Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить

— Капитан запаса пограничных войск Украины Доронин Андрей Вячеславович.

— Череповец Александр, охранник в охранном агентстве «Сапсан». Бывший уже, судя по всему…

— Бондаренко Павел Степанович, майор в запасе.

— Старший прапорщик внутренних войск Алексей Рябошеев. – Представился здоровяк. Хотя в росте и комплекции он был сравним с Бондаренко, но надетый поверх форменной куртки бронежилет делал фигуру Рябошеева более… значимой. – Ну и какими судьбами на охраняемом объекте?

— Жену мою ехали выручать, – выступил вперед Сашка, протягивая руку, чтобы забрать документы.

Прапорщик книжечки отдал и наклонил голову, с интересом разглядывая прибывших мужчин.

— Ну, выручать – это хорошо.

— В общем, его жена в Университете застряла, с ней еще сотрудники и студенты. – Решил пояснее объяснить все Андрей, а то Сашка мог начать воду лить. – Череп, в смысле Сашка, с ней созванивался, говорит, что где‑то еще уцелевшие есть, но там зомбаков полно. Мы втроем туда по темному соваться не хотим. Да и мало нас…

— Ну, я понял, куда вы клоните. Ладно, давайте за мной. Ребята, отбой!

Парни с автоматами опустили оружие, но все так же продолжали зыркать по сторонам. Андрей тоже рискнул покрутить головой. Солнце уже окончательно опустилось за море, но небо на горизонте еще было серым, хотя темнело достаточно быстро. Фонари отлично освещали прилегающую к забору территорию, поэтому Андрею не составило особого труда разглядеть сваленные в кучу тела в метрах десяти от проходной. Значит, мертвячки сюда забредали. И судя по тому, что тела были молодых людей, то это были студентики.

Андрей вслед за Павлом Степановичем и Сашкой прошли турникет и оказались на отгороженной площадке. Прапор остановился перед дверью в караулку и махнул рукой, предлагая следовать за ним.

Войдя в помещение, Доронин оказался в нешироком коридорчике, с правой стороны которого были шкафчики для хранения личных вещей, пройдя коридорчик, мужчины оказались в помещении для досмотра личных вещей. Справа было окно, наверняка, бронебойное, открывающее вид на ворота, слева же – аквариум с сидящим за стеклом сержантом–контрабасом.

— Проходите, не задерживайтесь! – снова махнул рукой Рябошеев, проходя через дверь с отключенной от сети электропитания рамкой металлоискателя на внутреннюю территорию объекта.

Андрей вышел во внутренний дворик и обнаружил там стоящий БТР с курящими возле него бойцами и дрыхнувшую возле них шавку. Интересно, откуда в жопе алмазы? О чем тут же и поинтересовался.

— Усиление прибыло, – хмыкнул прапорщик, говоря для него очевидные вещи.

— А куда мы идем?

— Туда! – кивнул в сторону одиноко стоящего здания.

И снова прошли через рамку, оказавшуюся, как потом выяснилось не металлоискателем, а радиационным измерителем. Парень провел всех в просторное помещение, которое, судя по мебели, было ни чем иным как лекционным залом. Только теперь все парты были сдвинуты к одной стене, а поверх них накиданы зимние форменные куртки. Наверное, здесь парни и спали.

— И что дальше? Кто у вас тут за главного? С кем договариваться? – поинтересовался Андрей, плюхнувшись на ближайший стул.

— Так я и главный, – пожал плечами Рябошеев, присев на край преподавательского стола.

— А–а–а. Ну, так вы поможете в нашем начинании?

— Сейчас свяжусь с командованием, дадут добро – поможем, не дадут, – прапорщик развел руки, – сами понимаете. Мы – люди подневольные.

— Подневольные‑то подневольные, а вот семьи сюда перетащить не забыли… – хмыкнул Павел Степанович, выглядывая в окно на внутренний дворик.

— Ну так! Расскажете, что в городе творится?

— После того, как с нашим вопросом определимся.

— Вот вы зануды… – парень снял рацию, прикрепленную на груди, нажал на кнопку и затребовал пост номер один. Динамик рации прокрякал что‑то в ответ, после чего местный Биг Босс приказал связаться с неизвестным 4110 и кратенько пересказать просьбу вновь прибывших. – Ну все, ждем–с. Так что там в городе? А то мы вчера утром в ступор впали, когда переговоры ментов по рациям услышали.

— А че ж с ними не связались, не уточнили? – кивнул Сашка, до этого стоявший, а теперь решивший присесть на ближайший стул.

— Да… – махнул здоровенной ладонью прапорщик, – у нас рации на прием хорошо ловят, а вот с передачей – хреново. А когда и с комендатуры появились первые звоночки о том, что что‑то не так, мы и перешли на усиленный вариант. А потом началось… Сначала наши нижние к нам еле прорвались, а потом и эти появились… погрызенные. – Скривился парень. – Ну мы, естественно, про то, что все покусанные помирают и оживают не в зуб ногой были, пока первый случай обращения не произошел. Хорошо хоть никто не пострадал. Мы подпола‑то усмирили да закопали возле резервуара. Теперь вот прежде чем кого‑то впустить – осматриваем на наличие укусов.

— А нас‑то чего не осмотрели?

— Почему не осмотрели? Парни все сделали, когда вас обыскивали.

— Понятно. А чего универ сразу не зачистили? – спросил о больном Череп.

— Не было времени. Вчера пока то, се пятое–десятое, пока раздуплились что к чему, сегодня же не до того было.

— Ну понятно, семьи свои забирали, а то что под боком пацаны да девчонки беззащитные погибают – даже не подумали. Да? – усмехнулся одними губами Бондаренко. Глаза же под густыми бровями с нитками седины оставались серьезными как никогда. – Но это же пустяки, правда?

— Не правда! – взорвался парень, вскочив на ноги и сжав свои здоровенные кулачищи. – Вы что думаете нам похер на все это? Хер вам по всей роже! Сами‑то только под конец второго дня спохватились! Где вы были вчера? А утром? – Андрей нервно сглотнул накопившуюся слюну и взглянул на Сашку, который потемнел лицом, сцепив зубы и скрестив руки на груди. Знал, что парень говорит правду. А против правды, как известно… – Что‑то я не заметил альтруизма… Почему вы не спасаете школьников или студентов СПИ, которые сто пудово остались в общагах? А рванули спасать чью‑то жену… Наверное, потому что подвиги проще совершать с осознанием того, что родные и близкие в безопасности.

Андрей и Павел Степанович молчали – им просто не было чего сказать. Потому как этот двадцатипятилетний старший прапорщик говорил чистейшую правду. Проще всего бить пяткой в грудь и вопрошать, почему нас никто не спасает, чем спасти себя и близких самому. Сашка же вообще сидел и шумно дышал, сопя носом.

На счастье, атмосферу разрядила затрещавшая рация.

— Да! – рявкнул в нее ВВшник. В ответ была прокрякана нечленоразборчивая фраза, но парень ее понял и даже кивнул невидимому собеседнику. – Хорошо. Отбой.

После чего обратно закрепил Моторолу на броннике и, уже успокоившись, негромко проговорил: