Михаил Горожанин - Огненная кровь

Дикая кикимора!

Милада, впервые увидев это невероятное существо настолько близко, растерялась.

Секунду всем казалось, что это игровой костюм. Но затем кикимора издала скрипучий рык, и сидевшие у огня девчонки с криками бросились к палаткам. Парни шагнули вперед, машинально замахиваясь своими пластиковыми мечами. Тварь раскидала их несколькими ударами и прыгнула к девочке, остолбеневшей от страха. Раздался душераздирающий вопль, тут же оборвавшийся жутким звуком, и девочка рухнула, как подкошенная. В свете пламени кровь, выплеснувшаяся из разорванной шеи, казалась черной. Оторопевшая Милада, оказавшаяся по другую сторону костра, смотрела во все глаза, лихорадочно пытаясь вспомнить подходящий наговор, и с ужасом понимая, что от страха забыла их все. Она с надеждой посмотрела на ладони, может быть, ей удастся вызвать огонь? Но кожа не темнела, ничего не произошло. Она попыталась вызвать в себе злость, но была для этого слишком напугана и растеряна.

Раздался еще один крик. Упавшие ребята не шевелились. Милада, презирая себя за слабость и всхлипывая, развернулась и бросилась бежать по тропинке. Она ничем не могла помочь, при этом жутко испугалась. Позади снова завопила женщина. Милада представила себе сходящих с ума девчонок в палатках, в которые врывается эта тварь.

Она остановилась в ужасе. В том, что в лесу шумела кикимора, она уже не сомневалась. Но ведь их было несколько в темноте! На полигоне полторы тысячи человек! Что же делать? Думай, дура, думай! Ей было очень страшно при воспоминании того, как валились мальчишки под ударами этой древообразной образины. Слезы уже текли по ее щекам. Наговора против кикимор она еще не знала, до этого они в обучении еще не дошли. Милада сжала кулаки и в отчаянии топнула ногой.

Я должна попытаться остановить это, решила она. Надо попробовать заломать эту деревяшку!

Всхлипывая и растирая слезы по лицу, она повернула обратно. И сразу увидела красные глаза еще одного существа, как раз выходящего на тропинку. Вся ее отвага тут же прошла, потому что тварь, была всего в нескольких шагах, один на один с ней, в ночном лесу.

Все мысли о возвращении и самопожертвовании сразу улетучились, уступив место всепоглощающему инстинкту самосохранения. Милада снова развернулась и бросилась бежать. Сзади послышался скрипучий вопль и затопали тяжелые шаги.

Милада неслась в ставшем внезапно очень неудобным платье по едва видимой в темноте тропинке и лихорадочно пыталась сориентироваться, помня, что эта дорога приведет ее к реке.

Еловая лапа хлестнула ее по лицу, и Милада заорала от неожиданности. И тут между деревьями замерцал свет. Факел!

Тропа делала поворот.

– Бегите! – закричала Милада, слыша ритмичный скрип за спиной. Кикимора не обладала большей сноровкой, иначе давно нагнала бы ее. И это было спасением. – Бегите! Это смерть! Реальная!

– Я спасу вас, госпожа! – послышался гордый возглас, и она увидела говорившего. Его факел был свежим, светил ярко, и Милада, несмотря на бег, в одно мгновение оценила аляповатую одежду, отсутствие доспехов, огромный, нелепый пластиковый меч и гордое худое лицо его обладателя. Проклятье!

До него было метров десять.

– Беги, дурак! – заорала она, подбегая и, словно в замедленной съемке, видя его лицо с никогда не бритыми еще усиками и бородкой, уже меняющее выражение, когда он заметил то, что неуклюже гналось за ней.

Поравнявшись, Милада схватила его за рукав и рванула за собой, но парнишка неожиданно оттолкнул ее за себя и выхватил из ножен на поясе нож. И в этот момент кикимора напала. И с визгом отскочила! Милада, от неожиданности споткнувшись, обернулась. Существо стояло, тихо шипя и не сводя огненно красных глазок с ножа, который ее неожиданный защитник держал в руке. Милада тоже бросила взгляд на нож. В колеблющемся свете факела блеснул металл. Металл! На игре запрещено металлическое оружие!

– Из чего твой нож?! – закричала Милада.

– Беги! – крикнул парнишка. Первая бравада прошла, и голос его сорвался, дал петуха. Похоже, у него сразу пересохло во рту. Милада чувствовала, как ему страшно. Кикимора осторожно стала приближаться. Милада снова потянула его за ремень, но парень отбросил ее руку.

– Беги!

Милада секунду помедлила, потом повернулась и побежала, крикнув на ходу:

– Нож кованный?

– Нет, – донеслось в ответ. – Сырое железо…

И тут же раздался визг твари и дикий человеческий вопль.

Сырое железо! Сырое железо!! Черт, как она могла забыть? У нее же нож в рюкзаке!

Сзади вдруг посветлело, и кикимора страшно завизжала. Милада обернулась. Существо, видимо, наступило на факел, или парнишка успел ткнуть им в кикимору. Мгновенно охваченная огнем, тварь махала лапами, сделала несколько шагов в сторону, вломилась в заросли. Милада ни к селу ни к городу подумала об опасности лесного пожара, но рухнув, кикимора почти сразу погасла.

В стороне справа послышался треск. И вдруг слева тоже! Милада бросила взгляд во тьму и заметила два красных огонька. Еще одна тварь! Ее охватила паника. Куда бежать? Что делать? Свой нож она взяла, вместе с деревянным и кованным, но оставила в рюкзаке, на самом дне. И тут ее осенило. «Варяжские волки» приехали на железный бугурт! У них железные мечи! И не кованные! Надо их предупредить! Она схватила мобильник и тут же вспомнила, что на счете нет денег. Что же делать? От отчаяния Милада сделала глупость: напряглась и принялась усиленно думать о Егоре. А вдруг сработает? И вдруг, словно в ответ на ее мысли мобильник в ее руке ожил. Входящие бесплатно! Ура! Она на бегу прижала мобильник к уху. Дыхание сразу сбилось. Милада вознесла мысленную хвалу тем ребятам, которые не поленились проделать чудовищную работу – выкопать тропинки-канавы по всему лесу. Захочешь – не собьешься. И возблагодарила свои занятия рукопашкой. Хоть она и не находила в себе сил вступить в кулачный бой с кикиморами, но пока не чувствовала себя особо усталой.

– Егор!! – заорала она в трубку.

– Где тебя но…

– Поднимай всех! Беда!

– Да что…

– Просто поверь мне! Доставайте железные мечи! Я не шучууууу! – завопила Милада, почувствовав удар по бедру. Вроде тут! Она сжала в кулаке мобильник и, свернув с тропы, кинулась напрямки. Сзади на секунду стихло, видимо, от нее такого не ждали. Потом сучья затрещали вновь.

Девушка прикинула, сколько осталось до лагеря. Метров четыреста по прямой. Закусив губу, заслоняя руками голову, Милада рванулась вперед.

Эти четыреста метров обернулись сущим кошмаром. Руки натыкались на ветки и были ободраны, наверное, в кровь. Подол платья то и дело цеплялся за корни, Милада задрала его и заткнула за ремень. Несмотря на это она пару раз спотыкалась и едва не падала, молясь о том, чтобы не сломать ноги. Волосы растрепались и лезли в глаза. Тут и там в лесу раздавались крики – наверное, кикиморы добрались до очередных стоянок. У девушки вдруг мелькнула мысль о том, сколько народа уже погибло и может погибнуть этой ночью. Подумав об этом, она внезапно лишилась сил. Упасть ей не дал корявый пень, на который она налетела с размаху, сильно ударив бок. Боль вернула ее к действительности. Пень неожиданно сдвинулся в сторону, сверкнул на нее светящимися глазами. Милада заорала в голос от неожиданности, поняв, что наткнулась на лесовика. Не помня себя от страха, она, спотыкаясь, побежала дальше. Медленно, как медленно! Кругом было темно. От постоянных наклонов на бегу в попытке увернуться от сучьев, и особенно от моментов, когда ей это не удавалось, дыхание сбилось окончательно. Легкие начали гореть, в боку закололо. Ко всему прочему нога, за которую ее задела кикимора, начала тяжелеть и неметь. Когда впереди между деревьев забрезжил свет, она позволила себе на секунду обернуться, зная, что нельзя, но пытаясь оценить обстановку.