Александр Князев - Город Смерти

Алексей шел к нему с одной целью: познакомиться с ней поближе, войти в доверие и проникнуть в секту, с ее помощью. Для этого всего-навсего, надо было прикинуться убежденным атеистом, и ярым безбожником. Он надеялся, что у него это получиться.

Алексей встретил Никифорова Андрея Павловича у калитки его же собственного дома, который стоял по соседству с домом Алексея. По всей видимости, старик, только что откуда-то вернулся, потому, как на плече у него висел, старый потертый рюкзак, и лицо у него было какое-то усталое и даже немного грустное. «Скорей всего дед ходил в лес по грибы или по ягоды», — подумал Алексей, и поспешил его окликнуть, прежде чем тот зашел в дом.

— Андрей Павлович, можно с вами поговорить?

Старик резко обернулся, и, увидев Алексея, широко заулыбался. Вероятно, он был очень рад его видеть, поскольку глаза его весело засветились, а старое морщинистое лицо тут же преобразилось. С кем еще здесь можно было поговорить, по душам? Да и Алексей человек, новый в этом месте, «свежий», и с ним всегда было интересно общаться на разные темы, не связанные с политикой. Но не это привлекало его в нем. Совсем не это.

— А! Алексей это ты?! — радостно воскликнул Никифоров, устало вздыхая. — Хочешь поговорить, конечно, сейчас поговорим, я только рюкзак скину, да молока выпью. Хочешь, пойдем и тебя накормлю?

— Да нет, я только что поел.

— Ну, тогда иди в сад, посиди пока там, я подойду.

Старик зашел в дом, а Алексей направился в сад. Присев на скамейку, стоявшую в тени возле ветвистой яблони он закурил. Вскоре появился и сам Никифоров.

— Ну, так о чем ты хотел поговорить? — спросил он, присаживаясь рядом с ним. — С тобой беда произошла, какая?

— Да нет, я хотел бы поговорить о вашей жене.

Старик напрягся.

— А что говорить?

— Она состоит в этой секте…

— Она отвернулась от бога. Ее душа во власти дьявола.

— Я серьезно.

— Я тоже вполне серьезно. — Старичок нахмурился. — Не я, не вы не можем ей помочь. Ей помочь может только она сама. Будем надеяться на милость божью.

— Вы что верите во всю эту ерунду, — Алексей посмотрел ему в глаза. — В дьявола, в колдовство в темные силы. Ведь этого нет. Это все выдумано.

— Я вообще, Алексей, верю в бога. И во все эту нечисть не верил до определенного момента. Но после того как в нашем доме начали происходить непонятные моему разуму вещи, я начал задумываться о существовании этих самых темных сил.

— И что же такое с вами произошло?

Никифоров закинул ногу на ногу и призадумался.

— Это было не так давно, — начал он, и Алексей с интересом принялся слушать его рассказ. — Этой весной, месяцем раньше, в мае или в начале июня, точно не могу сказать. В общем, где-то так. Бабка моя уже в этой чертовой секте состояла. Она ходила на собрания, и раз в неделю приносила какие-то маленькие бутылочки с красной жидкостью. Что там было, я не знаю. Да и не хочу знать. Приносила она это зелье чертово, понятно откуда. Явно не с аптеки. Она и сейчас приносит. Она мне тогда говорила, что это какая-то чудодейственная вода. Помогает от всех болезней. И что самое главное молодит. Даже воскрешать может, представляешь? Она растирала ей больные места, ноги спину, говорила, что помогает. Мне предлагала. Но я отказался.

— А что испугались? — усмехнулся Алексей.

— Да не в этом дело. Я привык к своим лекарствам — народным. Как меня бабка моя учила. Я ими только и пользуюсь. А к этой бесовщине я не притронусь. Так, не сбивай меня, — заворчал старик, — Это еще не все. Был у нас пес старый, Шариком его звали. Долго с нами жил. Любил я его. Он мне как родной был. И вот однажды сбило моего Шарика машиной, — старик печально сморщился, — Насмерть сбило. Нашел я его на дороге. Лежал с раздавленной головой. Жуткое было зрелище. Подобрал я его тогда, и домой принес, положил возле дерева и в дом зашел. А бабка моя только-только с этого собрания пришла. Я ей и говорю: «Горе бабка, горе, Шарика сбили насмерть». Она усмехнулась, и достала такую вот бутылочку с красной жидкостью. «Где он?», говорит. «Покажи мне его». «Да во дворе лежит», говорю, «там я его у дерева положил». «А что ты собираешься делать?» Не сказала она мне ничего, вышла из дома, а через несколько минут обратно пришла, и улыбается. «Что ж ты врешь?» говорит, «Живой твой шарик, вон по улице бегает». И такая меня злость взяла. «Ты что?», говорю, «шутить вздумала?! Дохлый он, я его на дороге нашел, голова у него раздроблена была. Какой же он живой?». «Ну, выйди сам посмотри», говорит она, «выйди на улицу». На подкашивающихся ногах вышел я на улицу, дверь открыл, и увидел я это чудо. Не помню, как в себя пришел. Долго мне бабка, что-то в ухо кричала. Короче говоря, Шарик мой, которого, я только что дохлого домой притащил, бегал теперь живой вокруг дома, как ни в чем не бывало. Мне тогда даже плохо стало. Вспомнил я про красную бутылочку. «Не гневи господа бабка», — говорю я ей, — «Так не должно быть». А она дурочкой прикинулась, будто бы и не понимает, о чем я. Но это еще не самое страшное. Шли дни, а шарик жил и начал я замечать, что он меняется.

— Как это меняется? — не понял Алексей.

— Бесом он становится начал.

— Не понимаю.

— А чего тут непонятно. Рога у него расти начали и копыта, и пасть изменилась, А глаза, ты бы видел эти глаза. Сверкают огнем. А вместо зубов, клыки огромные торчат.

— Да, не может этого быть, — покачал головой Алексей и недоверчиво усмехнулся. — Не верю, я что-то.

— Да как не может?! — вскипел Никифоров, — Я же тебе говорю, все так и было, превратился мой Шарик в черта. Зачем я тебя обманывать буду, я ж сам все это видел?

— А, что жена ваша?

— Бабка-то? — старик недовольно наморщил лоб, — сказала, что это он заразился чем-то. Но я к ней и не приставал. Я ей даже слова не сказал, что Шарик наш бесом становится начал.

— Ну, и что дальше было?

— Да, ничего, — хмыкнул Никифоров, — застрелил я Шарика. А, если бы не застрелил, то был бы уже давно на том свете. Набросился он на меня. Глотку хотел перегрызть. Это было как раз в тот день, когда Бабка моя на собрание своей дурацкой секты ушла. Выхожу я на улицу и смотрю, Шарик прямо напротив меня стоит и пасть скалит. Да и не Шарик это уже был. Чудище какое-то. Я только дернулся, а он на меня. С трудом, я тогда отбился. Побежал в дом за ружьем. А он за мной, гад. Успел я все-таки ружье схватить. Хорошо оно заряжено было. Обернулся я назад, и смотрю, он стоит и не дергается. Я ружье вскинул, прицелился, и выстрелил. Такого крика я и в жизни не слышал. Он рычал так, как медведь подстреленный. Собаки так не кричат, это уж точно. В общем, положил я его в мешок, и отнес в лес, за ручей. Там и похоронил его. Закопал этого беса, и на душе легче стало. Там до сих пор могилка стоит. Если не веришь мне, старому, можешь сам сходить и посмотреть, только осторожней будь, вдруг зараза, какая, осталась еще.