Мелисса Де ла Круз - Ведьмы с Восточного побережья

Фрейя счастливо рассмеялась и ответила:

— Мне очень жаль, что я задержалась. Сол нездоров и сегодня не вышел на работу, так что надо было дождаться, когда к детишкам Кристи придет няня и меня здесь подменят. — Она с радостью отметила, что при встрече с Браном испытывает такие же чувства, что и прежде, — теплую прочную любовь, которая изначально и привела к помолвке. Да, любовь никуда не делась. И Бран, безусловно, был именно тем, кого Фрейя искала долгие годы. Она зарылась носом в его волосы и крепче прижалась к нему, с удовольствием почувствовав, как сильно забилось его сердце. Господи, как давно с ней ничего подобного не происходило!

— А Сол серьезно заболел? — В голосе Брана звучало искреннее сочувствие, и он озабоченно крутил на пальце золотой перстень с фамильным гербом.

— Нет, ничего особенного. Думаю, скоро все пройдет, — успокоила жениха Фрейя. — Обычная аллергия, а он из упрямства вообще лекарства принимать не хочет.

— Ясно. — Бран кивнул. Он недавно приехал в Нортгемптон, но Сол (Фрейя сочла это хорошим знаком) сразу поставил на нем свою печать одобрения, стоило им объявить о помолвке. И, между прочим, не только из-за того, что Бран оказался единственным, кто сумел профессионально оценить самогон Сола, который тот готовил собственноручно. Впрочем, напиток и впрямь был хорош. «Твой Бран — парень первый сорт! — заявил ей Сол. — Один из тех, кого не сразу раскусишь. Мне такие нравятся. Не то что все эти болтливые пустышки. Только и умеют языком трепать, просто уши вянут!»

— Как поездка? Все деньги раздал? — поддразнила она жениха. Главной целью Брана, как он объяснял Фрейе, было раздать свое немалое состояние тем, кто действительно нуждается в помощи.

— Почти. — Он рассмеялся. — Нахожусь в процессе.

— Полагаю, я и ты — не королева Елизавета с ее мужем, так что кареты и дворцы не станут частью моего будущего? — И Фрейя театрально вздохнула, когда Бран незаметно сунул руку за пояс ее джинсов и начал нежно поглаживать невесту. Казалось, он метит свою территорию, давая всему миру понять, она — его собственность. Пожалуй, теперь от застенчивости Брана не осталось и следа.

— Надеюсь, ты не будешь слишком сильно разочарована? — усмехнулся он, заранее зная ответ. — Кстати, что это такое? — Бран взял в руки новенькое меню коктейлей в ламинированной обложке.

— А, ерунда, — пожала плечами Фрейя, хотя на самом деле очень гордилась меню, составленным ей на прошлой неделе. Когда маленькое волшебство с Бауманами привело к таким замечательным результатам, она осмелела, с вдохновением принялась расширять сферу своей деятельности. Разумеется, новые коктейли моментально обрели в баре оглушительный успех, и совсем нетрудно было понять почему. Любовные напитки, 17 долларов — гласил заголовок, выведенный наверху крупными розовыми буквами. Увидев такое название, Сол хмыкнул и сказал только одно — если Фрейя намерена использовать для своих «творений» дорогие крепкие ликеры, то пусть она сама за них и платит.

Например, коктейль «Ослепление страстью» представлял собой смесь розовой воды, гибискуса и английского джина. От одного бокала на весь вечер напрочь сносило голову, а в душе горел огонь любви.

Коктейль «Неотразимый» — водка, вишневое пюре, толченый рогоз и сок лайма — был, безусловно, не для скромников. Рядом даже стояло предупреждение: «Будьте готовы к тому, что любые ваши внутренние запреты полетят ко всем чертям!»

«В порядке вознаграждения» состоял из ликера «Сен-Жермен», лаванды с медом и вина «Просекко». «Перестаньте тосковать, влюбляйтесь!» — призывало меню, обещая, что напиток «гарантированно исполнит самое заветное ваше желание».

И, наконец, «Навсегда» — два бокала самого лучшего французского шампанского, смешанного с растертыми в порошок лепестками ромашки, — предназначался для тех, кто надеялся вновь разжечь пламя взаимной страсти…

— Я просто соединила кое-какие ингредиенты, — пояснила Фрейя, надеясь, что Бран не станет задавать лишних вопросов.

— Отличная работа! — похвалил он и отодвинул меню. — Ей-богу, к чему бы ты ни прикоснулась, все превращается в золото. — Только Бран мог сказать подобную вещь и избежать пошлости. — Кстати, не слишком ли тебя испугал прием? — спросил он, морща лоб. — Надеюсь, ты хотя бы повеселилась?

— Все было замечательно, — ответила Фрейя. — А испугать меня не так-то легко, можешь не беспокоиться. — Но она тут же ощутила укол тревоги. Девушка опасалась говорить об этом с Браном, ведь и сейчас перед ее глазами мгновенно возникла весьма непристойная картина — Киллиан и она, слившиеся в страстных объятьях. Ей даже пришлось на секунду отвернуться, чтобы густые золотисто-рыжие волосы скрыли от Брана ее внезапно вспыхнувшее румянцем лицо.

— А какого ты мнения о моем никчемном братце? — спросил Бран, и улыбка постепенно сползла с его губ.

— Братец вполне нормальный, — пожала плечами Фрейя, надеясь переменить тему. К счастью, Бран не заметил ничего необычного в ее торопливости. Вскоре оба покинули бар и, держась за руки, направились к его машине. Похоже, они безумно радовались тому, что снова вместе.

Миновав мост, они оказались на острове Гарднера. Фрейя в очередной раз восхитилась «Светлым Раем» и его чудесными окрестностями. Бран сам принимал участие в работе дизайнеров и просил оставить нетронутой большую часть буйной зелени, которой был покрыт остров, стараясь не потревожить ни тамошнюю флору, ни фауну.

Поставив автомобиль в гараж и выключив мотор, он обернулся к Фрейе и с серьезным видом спросил:

— Послушай, я понимаю, все у нас случилось слишком быстро… Если хочешь что-либо изменить или ты передумала… просто скажи. Я могу и подождать. Я желаю только одного — чтобы ты была счастлива. — Он нежно посмотрел на нее своими добрыми карими глазами, и Фрейя еще сильней влюбилась в него. Теперь, когда его лицо находилось совсем близко, она заметила в уголках его глаз первые лучики морщинок, но они лишь придавали Брану особое очарование и достоинство. — А еще я хочу, чтобы ты была уверена…

— Любимый… — Фрейя вздохнула. — Есть только ты один! — Она притянула его к себе и поцеловала, отчетливо осознавая, почему сразу согласилась выйти за него замуж, хотя они и знакомы-то были меньше месяца. Из всех молодых людей, которых она знала в течение своей долгой, бессмертной жизни, Бран оказался единственным, с кем она чувствовала себя в полной безопасности. Она, всегда щедро раздававшая любовь направо и налево, только с ним поняла, что значит быть любимой. Здесь и сейчас — когда ее обнимали сильные руки Брана.

«Светлый Рай» был темен и окутан туманом, но Бран, войдя в дом, не стал включать свет и шепнул невесте: