Роберт Блох - Ваш Друг — Джек Потрошитель

Но к этому я еще со временем подойду.

Идея сэра Ги была довольно проста. Это была даже не идея, а своего рода интуитивный толчок.

«Вы знаете здесь массу людей, — сказал он. — Я уже справлялся об этом. Поэтому вы показались мне идеальным человеком для моего плана. Среди ваших знакомых много писателей, художников, поэтов — так называемых «представителей творческой интеллигенции». В сущности — это богема, странные и экзотические люди.

По некоторым причинам — нет смысла их называть — я пришел к заключению, что Джек Потрошитель принадлежит именно к этому кругу людей. Он очень эксцентричен. И я думаю, что если вы познакомите меня со своими друзьями, то вскоре я смогу так или иначе выйти на его след.»

— Ну, я-то согласен. — ответил я англичанину. — Но только как вы собираетесь его искать? Ведь вы утверждаете, что он может оказаться кем угодно. И жить где угодно. А вы даже не имеете представления о том, как он выглядит. Он может быть и стариком, и молодым человеком. Вы же сами только что говорили, что Джек Потрошитель — это внешность на любой вкус: богач, бедняк, нищий, вор, врач, адвокат… По-моему, у вас нет никаких шансов опознать его.

— Посмотрим, — вздохнул сэр Ги. — Но найти его я просто обязан. И причем немедленно.

— А к чему такая спешка? Англичанин снова вздохнул.

— Потому что через два дня он опять совершит убийство.

— Вы и этом уверены?

— Абсолютно, как в движении звезд. Я же все рассчитал — убийства подчиняются определенному астрономическому ритму. Если, как я предполагаю, он совершает эти убийства для омоложения, то ему нужно принести следующую жертву в течение ближайших двух дней. Вспомните даты его первых убийств в Лондоне: седьмое августа, затем 31 августа, восьмое сентября, тридцатое сентября, девятое ноября. Перерывы идут в 24 дня, 9 дней и 22 дня — тогда он убивает сразу двоих — а потом наступает затишье на 40 дней. Конечно, между этими числами тоже происходили убийства. Так и должно быть. Но они или раскрывались, или же не приписываются ему.

Во всяком случае, руководствуясь своими записями, я смог рассчитать его ритм. И со всей определенностью говорю вам. что в течение двух ближайших диен будет совершено еще одно преступление. Поэтому мне надо немедленно разыскать его, прежде чем он успеет совершить очередное убийство.

— И все же мне непонятно, зачем вам понадобился я.

— Возьмите меня в гости, — сказал сэр Ги. — Представьте своим знакомым, свозите на вечеринки…

— Но с кого начать? Насколько мне известно, все мои богемные друзья, несмотря на свою эксцентричность, — вполне нормальные люди.

— И Потрошитель тоже нормальный. Абсолютно нормальный. За исключением некоторых ночей. — И опять в глазах сэра Ги я увидел какую-то пустоту и отчужденность. — И тогда он становится патологическим чудовищем, не имеющим возраста, он ползет вперед с единственной целью — убить. И звезды сияют ему, когда он идет убивать.

— Ну, хорошо, — сдался я. — Хорошо. Я возьму вас на вечернику, сэр Ги. Я и сам хотел куда-нибудь пойти. В конце концов, мне необходимо выпить после всего, что вы тут нарассказывали.

Мы обсудили план. И в этот же вечер я взял его с собой в студию Лестера Бастона.

Пока мы поднимались в лифте на верхний этаж дома, я успел предупредить сэра Ги:

— Бастон — настоящий сумасброд. И все его гости тоже. Так что будьте готовы ко всему.

— Уже готов, — сэр Ги Холлис был абсолютно серьезен. Он сунул руку в карман брюк и вынул оттуда пистолет.

— Какого черта?! — начал было я.

— Если я увижу его, то должен быть наготове, — прервал меня англичанин. Он не улыбался.

— Послушайте, не можете же вы веселиться на вечеринке с заряженным пистолетом в кармане!

— Не волнуйтесь. Глупостей я не наделаю.

Я задумался. По моему мнению, сэр Ги все же был не вполне здоров.

Мы вышли из лифта и направились к квартире Бастона.

— Между прочим, — прошептал я, — как вы хотите, чтобы я вас представил? Должен ли я им сообщать, кто вы такой и что здесь делаете?

— Мне безразлично. Наверное, лучше сказать всю правду.

— А вам не кажется, что Потрошитель — если вдруг произойдет чудо, и он окажется среди нас — немедленно скроется или замаскируется?

— Мне кажется, что от шока, который произведет мое признание, что я охочусь за ним, он чем-нибудь обязательно выдаст себя, — парировал сэр Ги.

— Из вас получился бы неплохой психиатр, — заметил я. — По крайней мере в психологическом отношении ваша теория — не самая худшая. Но я вас хочу предупредить, что над вами будут подшучивать. Это совершенно безумная компании!

Сэр Ги улыбнулся.

— Я готов, — произнес он. — И кроме того, у меня есть кое-какой план. Поэтому не удивляйтесь ничему, что я сделаю. — предупредил он.

Я кивнул и постучался в дверь.

Бастон открыл дверь сам и молча проводил нас в просторный холл. Глаза у него уже были такого же цвета, как вишенки, плавающие в его коктейле. Некоторое время он очень серьезно рассматривал нас, мерно покачиваясь из стороны в сторону. Потом прищурился и, придирчиво осмотрев мою фетровую шляпу и усы сэра Ги, громогласно объявил:

— Ба! К нам явились Плотник и Морж! Я представил сэра Ги.

— Добро пожаловать, — просиял Бастон и изысканным жестом пригласил нас пройти в шумную гостиную. Сам он нетвердой походкой двинулся вслед за нами.

Еще из холла я увидел множество людей, снующих по комнате в сигаретном дыму. Вечеринка только начиналась, но каждый гость уже держал в руке стакан со спиртным, и лица у всех были раскрасневшиеся. В углу кто-то в полную громкость играл на пианино марш из «Любви к трем апельсинам», но это ничуть не мешало азартной игре в кости, которая шла полным ходом в другом углу.

Прокофьев не смог состязаться с любителями поиграть, и костяшки клавиш гремели не громче, чем игральные кости.

Сэр Ги сразу же воспользовался своим моноклем. Он увидел здесь поэтессу Ла Верне Гоннистер, встретился взглядом с Гими Крэликом. Гими лежал на полу и безутешно рыдал до тех пор, пока проходящий мимо за выпивкой Дик Пул не наступил ему случайно на живот.

Англичанин услышал, как коммерческая художница Надя Вилинофф говорила Джону Окдатту, что татуировка на нем просто безобразная и безвкусная, а потом увидел, как Бэркли Мелтон полз куда-то под обеденным столом вместе с супругой Джонни Окдатта.

Эти наблюдения могли бы продолжаться до бесконечности, если бы неожиданно Лестер Бастон не вышел на середину ковра и не разбил большую вазу, чтобы привлечь всеобщее внимание.

— Сегодня среди нас присутствуют почетные гости, — выкрикнул Лестер, указав пустым стаканом в нашу сторону. — Не кто иные, как Плотник и Морж. Морж — это сэр Ги Холлис, кто-то там из британского посольства. А Плотник, как вам известно, это наш дорогой Джон Кэрмоди, известный фармацевт и продавец мази от либидо.