Клиффорд Болл - Вой оборотня

Сумерки спустились на покосившиеся сухие виноградники, и мягкий ласковый бриз проникал в открытую створку окна, наводя еще больший беспорядок в бумагах на столе, за которым усердно трудился мсье Этьен Делакруа. Он поднял свою львиную голову, волосы на которой за последние несколько лет стали седыми, и безучастно посмотрел из-под кустистых бровей на гонимое ветром облако, будто инертные небесные объекты при желании могли помочь ему в принятии важного решения.

Послышался легкий, но настойчивый стук в дверь, выходящую в холл замка. Мсье Делакруа сощурился, так как его мысли были рассеяны, торопливо собрал несколько документов вместе и засунул их в большой конверт, прежде чем впустить стучащего.

Пьер, его старший сын, тихо вошел в комнату. Отец ощутил прилив гордости, который никогда не мог подавить, когда Пьер находился рядом. Он глубоко верил в честность сына и восхищался его прямой осанкой и ясными глазами, которых в своем возрасте уже не имел. В последнее время он возложил множество вопросов, касающихся управления шато Доре и виноградниками, обеспечивающими его поместье, на широкие плечи Пьера.

Но Этьен Делакруа был рожден в строгой семье, и его привычки вырабатывались при суровом воспитании — его предки были основателями крестьянских поселений в землях Франции. Проявление эмоций он считал слабостью и, обращаясь к сыну, не показал ни признака глубокой заботы, которую чувствовал к нему.

— Где твои братья? Разве я не просил тебя вернуться вместе с ними?

— Они здесь, отец. Я вошел первым, чтобы убедиться, что вы готовы нас принять.

— Впусти их.

Жак и Франсуа вошли и осторожно встали рядом со старшим братом, который был признанным оратором, выдержав расстояние от него в несколько дюймов. Они одновременно поздоровались; голос Жака надорвался на высокой ноте от заметного юношеского смущения. Вместе, думал мсье Делакруа, они представляли три важные ступени его жизни, три взноса на счет потомства. Он был рад, что все наследники оказались мужчинами. С ранней смерти жены ни одна женщина не заботила его, и он не имел интереса к женскому полу.

— Тут, сын мой, несколько важных бумаг, — провозгласил он, обращаясь к Пьеру. — Как видишь, я оставляю их здесь, чтобы ты мог их достать в случае моего отсутствия.

В подтверждение своих слов он положил большой конверт в ящик стола, повернул ключ и оставил его в замке.

— Я старею, — он бросил на троицу свирепый, вызывающий взгляд, — и будет лучше, если вы станете ведать этими счетами, касающимися дел замка.

— Нет, нет! — хором сказали все трое. — Ты молод, как всегда, папа!

— Святая Богородица! Вы говорите, что я лжец, дети мои? Слушай меня, Пьер!

— Да, папа.

— У меня есть для вас работа на сегодня.

На лбу старшего сына появились складки.

— Но работа уже закончилась. Мы выполнили все свои задания. Рабочих проверили, все телеги уже в сарае…

— Это особое задание, которое требует от вас наибольшего усердия. Оно касается волка.

— Оборотня! — воскликнул Жак и перекрестился.

Остальные братья остались безмолвны, но смешанное выражение удивления и неприязни выступило на их лицах. С момента появления волка тема его бесчинств была нежеланной среди обитателей шато Доре.

— Боже мой, Жак! — разразился глава дома. — Ты что, тоже слушал россказни старух? Неужели ты такой же глупец, неужели я твой отец? Вздор! Оборотней не бывает. Разве преподобный отец Кромек не высмеивал их тысячи раз? Это обычный волк, огромный, действительно, но никак не помесь, это зверь с далеких гор. О его свирепости нам, к сожалению, известно слишком хорошо, поэтому расправиться с ним нужно как можно аккуратнее.

— Но рабочие говорят, папа, что в полях волков не бывало более ста…

— Чушь! Рабочие говорят слишком много! Бродячий зверь скитался, и чувство голода привело его с гор. И я, Этьен Делакруа, говорю, что он должен умереть!

Отец, уставший от непривычной ему работы над счетами, провел тяжелой рукой по лбу. Его руки слегка дрожали — это был результат старого нервного расстройства. Пальцы были тонкими и потертыми от тяжелого труда молодости, голубые вены все еще проступали, как признак силы, которой он некогда обладал.

— Хорошо, — сказал Пьер своим привычным тоном. — Волк появился и убил несчастную малышку Маргариту д’Эстуар, разорвав ее горло в клочья, а жандармы, почти загнавшие его в угол, оказались неспособны прикончить его, так как не могли метко стрелять, но он продолжает…

— Он порвал плечо старого Гавроша, и тот теперь не может ходить без двух палок! — внезапно прервал брата возбужденный Франсуа.

— …губить наших овец, — заключил несгибаемый Пьер, которого невозможно было остановить, если он выбрал свой путь в разговоре или в действии. — Ущерб нашим отарам огромен, папа. Полиция потерпела неудачу, и действовать должны мы. Я тоже думал о том, что это странный волк, но я не верю в демонов. Если он ищет пищу, то почему он убивает так бесцельно и мало ест? Он и в самом деле напоминает огромного серого демона. Я видел его дважды: он скакал по лугам в лунном свете. Тогда он передвигался на длинных серых лапах на невероятные расстояния при каждом скачке. А вчера Мари Полидор, кухарка, обнаружила его следы прямо у ворот замка!

— Мне говорили, — сказал Жак, размахивая руками с юношеской серьезностью, — что волк имеет звериную душу того, кто угодил к лунным демонам. Днем он человек, но ночью, будь он хоть святым, не может сдерживать себя. Возможно, он один из тех, с кем мы гуляем и разговариваем, не подозревая о страшном недуге.

— Тихо! — взревел мсье Делакруа. Он с силой ударил сжатым кулаком по столу, и сыновья мгновенно умолкли. — Должен ли я слушать пустой слюнявый бред дураков и идиотов? Я что, не хозяин шато Доре? Я решу этот неприятный вопрос, как и всегда, не так ли? Люди всегда жили в достатке в тени шато Доре! И с Божьей помощью я буду этому способствовать, пока последняя капля крови не иссохнет на моих костях. Вы уразумели?

Понизив голос, после вынужденного молчания он продолжил:

— Я дал приказ старшему рабочему и мсье мэру, чтобы этой ночью, в полнолуние, когда легче обнаружить хищника, все люди с виноградников и из города оставались за закрытыми окнами и запертыми дверями. И если они исполнят мой приказ — и да поможет Бог тем, кто не исполнит, — то останутся в безопасности в своих собственных домах. Если узнаю, что хоть один слабоумный глупец выглянул из-за ставен, я обещаю, у него появятся причины запомнить о своем неповиновении!

Пьер молча кивнул, понимая, что ему поручают наказать возможного, хоть и маловероятного нарушителя.

— Итак, мы — четверо разумных мужчин, я надеюсь, — сказал мсье Делакруа, делая вид, что не замечает довольное сияние, осветившее лицо Жака, включенного в это число. — Мы — Делакруа, и этого достаточно. И как лидеры мы должны время от времени идти на определенные уступки низшим по положению, несчастным, трудящимся в неведении. Поэтому сегодня я дал обещание старшему рабочему, который просил меня сделать некоторые вещи в связи с деяниями этого волка. Они решительно верят, что серый волк — это демон, нечеловеческие зверства которого насланы на нас самим Злом. И согласно их старинным, но ребяческим колдунским поверьям, уничтожить его можно лишь серебряными пулями.