Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить

— Сядь на место, и так уже понятно, что это там. – После выволочки от шефа и происшествия с бомжем настроение у Виктора было не ахти, еще и жена звонила из роддома, спрашивала, когда он приедет. Виктор кое‑как успокоил Алёну и пообещал к 12 часам быть стабильно. Вот теперь и дергался – как бы обещание сдержать.

ВэВэ остановил машину у нужного подъезда, и мужчины дружно вышли из нее.

— Ну что? По пони?

— Двигай давай булками, коневод несчастный, – ткнул локтем в бок Олегу Володя.

— Ребятки! – послышался сверху старческий скрипучий голос, – Ребятки!

На балконе третьего этажа, рискуя вывалиться из окна, показалась бабулька.

— Чего, бабуль?

— Вы за Сашкой–алкашом приехали? Я ему говорила, что если будет ссать в подъезде, то его загребут, а он… – начала было бабка, но Виктор крикнул, прерывая старушкин праведный гнев.

— Нет, мы в 75! На каком этаже, бабуль?!

Бабка на секунду задумалась, но тут же как филиал горсправки выдала:

— Дык, на пятом, милок. Как зайдете – налево. Но Сашка не там живет, он в 63 обитает. Вы уж с ним поговорите… а то паршивец весь подъезд обоссал… – принялась причитать и дальше старушка, но Олег с Виктором уже зашли в подъезд с облупленной краской на стенах и заплеванным полом. Володин же остался за рулем.

— Ну и вонизма… писец! – поморщился Олег. Хоть топор вешай.

— Ртом дыши. – Посоветовал тому Виктор, – Ну что погнали?

— Так глаза режет, – гыгыкнул сержант, перескакивая махом через две грязные ступеньки.

На пятый этаж, отличавшийся подметенным полом, ребята взбежали практически моментально – мало ли что там придурковатый родитель с девкой сделает. Виктор помнил одно дело, когда мачеха собственноручно прибила падчерицу и все подстроила, будто это отец девочки сделал – чтобы все имущество мужа ей перешло. До сих пор окровавленное тело девочки снится в кошмарах.

— Блин, может, на обратной дороге заглянем к этому Сашке–алкашу, я ему все ребра пересчитаю. Это ж надо так подъезд загадить! – возмущался Олег.

— Помолчи! – шикнул Виктор, подходя к оббитой дерматином двери с номерочком 75. Обивка была потертая и в некоторых местах в порезах, стены на этаже были украшены информативной надписью «Лена – праститутка», хоть и затертой побелкой, но все же вполне читаемой.

За дверью было тихо. И это насторожило Виктора – то ли мужик побуянил, угомонился да спать залег, то ли…

— Так, сержант, на всякий пожарный стволы держим наготове.

— Ага. Мало ли – вдруг он ее убил и съел, как в том анекдоте! – хихикнул Олег. Но Виктор шутки не оценил – недавний случай с бомжом все еще оставался для него загадкой. Брррр…

Виктор аккуратно дернул дверь за ручку – та со скрипом поддалась.

— Эй, хозяева, у вас дверь открыта! Милицию вызывали?! – крикнул в пустое пространство коридора Виктор, держа свой ПМ наготове.

В ответ ни слова, только какой‑то шум в дальней комнате, будто кто‑то с ноги на ногу переминался.

— Заходим, – кивнул Виктор сержанту, который не смотря на предостережение Виктора держал в руках основное оружие ппс–ников – «демократизатор», то бишь резиновую дубинку. Так, наверное, ему было привычнее.

В квартире царил кавардак, хотя это‑то и понятно – девчонка то звонила из‑за разбушевавшегося папаши. Судя по обуви в прихожей, здесь проживали трое – родители и молодая девчонка–подросток. На последнее указывали кошмарные клоунские кеды, которые модны нынче у молодежи.

Межкомнатные двери, ведущие в спальню, были закрыты, туда Виктор заглянул сразу – но ничего не нашел. Дверь напротив была распахнута и открывала взгляду комнату девочки с плакатами какого‑то смазливого парнишки на стенах – там тоже было пусто.

— Проверь туалет.

Сержант заглянул в крохотный санузел, сверкающий кафелем и хромированными трубками, и молча покачал головой.

— Эй, есть тут кто‑нибудь?! – завопил Олег, поворачивая налево – в сторону кухни. Виктор же остался в прихожей – его внимание привлек звук, исходящий из третьей комнаты – двери в нее были нещадно выломаны, куски прессованного картона разбросаны по комнате. Никитин мысленно чертыхнулся своей несообразительности.

На стене появилась чья‑то тень – и тут в поле зрения Виктора появилось ЭТО. Хозяин квартиры, а капитан был уверен, что это именно он, больше всего напоминал персонажа какого‑нибудь ужастика – в дешевом костюме, заляпанном бурыми пятнами, со страшными ранами на руках и вымазанным кровью лицом. Ну, ей Богу вампир из могилы поднялся! Сходству с вампиром придавал так же восково–бледный цвет кожи. Прямо на капитана уставились ничего не выражающие мутные белесые глаза. Вернее, выражение было. И если бы кому‑нибудь приспичило попросить Никитина дать оценку этому взгляду, то он бы назвал «источающим зло». То, что когда‑то было человеком, уверенно зашагало в сторону милиционеров, не смотря на предупреждающие крики Виктора.

— Стой, урод, стрелять буду! – но слова не возымели никакого действия, капитан выстрелил. Хозяин квартиры, получив пулю в грудь, сделал шаг назад и, потеряв равновесие, шмякнулся на перевернутое колесиками вверх кресло. Но тут же начал подниматься, неуклюже облокачиваясь на изгрызенные руки. Собаки его что ли грызли? Никогда еще Виктор не видел таких ран. Мужик, наконец, поднялся и практически вплотную подошел к дверному проему.

Из кухни на звук выстрела выскочил Олег, резко затормозив и чуть не свалившись по инерции прямо под ноги хозяину квартиры, который неуклюже пытался перешагнуть через остатки поломанной двери. Удержавшись за стену и вернув себе равновесие, сержант, нервно сжимая бесполезную в этой ситуации дубинку, застыл, вытаращив глаза на окровавленного мужика.

— Мля! Что это за упырь!

Капитан матюгнулся и снова выстрелил, только теперь уже в голову.

Кроваво – серое месиво из мозгов разлетелось по стенам и потолку.

— Чё за херня?! – по–бабьи взвизгнул Олег, отряхивая с нарукавного шеврона попавшие ошметки.

— Потом будем разбираться, здесь еще должна быть девочка.

Побелевший сержант снова выругался, согласно кивнул и, переступив через тело слегка пошатываясь, вошел в комнату.

Виктор последовал за ним. Сразу было видно, что здесь происходила борьба. Наверное, девчонка заперлась в этой комнате, но ее отец… или то, что им было… быстро выломал дверь – прессованный картон сломать было проще простого. Дальше девчонка пыталась отгородиться немногочисленной мебелью, что была в гостиной – журнальный столик был перевернут, а пуфик и вовсе валялся в дальнем углу. Судя по огромной луже крови, папаша все же ее настиг. Но где же девочка?

— Балкон! – подсказал Олег, подбегая к перепачканной в крови занавеске и одергивая ее. В самом дальнем углу, на корточках, скрутившись, сидела худенькая девочка, а рядом лежал ее телефон.