Клайв Баркер - Явление тайны

– Откуда ты знаешь?

– Я здесь целый вечер. Это обычная вечеринка...

– Ты не можешь об этом судить.

– Что, мне нельзя немного отдохнуть после всего?

– Конечно, можно. Я просто говорю, что в твоем состоянии ты не можешь знать, опасны они или нет.

– И что ты хочешь? Бросить меня с ними?

– Нет. Нет, конечно.

– Я не хочу стать частью Джейфа.

– Джо-Бет!

– Он мой отец, но это не значит, что я хочу к нему.

При упоминании Джейфа в комнате воцарилась тишина. Теперь уже все – ковбои, звезды «мыльных опер», красотки, отцы семейств, – смотрели на них.

– Черт, – тихо сказал Хови. – Зря ты это сказала.

И он обратился к окружающим.

– Это ошибка. Она вовсе не то имела в виду. Она неона не относится... я хочу сказать, мы вместе. Мы с ней. Мои отец Флетчер, а ее... другой, – он боролся со словами, как с зыбучим песком, и завязал в них все больше.

Первым заговорил один из ковбоев, поднявший на него глаза, к которым больше всего подходило определение «ледяных».

– Ты сын Флетчера?

– Да.

– Тогда скажи, что нам делать.

Внезапно Хови понял, кто эти люди и почему они здесь. Эти создания – Флетчер называл их «галлюциногенами» – знали его или думали, что знали. Теперь он обнаружил себя сам.

– Скажи, что нам делать, – попросила одна из женщин.

– Мы посланы Флетчером, – сказала другая.

– Флетчера нет.

– Остался ты. Ты его сын. Что нам делать? – Ты хочешь уничтожить отродье Джейфа? – и ковбой обратил свои ледяные глаза к Джо-Бет.

– О, Господи, нет!

Он хотел закрыть Джо-Бет собой, но она уже пятилась к двери.

– Джо-Бет, постой! Они не тронут тебя!

В таком окружении его слова звучали не слишком убедительно.

– Джо-Бет! Я не позволю им тебя тронуть.

Он бросился за ней, но создания его отца не собирались упускать свою единственную надежду. В его рубашку вцепилась рука, потом еще и еще, и снова он оказался в кругу умоляющих лиц.

– Я не могу вам помочь! – закричал он. – Пустите меня!

Краем глаза он видел, как Джо-Бет благополучно достигла двери и выбежала прочь. Он звал ее, но хор взывающих к нему голосов заглушал все. Он попытался протиснуться сквозь толпу, но продукты воображения оказались достаточно плотными, теплыми и, как ему показалось, напуганными. Им был нужен вождь, и они выбрали его. Но его эта роль не устраивала, особенно после расставания с Джо-Бет.

– Убирайтесь с дороги! – крикнул он и начал бешено расталкивать своих почитателей. Только нырнув вниз и пробравшись у них между ног, он сумел выбраться в холл.

Входная дверь была открыта. Он нырнул в нее и пустился бежать, пока они не бросились за ним. Но какой-то инстинкт не позволил им выбежать в ночь, и лишь Бенни и пес Морган бежали за ним некоторое время. Крик мальчика: «Вернись, ты не обойдешься без нас!» – эхом разносился по темным улицам, как раскат грома.

Пуля ударила Теслу в бок, как кулак тяжеловеса. Она упала навзничь; ухмылка Томми-Рэя сменилась зрелищем звезд, мерцающих вверху, на месте снесенной крыши. Они таинственно подмигивали ей – зияющие раны в сплошной черноте неба.

Дальнейшее она представляла слабо. Откуда-то издалека до нее донеслись выстрелы и крики женщин, которые, по словам Рауля, приходили сюда по вечерам. Но это не очень занимало ее; она целиком была захвачена происходящим наверху, в подмигивающем ей небе, которое, казалось, спускалось к ней.

«Неужели, это смерть?» – подумала она и тут же вспомнила историю, которую не так давно начала сочинять. Историю о женщине, которая...

