Аллан Джонс - Мертвая петля

Запись в дневнике: 24 августа 1940 г.

Все кончено. Он мертв. Правда, я добился этого слишком дорогой ценой. Но я больше не мог чувствовать себя под ударом. Ответственность и постоянная опасность просто невыносимы, они сжигают мои нервы. Как мне теперь жить с тяжким грузом на душе за содеянное мной сегодня, хотя я не мог поступить иначе. Мне остается лишь верить, что победа, которую мы одержим рано или поздно, докажет, что я не зря это сделал.

— Нечего сказать, Джек, в приятное местечко ты меня притащил. — Фрэнки Фицджеральд прищурилась, потому что дождь хлестал в лицо и мешал смотреть, и окинула взглядом обширную площадку, заросшую травой и полынью. Несколько полуразрушенных построек вырисовывались в сыром полумраке: авиационные ангары, почерневшие угловатые сооружения, вероятно, складские помещения, и какие-то будки с ржавыми железными крышами. Было там и несколько безликих кирпичных зданий с широкими окнами, а также остатки квадратной башни, железобетонные стены которой покрылись пятнами от постоянной сырости. Словом, безотрадность и запустение.

Фрэнки подняла воротник повыше, защищаясь от режущих ударов холодных дождевых капель.

— Я даже подумала, не поселиться ли мне здесь навсегда, — с кислой миной добавила она. — Такой прелестный уголок, просто рай земной.

Джек Крисмас искоса взглянул на нее и убрал упавшую на глаза прядь тонких каштановых волос.

— Я еще и виноват! — воскликнул он. — Насколько мне помнится, ты сама предложила съездить сюда.

Отчасти это соответствовало истине. Еще несколько недель назад Фрэнки была единственная из всей их компании, кто знал о существовании заброшенного аэродрома, оставшегося на окраине Личфорда после Второй мировой войны.

— Я вам только сказала, где он находится, — возразила Фрэнки. — Но не настаивала на поездке сюда в выходной день.

— Может, нам надо было бы взять с собой провизию и устроить тут пикник, — пробормотал Том Крисмас, младший брат Джека. Хотя Джек выдался ростом повыше Тома, оба мальчика выглядели почти как близнецы. Вот только глаза у них были совершенно разные — у Тома острые и пытливые, а у Джека они всегда казались глядящими куда-то внутрь вещей, проникающими вглубь, в самую их сущность.

— Да… Прежде всего нам следовало захватить зонтики, — добавила Реган Вандерлинден, глядя на несущиеся прямо на них низкие черные тучи.

— Ладно, что теперь говорить? — отозвался Джек. — Раз уж мы здесь, нужно сделать дело.

Они приехали на заброшенный аэродром, чтобы снять несколько фотографий этого памятника военного времени для своего летнего домашнего задания.

На территорию аэродрома они пролезли через дыру в заборе из колючей проволоки. Таких дыр там оказалось предостаточно, а в некоторых местах проволока либо валялась на земле, либо вообще отсутствовала на десятки метров. Бывший вход виднелся тут же, слева: бетонные столбы с коваными железными створками, криво висящими на проржавевших петлях.

Получить ясное впечатление о старом аэродроме с земли было достаточно сложно. О его плане у ребят уже имелось кое-какое представление. По периметру аэродрома шла бетонная дорога. Фрэнки как раз стояла сейчас на ней. Дорога уходила куда-то вдаль и возвращалась назад, образуя огромное кольцо неправильной формы, в середине которого находились три пересекающихся взлетно-посадочных полосы: длинные серые языки из бетона, лишь частично различимые теперь под высокой травой.

— Я сейчас попробую сделать несколько снимков, пока дождь не разошелся окончательно, — сказал Том.

Он пересек бетонную дорогу и побрел по траве, держа фотоаппарат возле лица.

Он задумал серию из частично перекрывающих друг друга фотографий, которые потом соединятся между собой и составят превосходную круговую панораму всего заброшенного аэродрома. Включив режим панорамной съемки, он направил видоискатель влево.

В середине кадра появилась ухмыляющаяся рожица американки. Реган растянула пальцами уголки рта, высунула язык и скосила глаза к носу.

— Брысь отсюда! — взвыл Том.

— В чем дело, шеф? — спросила Реган. — Разве тебе не известно, что на пейзажных снимках спереди обязательно должен находиться человек? Это облегчает восприятие масштабности изображения и придает законченной работе классическую нотку человеческого присутствия, — выдала она.

— Человеческого присутствия?! — еще громче заорал Том. — С каких это пор ты считаешь себя человеком?

Надо заметить, Тому и взаправду часто казалось, что Реган — демон, присланный на землю специально, чтобы мучить его. Ей было одиннадцать лет, на год меньше, чем ему. Из-под широкого белого лба, обрамленного длинными прямыми волосами, черными как смоль, смотрели самые жуткие глаза, какие ему доводилось видеть в своей жизни, — ярко-голубые. Черные волосы, яркие голубые глаза. Жуть.

Он повернул фотоаппарат в другую сторону, чтобы убрать девчонку из кадра. И только стал нажимать на кнопку, как в кадре вновь появилась она: с растопыренными пальцами и широко раскрытым ртом: Аййй-яййй — яййй!

— Давай кто громче?!! — Том решил ее перекричать.

Фрэнки невольно рассмеялась на проделки Реган. Том всегда оказывался благодатной мишенью для озорства американки, потому что неизменно клевал на ее наживку.

Том беспомощно оглянулся туда, где стояли Фрэнки и Джек, словно искал у них защиты. Но его брат только слегка пожал плечами, мол, что поделаешь — Реган есть Реган.

— Ну вот! Один кадр совершенно испорчен! — горестно воскликнул Том. — Так у нас ничего не получится, потому что некоторым все хиханьки да хаханьки.

— Не вешай носа, приятель, — заявила Реган. — У нас еще масса времени.

— Всего лишь две недели, — заметил Том. — Вот и все. Мы вернемся в школу шестого сентября. А сегодня уже двадцать четвертое августа. — Он быстро подсчитал в уме. — Вот! Даже не две недели, а только двенадцать дней. Мы должны были это сделать еще несколько недель назад. — Он окинул всех взглядом. — Разве я не говорил, Джек, что давно пора засучить рукава?

— Говорил, — признался Джек. — Несколько раз.

— Тоже мне, проблема! — презрительно фыркнула Реган. — Подумаешь, несколько раз щелкнуть фотоаппаратом. Нам и нужно — то всего несколько снимков.

— Я не щелкаю фотоаппаратом, а делаю снимки, — пробурчал Том. — И хочу их сделать до того, как польет настоящий ливень.