Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить

— Ну а если с военными связаться?

— Да связались уже. – Отмахнулся полковник. – У них у самих глаза на лбу от всего происходящего. Так что – посмотрим. Пока командование официально не сговорилось, все контакты из личной инициативы. Так что вот такие вот ватрушки у бабУшки.

В общем, ничего нового, а уж тем более, хорошего после совещания не узнали.

Ночь прошла… и слава Богу. Потому как спать на голых столах – то еще удовольствие. Все более–менее пригодные для ночевки поверхности уступили женщинам и детям. Из привезенных одеял, настеленных на пол, соорудили огромную кровать, где и спала детвора, начиная с двух лет. Младше, не считая грудничков, слава Богу, не было. Спали в одежде – укрываться было нечем. Хорошо хоть отопительный сезон еще не закончился, и в кабинетах было тепло. Даже жарко. Иначе бы роженицы в своих тонких больничных халатиках дали бы дубу.

А вот мужчинам повезло меньше – пришлось дежурить по периметру, а в промежутках отсыпаться на сдвинутых столах. То и дело ночью здание изнутри оглашал требовательный крик младенцев, желающих получить свою порцуху материнского молока или выстрелы снаружи. Чуткие беркутовцы вскакивали от резких звуков крика, но, убедившись, что все нормально, снова ложились спать. К утру у многих болела спина и бока, которые были просто не привычны к подобным условиям, но никто не жаловался.

Несколько человек были застуканы за распитием сорокаградусной, которую Никитин с Митрофановым тут же изъяли под огорченные и протестующие вопли – не дай бог что случится, а тут компашка бухая в хлам! Мужики поворчали да и отправились – кто курить, кто отлить, а кто и спать завалился…

Митрофанов тогда с тоской глянул на бутылку и признался Виктору:

— Ты знаешь, я бы сейчас сам нажрался бы… Да так, чтобы отключиться на сутки. Чтобы забыть все, что сегодня видел.

— Ты про роддом? – понимающе протянул капитан, убирая руку с бутылкой за спину, чтобы не дразнить лишний раз человека.

— И не только. Мы же утром были на вызове.

— Вы? А что случилось?

— Да у шефа нашего дочка из школы позвонила и, рыдая, сказала, что в школе появились какие‑то сумасшедшие, бросаются… Вот, ее укусили. Ну, он нас в ружье, и туда. И плевал он на все предписания. А там… – Димка даже скривился непроизвольно, предаваясь воспоминаниям.

— Это в какой школе?

— Да на Почте [30] Почта – автобусная остановка. Официально «ул. Блюхера», неофициально – Почта , что возле Портовой поликлиники. Не знаю я номера.

Виктор почувствовал, что в горле образовался ком. Идиоты!!! Дебилы! Орангутанги недоразвитые! Школа ведь примыкала к поликлинике, и можно же было предположить, что вся та орава мертвецов, которая вывалилась за медсестрой Аней, разбредется кто куда. А тут еще и такой лакомый кусок как школа… Виктор сжал зубы и потер одной рукой глаза, чувствуя, как кровь стучит в висках, а беркутовец все рассказывал…

— Ты представляешь… Там же детей дофига! Каникулы то только через два дня начинались. Только практически никого не осталось в живых. И дочку шефа мы не спасли – даже не нашли ее. Только несколько старшеклассников удалось вытащить. Одного из спортзала – он как залез на канат практически под потолок, так и сидел там, пока его одноклассников жрали… Мы его еле оттуда стащили – руки у него так затекли, что он не мог ими пошевелить. А еще нескольких мальчишек девчонок спасло то, что их учитель ДПЮ [31] ДПЮ – допризывная подготовка юношей тертый калач – в свое время, где только не повоевал. Вот он быстро и скумекал что к чему, да молодняк и заперся в классе. А все остальные… – мужчина махнул рукой. – Так что в роддоме я уже был готов. Хотя нет, к ТАКОМУ никогда не будешь готов…Так что вылей ты ее, Никитин, или спрячь. А то не удержусь.

За ночь ситуация в районе ухудшилась. В местах скопления людей – остановках, рынке, магазинах были зомби. Мужчины пытались было их отстреливать, но как только звучали выстрелы, так вся эта стоящая доселе толпа начинала медленно, а потом все быстрее и быстрее двигаться к милиционерам. Оставаться на месте было рискованно – толпа могла запросто заблокировать авто, ведь УАЗик это не БТР – по людям особо не поездишь. Приходилось срываться с места и улепетывать, плутая по дворам. Оставаться на месте становилось все опаснее, а зомби вроде как поумнели – знали, что там, где стреляют – люди и двигались на звуки, некоторые даже пытались бежать за машинами, но куда там! Пока еще скорости им не хватало угнаться. Но уже сейчас было страшно представить, что будет, если не удастся вырваться. Такая толпа просто разорвет на части.

Возле забора и на прилегающей территории скопилось достаточное количество трупов, но из окрестных домов и дворов подходили новые и новые зомби. Хотя, может, со стороны остановки подтягивались – не суть важно.

Важно было то, что живые зомби с удовольствием пожирали мертвых. В смысле тех, кого повторно отправили в мир иной.

А еще появились собаки. Мертвые. Это было видно по их внешнему виду. Дворовые псы редко когда отличались ухоженным видом и лоснящейся шерстью, но этих с живыми ну никак не спутаешь… В отличие от человеческих зомби, в зомбо–собак было попасть намного сложнее. Они были разных размеров, поэтому если в бобика размером с овчарку было сложно попасть, то в кабыздоха размером с перекормленную кошку – еще сложнее. А самое хреновое, что эти мелкие зомбаки могли спокойно протиснуться сквозь прутья ворот. В идеале, следовало бы обшить ворота и забор стальными листами, но где их найдешь посреди спального района? Так что пока выдали приказ смотреть в оба.

В общем, картина Репина «Приплыли» была как эпиграф к начавшемуся новому дню.

Пока все остальные мамки кормили своих чад, к Виктору подошла жена и с горечью сообщила, что у нее нет молока – пропало от волнений.

— Я пока Артёмку покормить Наталью попросила – у нее молока хоть залейся, но нужно что‑то думать. Неизвестно, как у нее с этим делом будет – до мужа‑то она так и не дозвонилась. И еще…

— Говори, – устало ответил Виктор, одевая привычную куртку. В голове промелькнула мысль, что надо бы домой сгонять за сменной одеждой для себя и Алёны, а то она как была в больничном спортивном костюме и тапках, так и осталась. Благо, их дом совсем рядом – одна из тех свечек–шестнадцатиэтажек. Разве что парней для подстраховки взять надобно, потому как стремно одному идти, когда за забором куча зомби да еще и разных видов. К тому же неизвестно, что творится в самом доме, т. е. в подъезде и на этажах. Этажные коридоры были настолько запутанные, что в них, не зная, куда идти можно легко заблудиться.

— Нужно что‑то думать с детьми. Я имею ввиду спальные места. Потому как очень не удобно с ними спать.