Элтон Иван - Адский поезд

— Айр-н-би — чмо, — уверенно заявил бармен, — надо слушать «May Blitz» и «Marsupilami». Ладно. Так уж и быть. По случаю поражения, все выпивки за счет заведения. Благодарю всех за поддержку.

Он отправился за стойку и там загремел посудой.

Черного же трейсера до сих пор не было. Видимо, он всерьез завяз в драке.

— Хорошо, я пойду, — сказал Он, — мы еще увидимся. Очень скоро.

— Да.

— Да, мой друг. Ваш путь еще не закончен. Но ты можешь его ускорить. Подумай об этом.

— Что вы имеете в виду?

— Помни!

Он поднял указательный палец.

— И это все? — спросил Саша.

Они покинули вагон-ресторан, остановились в тамбуре и закурили. Даже Аня не закурила. Хотя — даже Костя не видел, чтобы она когда-либо курила. Петькин тяжело дышал. Алеша был взволнован. Костя был пьян. Адские коктейли ударили ему в голову.

— Вы бы знали, что я видел, — сказал Петькин, — такого еще никто не видел. Я напишу это в своем блоге. В ЖЖ я буду номер один. Я — лучший трейсер. Если только….

Он тяжело выдохнул.

— Я тебя понял, — сказал Алёша.

— Если мы только отсюда выберемся. Да. Костя был прав. Мы заехали куда-то не туда. Что ты скажешь, Костян?

— Я уже говорил, — ответил Костя отстраненно.

— Он что, знает что-то, чего мы не знаем? — спросил Алеша. — А, Костя?

— Я при чем? Я говорю, вы не слушаете. Я больше говорить не буду.

— Говори.

— Вы хотели идти в локомотив? Пойдемте, — сказал Костя, — я не знаю, шанс это или не шанс. Но все может быть. Вы не знаете — шанс уже был.

Он задумался — говорить или не говорить? Впрочем, ни в какие шансы он не верил, а потому, его мало, что волновало.

— У нас был шанс сбежать. Но мы им не воспользовались. Мы бы и не воспользовались. Зато все бы остались живы. Мы останавливались в Севастополе. В 55-м году. Мы стояли там достаточно долго.

— Ты в своем уме? — спросила Аня.

— Ну, вот видишь.

— И.

— Не икай никогда.

— Да что ты, Костя.

— Говори, — сказал Саша.

— Не умничай. — сказал Костя, — ты теперь не командир. Толку, что ты прибежал первым? Кому от этого легче?

— Я бежал за свою жизнь, — сказал Петькин, — и за ее жизнь.

— Вот со вторым ты переборщил. Бежал ты только за свою жизнь. Это я тебе точно говорю. За свою жизнь мы сами бежим. Я не знаю, свободен ли путь. Еще четыре вагона. Если хотите жить, нужно прийти в следующий вагон, и, если там ничего нет, остановиться в купе и ждать.

— Прекрасно, — ответил Петькин, — нет, я не согласен.

— Так мы можем дождаться, — сказал Костя, — поезд идет не только в этом измерении. Иногда он выбирается в реальный мир. Не факт, что он еще раз попадет в наше время. Так, что если он вдруг будет где-нибудь на земле, не важно, где и когда, мы должны сойти.

— А если будет 19-й век? — спросил Алеша.

— Это лучше, чем ад.

— А если мы где-нибудь в Америке мы попадем в рабство?

— Я сказал, Алеша.

— Какая фигня, — вздохнул Петькин, — амиго, ты прав. Но ты должен был настоять.

— Я ничего не должен, — сказал Костя, — вообще ничего. И ты знаешь, почему.

— Ты что же, мстишь?

— Чем, Сашь?

— Н-да.

— Ты противоречишь сам себе.

— Ладно. Давайте решать.

— Знаете, — сказал Костя, — если честно, мне все равно, что вы решите. Саша свою гонку выиграл. Он чемпион. Это все признали.

— Хочешь сказать, что для меня еще ничего не закончилось?

— Я не знаю, Сашь. Не знаю. Хочешь — командуй.

— Ладно, — решил Петькин, — хорошо. Давайте резюмировать. В ад я не верю. Параллельный мир? Подождите, надо сообразить. Наш поезд попал в дыру в пространстве. И в этом повинны все эти существа. И, судя по всему, я был не прав, а Костя — прав. Все это правда. С нами произошло то же самое, что и с поездом в 1911-м году. Вот только почему все так нелогично. Нет, логично. Эти люди, они имеют ко всему этому отношение. Я даже понял. Тут имеет мест о тайное правительство земли. И они, опять-таки, проводят эксперимент. И я снова прав. Это — большой эксперимент. Только он крайне небезопасен, и все люди, которых мы видели, или не видели, в общем, они все мертвы.

— Догнал наконец, — сказал Костя.

— Не обольщайся, что можешь думать лучше меня?

— Не понял?

— Моя техника мысли выше.

— Ты можешь считать, как хочешь, — заметил Костя, — был бы смысл.

— Смысл есть. Я умней и сильней.

— Ладно. Посмотрим, как это тебе поможет.

— Ладно тебе, — сказал Алеша, — какой смысл тебе спорить? Какой, в натуре, смысл? Я все видел. Такого не бывает. Надо выбираться. Если у кого есть какие идеи, давайте быстро решать. Я не хочу тут оставаться.

— Саша — командир, — сказал Костя.

— Типа ты выиграл гонку? — ответил Петькин вопросом.

— Какие мне дело до твоей гонки, до твоего паркура?

— Так любой скажет. Просто ты слабей.

— В паркуре — да.

— Паркур итс лайф.

— Гм. Посмотрим, — Костя усмехнулся.

— Да я не буду отчитываться перед каждым лузером!

Костя засмеялся.

— Ладно, — сказал Саша, — что он мог еще сказать? Сказать нечего. Идем.

В это время открылась дверь, и в тамбур вошел….. черный трейсер. Он был все тот же. Обтекаемый костюм аквалангиста, огромные очки на пол лица, синеватые губы. Под костюмом угадывалось сухое, но очень мускулистое, тело.

— Х-ш-з-ш, — прошипел трейсер.

— Черт, — выговорил Петькин.

— Он пришел тебе на помощь, — сказал Саша, — я понимаю, что он говорит. Он сказал все в одном иероглифе. Ему предложили выбор — смерть сразу или возможность сыграть. Он выбрал второе. Мы пойдем вместе. Он будет нам помогать. То есть, он будет тебе помогать. Ни мне, ни Ане, ни Алёше он помогать не будет. Он поможет только тебе. Его зовут Ынжац.

— Черт, и это все он сказал в одном слове? — спросил Алёша.

— Да. Это — иероглиф имени. В нем может находиться до нескольких мегабайт текстовой информации.

— Костя! — воскликнула.

Черный трейсер приблизился, положил руку себе на грудь и поклонился.

— Он сказал свое имя потому, что он теперь всецело в нашем доверии, — продолжил Костя, — но — не во власти. Мы — совсем в другой власти. Он помогает Александру. Он говорит, что признает тебя великим спортсменом.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Алеша.

— Какая теперь разница? Знаю, и все. Или вы сомневаетесь. Идемте.

«В архивах Международного общества парапсихологии хранится немало фотоизображений призраков, попавших в кадр. Есть там „прокаженный рыцарь“, который в 1170 году убил прямо в Кентерберийском соборе архиепископа Бекета. Пытаясь потом замолить свой грех, рыцарь отправился в Палестину, но заболел проказой и, вернувшись домой, умер в страшных муках, срывая с костей гниющее мясо. По словам „очевидцев“, кошмарная фигура прокаженного по сей день скитается ночами в Тоддингтонском замке…