Татьяна Корсакова - Хозяйка колодца

– Бери! – велела она и кивнула на ключ.

Марьяна взяла медальон в руки.

– А вот и я! – на дно колодца спрыгнул Полевкин. На голове его был шлем с фонариком, как у шахтера, но света от него едва хватало на то, чтобы лишь слегка разбавить окружающую тьму. – Она уже здесь? – Он нацелил пистолет Марьяне в живот.

– Да, – та кивнула.

– Тогда пусть показывает. Живо!

– Это здесь. – Призрачная ладонь коснулась почерневшей от сырости и холода кладки, озаряя бледно-молочным светом камень, формой напоминающий рыбу. В том месте, где у рыбы должен был быть глаз, в камне имелось едва заметное отверстие. – Скажи ему.

– Вот он, – Марьяна присела на корточки, дотронулась до камня.

– Открывай! – Полевкин нетерпеливо взмахнул пистолетом. – Живо!

Она нажала на скрытую пружинку, медальон распался на две части.

– Просто вставь и надави . – Голос призрака, казалось, звучал прямо у нее в голове.

Просто вставить и надавить…

– Посвети мне!

– Сейчас. – Полевкин склонился над замочной скважиной. Он был так близко, что Марьяна чувствовала его дыхание.

Сейчас или никогда!

Удар ключом должен был прийтись на шею, но пришелся на ключицу. Помешали наручники. Полевкин взвыл, схватил Марьяну за волосы, ударил виском о стену колодца, и темнота сделалась кромешной. Последнее, что она увидела, была печальная улыбка Натальи…

…Она очнулась от холода и боли в плечах. Правая щека прижималась к холодному камню.

– Очухалась? – Голос громкий, дрожащий от злости и нетерпения. – Думала справиться со мной? Думала, ты умнее всех? И куда привела тебя твоя тупость?!

Удар в спину вышиб из легких воздух. Марьяна застонала. Боль в плечах сделалась невыносимой. Она подняла голову, превозмогая головокружение, посмотрела на скобу, вмурованную в стену колодца. К этой скобе Полевкин приковал ее наручниками. Теперь уже точно все…

– Он сделал это для меня. Чтобы я сидела на цепи, как собака…

Наталья стояла за спиной Полевкина и с интересом разглядывала скобу.

– Ну, спроси у нее, что делать дальше. – Голос Полевкина заглушил шепот призрака.

– Пошел к черту!

– Хочешь сдохнуть? – спросил Полевкин.

– Можно подумать, у меня есть выбор!

– Выбор есть всегда. Например, можно умереть легко, а можно в муках. Подумай об этом, только недолго.

– Скажи ему. – Шепот призрака переплетался с тихим журчанием воды, сочащейся из черного провала трубы. – Пусть откроет, пусть получит то, за чем пришел.

– Нет! – воскликнула Марьяна.

– Я была с твоей сестрой в последние ее часы. Со мной ей не было ни больно, ни страшно. Я пела ей колыбельную. Это особенная колыбельная, она помогает унять страдания…

– Она не мучилась?

– Нет, я позаботилась о ней. И я позабочусь о тебе, когда придет твое время. – Призрачные пальцы коснулись ее щеки. Неосязаемая ласка скатилась по щеке горячей слезой.

– Что она говорит? – Полевкин дернул Марьяну за волосы.

– Она говорит, нужно вставить ключ в отверстие и надавить.

– Вставить и надавить. Что может быть проще! И ты добровольно отдашь мне ключ?

– Да, – кивнула Марьяна.

– Скажи это громко, чтобы она слышала.

– Я добровольно отдаю тебе ключ!

– Отлично! – Он вставил ключ в отверстие, надавил.

Почти в ту же секунду стены колодца содрогнулись. Марьяна всем телом почувствовала эту дрожь. Раздался уже знакомый скрежет. На этом все закончилось.

– И это все? Весь фокус? – Полевкин врезал по кладке кулаком. – Дальше что? Где дверь?

– Скажи, пусть возьмет лом , – шепнула Наталья.

– Возьми лом.

– Если нужен лом, то зачем был нужен ключ?! – На его искаженном яростью лице выступили бисеринки пота.

– Ключ нужен, чтобы поднять дверь, которая внутри стены, – Наталья брезгливо поморщилась. – В этом месте кладка тонкая, ее легко сломать. Скажи ему.

Полевкин слушал недоверчиво, одновременно роясь в рюкзаке.

– А ведь это может оказаться правдой. – Он взвесил в руке альпинистский ледоруб. – Я вот только не могу понять, откуда у нашего писаки взялась такая ценная информация?! Он ведь знал про ключ.

Так и не дождавшись ответа, Полевкин замахнулся ледорубом. Ему пришлось попотеть, прежде чем удалось выбить первый камень из кладки, но дальше дело пошло быстрее, и через полчаса в стене колодца образовался лаз, в который запросто мог протиснуться взрослый мужчина.

– Скажи ему, что клад внутри , – велела Наталья. Лицо ее было сосредоточенно. Казалось, она к чему-то прислушивается. Хотя к чему могут прислушиваться призраки? – Скажи, что ключ нужен, чтобы открыть сундук .

Ей не пришлось ничего говорить, не дожидаясь дальнейших инструкций, Полевкин протиснулся в лаз, а через мгновение послышались его радостные вопли.

– Я нашел его! Слышишь? Огромный сундук здесь, в этой норе. Спроси у нее про ключ. Впрочем, нет, я и сам догадался – этим ключом открывается не только дверь, но и сундук. Скажи ей, что даришь мне ключ, что разрешаешь им воспользоваться.

– Я уже говорила.

– Повтори! Скажи, она не должна мне мешать! – велел Полевкин.

Марьяна усмехнулась, всмотрелась в наполняющую колодец темноту. Наталья исчезла.

– Говори! – рявкнул Полевкин.

– Я разрешаю тебе воспользоваться ключом. Я дарю тебе этот чертов ключ!

– Точно? – Из провала появился луч света, следом высунулась голова в каске. – Я же не дурак, я знаю, чем это может кончиться!

– Это в любом случае плохо кончится, – прошептала Марьяна.

– Для тебя – не для меня! Ты слышала? – спросил Полевкин у темноты. – Все по-честному, она мне его подарила! Теперь он мой! – Он поцеловал ключ с той истовостью, с которой истинно верующий человек целует распятие. – А теперь я расскажу тебе, чем все закончится. Твое письмо очень облегчило мою задачу. Ты догадалась, что Борейша убийца, написала об этом мне, но, увы, я получил твое письмо слишком поздно и не успел предотвратить трагедию. Вы оба погибли, упали в колодец во время борьбы и утонули. Да-да, именно утонули. – Он сочувственно покачал головой, по черным стенам колодца заметался желтый луч света от его фонарика. – Когда я перенесу клад в свою машину, я открою задвижку, и колодец снова начнет наполняться водой. Но я ведь обещал тебе легкую смерть, – он подобрал с пола колодца камень, взвесил в руке. – И я сдержу свое слово. Когда все случится, ты ничего не почувствуешь.

– Ты очень добр. – Марьяна зажмурилась, чтобы не расплакаться от страха, а еще от злости. Она так и не сдержала данное Лене обещание.

– Но это потом, пока же у меня есть дела поважнее! – Полевкин снова нырнул в лаз. – А когда все будет закончено, – донесся оттуда его приглушенный голос, – я поеду на ужин к Яриго. Да, он был так любезен, что пригласил на ужин простого участкового… Впервые за несколько лет! Ничего, очень скоро я буду есть с золотых тарелок, а ваш любезный миллионер будет подрабатывать у меня мажордомом.