Говард Лавкрафт - Сны в Ведьмином доме

Однако в крутом склоне не обнаружилось и намека на какой-либо туннель: половодье нагромоздило здесь целую стену земли и вырванного с корнями кустарника. Смит принялся было рыть наудачу, но вскоре отказался от этой затеи, имея мало надежд на успех, а может быть, подсознательно опасаясь этого успеха. Неизвестно, как бы на его месте поступил упрямый и мстительный Виден, если бы в то время он не был в плавании.

Осенью 1770 года Виден решил, что пришло наконец время рассказать о результате своих наблюдений. Ему было необходимо связать воедино множество фактов, и он нуждался в свидетеле, который мог бы опровергнуть обвинение в том, что все это — измышления, порожденные ревностью и жаждой мести. Своим главным поверенным он избрал капитана Джеймса Мэтьюсона, командира «Энтерпрайза», который, с одной стороны, знал его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться в его правдивости, а с другой — был достаточно уважаемым лицом в городе. Беседа Видена с капитаном состоялась в комнате на верхнем этаже таверны «Сабина», что близ доков; там же присутствовал Смит, подтвердивший все заявления Видена. Рассказ произвел огромное впечатление на капитана Мэтьюсона, который, как многие жители Провиденса, питал глубокие подозрения относительно Джозефа Карвена. Таким образом, понадобилось лишь привести несколько фактов, чтобы полностью его убедить. Под конец беседы он стал мрачен и заставил приятелей поклясться в том, что они будут хранить полное молчание. Он сказал, что конфиденциально передаст полученные сведения нескольким самым образованным и влиятельным гражданам Провиденса, выслушает их мнение и в дальнейшем будет сообразовывать с этим мнением свои действия. Во всяком случае, очень важно было держать все в тайне, ибо это не такое дело, с которым могли бы справиться городские констебли. И главное, об этом не должна была знать легковозбудимая толпа, иначе могло повториться салемское безумие постигшее людей менее ста лет назад и вынудившее Карвена бежать из Салема в Провиденс.

По мнению капитана Мэтьюсона, в тайну следовало посвятить доктора Бенджамина Веста, чей труд об орбите Венеры снискал ему славу глубокого ученого и мыслителя; преподобного Джеймса Меннинга, президента колледжа, который недавно приехал из Уоррена и временно снимал квартиру на Кинг-стрит, ожидая завершения отделочных работ в здании колледжа на холме у Пресвитериал-лейн; бывшего губернатора Стивена Хопкинса, который был членом философского общества в Ньюпорте и отличался замечательной широтой взглядов; Джона Картера, издателя местной «Газетт»; всех четырех братьев Браун — Джона, Джозефа, Николаса и Мозеса, местных финансовых магнатов (при том что Джозеф проявлял искренний интерес к науке); аптекаря Джейбза Бовена, большого эрудита, непосредственно знакомого со странными заказами Карвена; и каперского капитана Абрахама Виппла, человека фантастической энергии и храбрости, которого прочили в руководители на тот случай, если придется прибегнуть к активным действиям.

Миссия капитана Мэтьюсона была выполнена успешно сверх его собственных ожиданий, ибо, хотя кое-кто из конфидентов отнесся довольно скептически к мрачным деталям в рассказе Видена, никто из них не сомневался в необходимости принять тайные и хорошо продуманные меры. Было ясно, что Карвен представляет потенциальную опасность для жизни не только города, но и всей колонии и должен быть уничтожен любой ценой. В конце декабря 1770 года группа уважаемых горожан собралась в доме Стивена Хопкинса и обсудила предварительные действия. Были внимательно прочитаны записи Видена, которые он передал капитану Мэтьюсону; самого Видена вместе со Смитом пригласили, чтобы засвидетельствовать некоторые детали. К концу встречи присутствующих охватил неясный ужас, но его пересилила мрачная решимость, которую лучше всего выразил громогласный и грубоватый капитан Виппл. Они не будут ставить в известность губернатора, заявил он, ибо, как представляется, законные средства здесь недостаточны. Имея в своем распоряжении тайные силы, о могуществе которых у собравшихся не было представления, Карвен не относился к тем людям, которых можно было просто-напросто известить о том, что их присутствие в городе нежелательно. Он мог принять ответные меры; но даже если этот страшный человек согласился бы уехать, это означало бы всего лишь перенесение на других бремени его тягостного присутствия. Времена тогда были беззаконные, и люди, которые долгие годы служили на королевских таможенных судах, не остановились бы ни перед какими жестокостями, если того требовал долг. Карвена нужно было застать врасплох в Потаксете, отправив на его ферму большой отряд испытанных в сражениях моряков, и заставить наконец дать исчерпывающие объяснения. Если окажется, что он — безумец, забавляющийся криками и воображаемыми разговорами на разные голоса, его следует отправить в приют для душевнобольных. Если же здесь кроется что-нибудь похуже, если действительно существуют ужасные подземелья, то он и все, находящиеся в его доме, должны умереть. Это можно сделать без лишнего шума, и даже супруга Карвена и его тесть не должны узнать, почему и как все произошло.

