролив содержимое бокала себе на платье.

– Милая, ты потрясающая девушка. Теперь я понимаю, что в тебе нашел Александр. Да-да. Я видела, там, на кладбище, как он передал тебе кое-что.

Нина молчала. Обсуждать это с Глорией не имело смысла. Разве она поверит?

Тем не менее, женщина продолжила:

– Если он сделал тебе предложение, то советую его принять. Граф – отличный любовник, поверь мне.

Возникла неловкая пауза. Нина не знала, что на это ответить. Ей было неловко за Глорию.

Женщина сделала шаг ей навстречу и протянула бокал:

– Выпей за собственное счастье, милая. Пусть тебе повезет.

Это было неожиданно. Нина смотрела на бокал с вином, как на дети смотрят на запретный плод.

– Но я никогда не пробовала.

– Ну, все в этой жизни впервые. Вино на вкус как виноград с сахаром, и даже слаще.

Девушка приняла из ее рук бокал и застыла в нерешительности. С одной стороны ее охватило любопытство, а с другой – легкий страх опьянеть.

В разговор вмешался Виссарион. Одним жестом он вырвал из ее рук бокал и вернул хозяйке.

– Думаю, девчонке еще рано баловаться вином. Так ведь, госпожа?

Было что-то такое в его взгляде, что Глория не стала ему перечить. Она молча приняла бокал из его рук и, улыбнувшись, пошла прочь восвояси.

Виссарион проводил ее долгим взглядом, затем повернулся к растерянной Нине.

– Нам необходимо побеседовать с глазу на глаз. Предлагаю вернуться в вашу комнату и поговорить там.

Она не стала с ним спорить. Не посмела. Внутри было немного душно. Чтобы скрыть собственную неловкость, Нина распахнула окно. Отложив ридикюль на столик, она села на диван и посмотрела на мужчину, что стоял напротив:

– Виссарион, я слушаю вас.