Тут сознание оставило ее.

Второй выстрел, услышанный ею, предназначался Раулю, который с невероятной быстротой кинулся на убийцу Теслы. Рауль увернулся, но этого времени Томми-Рэю хватило, чтобы выбежать вон, прямо в толпу женщин, которых он разогнал третьим выстрелом. Они с криком пустились бежать, волоча за собой детей. Он поспешил вниз, к тому месту, где оставил машину, держа в руке сосуд с Нунцием. Оглянувшись, он убедился, что спутник женщины, чьи уродливые черты и необычайная проворность застали его врасплох, не гонится за ним.

Рауль потрогал щеку Теслы. Она была жива. Он снял с себя рубашку и приложил к ране, положив сверху ее руку. Потом он позвал убежавших женщин. Он знал их всех по именам. Они шли, когда он звал их.

– Присмотрите за Теслой, – велел он им, а сам отправился за Парнем-Смертью и его трофеем.

Томми-Рэй уже видел впереди туманные очертания машины в лунном свете, когда под ноги ему подвернулся камень. Он споткнулся и, пытаясь удержать одновременно сосуд и револьвер, упал лицом вниз, содрав кожу. Сразу обильно хлынула кровь.

– Мое лицо! – простонал он, надеясь, что глаза целы. Было и кое-что похуже. Позади он слышал быстрые шаги Урода.

– Смерти хочешь? – крикнул он своему преследователю. – Сейчас получишь, нет проблем!

Он начал искать на земле револьвер, но тот куда-то делся. Сосуд, однако, уцелел. Подняв его, он заметил, что жидкость забурлила, нагревая стекло под его рукой. Он крепче сжал колбу, будто боясь, что она выскочит у него из рук. Внезапно Нунций яростно вскипел и пролился на его окровавленные пальцы.

С тех пор, как совершилось превращение Флетчера и Джейфа, прошло много лет. Остаток Нунция остыл среди холодных камней, забыл о своей великой миссии. Но теперь он вспомнил. Пыл Томми-Рэя разбудил его.

Томми-Рэй увидел только вспышку внутри сосуда, яркую, как молния... или как выстрел. Потом жидкость выплеснулась сквозь расставленные для защиты пальцы прямо ему в лицо.

Прикосновение было теплым и легким, но он все же упал на камни, еще больше разбив спину. Он пытался вскрикнуть и не мог. Пытался открыть глаза, чтобы посмотреть, что с ним, но не смог сделать и этого. О, Господи! Он не мог даже дышать. Руки его, смоченные Нунцием, так и остались прижатыми к лицу, закрывая глаза, нос и рот. Его словно похоронили заживо в чересчур маленьком гробу. Он снова попробовал закричать – бесполезно. Вместо собственного крика он услышал голос где-то внутри черепа:

– Брось. Ты ведь этого хотел. Будь Парнем-Смертью и узнай, наконец, что такое смерть. Почувствуй ее. Выстрадай ее.

Впервые, быть может, за свою короткую жизнь он оказался прилежным учеником. Уже не сопротивляясь, он мчался вместе с Нунцием сквозь темноту, к берегам, не обозначенным на картах. В каждом ударе сердца он ощущал новый ритм – ритм Смерти.

Внезапно это чувство Смерти наполнило его всего; руки сползли с лица, как отгнившая плоть. Он снова мог дышать.

После полудюжины судорожных глотков воздуха он привстал и оглядел ладони. На них была кровь, но раны таяли со сверхъестественной быстротой. И не только раны – таяла и распадалась сама плоть. Кожа почернела и сморщилась, из трещин сочилась желтая жидкость. Видя это, он усмехнулся и почувствовал, как под исчезающей кожей лица распахивается от уха до уха оскал черепа. Теперь обнажились и кости рук; в решетке ребер забились и упали вниз сердце и легкие, вместе с требухой кишок, унося с собой пожухший член.