Пока обсуждались эти серьезные меры, в городе произошел случай, настолько дикий и необъяснимый, что в течение нескольких дней во всей округе только о нем и судачили. В глухой час лунной январской ночи, когда земля была покрыта глубоким снегом, послышались ужасающие крики, которые раздавались сначала со стороны реки, а затем выше по склону холма. Во многих окнах показались головы разбуженных горожан; люди, жившие вокруг Вейбоссет-Пойнт, видели, как что-то белое лихорадочно барахталось в ледяной воде перед грязной площадью у таверны «Голова турка». Вдали громко лаяли собаки, но этот лай умолк, когда до них долетел шум на улицах разбуженного города. Группы людей с фонарями и заряженными мушкетами выбегали из домов посмотреть, что происходит, но их поиски не увенчались успехом. Однако на следующее утро в ледяных заторах у южных опор Большого моста, между Длинным доком и винным заводом Эббота, было найдено обнаженное тело огромного мускулистого мужчины, и это стало темой бесконечных догадок и пересудов. Шепталась не столько молодежь, сколько люди старшего поколения, потому что замерзшее лицо с выпученными от ужаса глазами пробудило у городских патриархов воспоминания. Старики, дрожа от страха, обменивались недоуменными репликами, ибо в застывших искаженных чертах угадывалось сходство — хотя это было совершенно невероятно — с человеком, который умер добрых пятьдесят лет назад!

Эзра Виден был среди тех, кто обнаружил тело; он припомнил, как бешено лаяли собаки прошлой ночью в домах вдоль Вейбоссет-стрит и за мостом у доков, откуда исходили крики. Он словно ожидал чего-то необычного и поэтому не удивился, увидев следы на снегу в том месте, где кончался жилой район и улица переходила в дорогу на Потаксет. Обнаженного гиганта преследовали собаки и несколько человек, обутых в сапоги; можно было также заметить следы возвращающихся собак и их хозяев. Видимо, они отказались от преследования, не желая слишком приближаться к городу. Виден зловеще улыбнулся и, желая довести дело до конца, прошел по этим следам до места, откуда они начинались. Как он и думал, это была потаксетская ферма Джозефа Карвена. Эзра много дал бы за то, чтобы двор перед домом не был так сильно истоптан. Однако он не хотел рыскать у фермы среди бела дня, показывая свою заинтересованность. Доктор Бовен, которому Виден поторопился доложить об увиденном, вскрыл странный труп и обнаружил аномалии, поставившие его в тупик. Органы пищеварения гиганта находились в зачаточном состоянии — желудок и кишечник выглядели так, будто он ни разу не ел, кожа имела вид грубой и в то же время рыхлой дерюги — явление, которое доктор никак не мог объяснить. Находясь под впечатлением слухов, распускаемых стариками, о том, что труп как две капли воды похож на давно умершего кузнеца Дэниела Грина, чей правнук, Аарон Хоппин, был суперкарго на одном из кораблей, принадлежащих Карвену, Виден, словно между прочим, принялся расспрашивать людей, где был похоронен Грин. Той же ночью группа из пяти человек отправилась на заброшенное Северное кладбище, что напротив Херренден-лейн, и раскопала могилу. Как они и ожидали, могила была пуста. Между тем всех почтальонов города попросили задерживать корреспонденцию, адресованную Джозефу Карвену. Незадолго до того, как было найдено обнаженное тело неизвестного, капитану Мэтьюсону доставили посланное Карвену письмо из Салема от некоего Джедедии Орна, которое заставило призадуматься всех, кто участвовал в заговорепротив Карвена. Вот часть этого письма, переписанная и хранившаяся в частном семейном архиве, где ее нашел Чарльз Вард: