Джек Блэксмит - Цирк уродов

Он сделал еще пару глотков и вперился взглядом в мерцающий экран. Методично и бессмысленно вертолеты уничтожали деревню, без разбора убивая солдат и местных жителей. Взрывы, крики умирающих, кровь… И все это безумие сопровождала заглавная тема боя из оперы Вагнера «Полет Валькирий».

— Ублюдки…

Пустая бутылка выпала из рук и закатилась под диван.

Он закрыл глаза и представил, как девы-воительницы в блестящих доспехах и рогатых шлемах реют на своих крылатых конях над этой бойней, понимая, что на этот раз исход битвы решен за них. Уж слишком неравные силы у сражавшихся.

Музыка великого Вагнера пробудила в темных глубинах подсознания самые жуткие воспоминания. Он хотел забыть их, но снова и снова к ним возвращался. Волосы на голове и руках зашевелились. Именно эта музыка звучала в тот день, когда молодой ученый, скрывающийся под псевдонимом Алхимик, готовил их отряд к операции…

Все получили инъекции «Зомби-1» и отправились в джунгли. Сначала все шло отлично. Они не попали в засаду, благополучно добрались до объекта. При захвате деревни не потеряли ни одного человека. Освободили пленных. А затем оказались во власти безумия. Солдаты «Призрака» отрезали головы и насиловали трупы. Это было весело. А когда действие препарата ослабло, они поняли, что натворили. И сошли с ума. Выжил только он.

Сержант Патрик Хикс.

И главной целью его жизни стало найти дьявола, который сотворил омерзительное колдовство с ним и его товарищами.

— Что ты там выискиваешь? — спросил Дюбуа.

— Очередной вселенский заговор, — хмыкнул Миллер, заваривавший кофе. — Мистер Холмс, вам принести скрипку?

Француз зашел за спину Алекса и прочитал на экране:

— «История создания универсальных солдат». Это что, новый фильм с Ван Дамом?

— Нет, — ответил Алекс.

Он пожалел, что не успел закрыть ноутбук. Теперь начнутся извечные подколки двух пенсионеров. Ну, и пускай. Оправдываться и рассказывать про вчерашнего визитера Алекс не собирался. И не только потому, что тот об этом его просил. Алексу хотелось представить своим коллегам убедительные доказательства. Один раз он уже оплошал с «Просветленными детьми Бога».

— Если тебя действительно интересует история, могу прочитать тебе небольшую лекцию, — сказал Дюбуа.

— О нет! — закатил глаза Миллер.

— С удовольствием послушаю. — Алекс с облегчением отвернулся от компьютера и потер уставшие глаза.

— Началось это очень давно…

— Откуда у тебя такая страсть к выступлениям? — поинтересовался Миллер. — Тебе нужно было идти в политику.

Француз не обратил на слова друга никакого внимания. Он оседлал своего любимого конька, и остановить его теперь можно было только выстрелом в голову.

— Испокон веков сильные мира сего хотели иметь в своем распоряжении суперсолдат: преданных, не знающих усталости и способных без сна и отдыха выполнять боевые задачи. Причем делать это любой ценой.

— Положить кучу врагов и остаться в живых? — спросил Алекс.

— Нет, вы не поняли, молодой человек…

— Меня убивает твой менторский тон, Француз, — встрял Миллер.

— Не мешай мне, — раздраженно отмахнулся Дюбуа. — Так вот, я сказал — любой ценой . Значит, даже ценой собственной жизни, которая во все времена всеми военачальниками ценилась недорого. Умереть, но выполнить задание. Но для этого солдат должен преодолеть самый главный инстинкт любого живого существа — инстинкт самосохранения. И первыми из такого рода солдат мне приходят на ум самураи.

— И каким же образом они преодолевали страх смерти?

— На протяжении тринадцати веков японцы создавали собственную концепцию жизни и смерти, отличную от других народов. Например, у христиан самоубийство считается тяжким грехом, после которого они гарантированно попадут в Ад. А самурая после смерти ждал тот же самый мир, в котором он привык жить. Достойная смерть являлась надежным залогом того, что в новой жизни все сложится не менее удачно, чем в прошлой. Все естественные человеческие чувства отступали на второй план. Жизнь и смерть самурая были подчинены единственному непререкаемому закону — закону чести. Главными добродетелями были преданность сегуну и готовность в любой момент сложить за него голову. И готовность самопожертвования сохранялась до недавнего времени. Уверен, ты слышал, как во время Второй мировой войны пилоты-камикадзе атаковали американские корабли? Самолеты грузились бомбами, и пилот должен был выполнить одну самоубийственную миссию — долететь до вражеского крейсера и врезаться в него.

— Получается, для создания суперсолдат нужна особая религия? — усмехнулся Алекс.

— Нет, конечно. Были воины, слава о которых дошла до нас сквозь века, и религия при этом играла последнюю роль.

— Кто?

— Спартанцы.

— Великие воины!

— Это была нация убийц, не жалевшая ни себя, ни других. Они жили войной. Когда мальчикам исполнялось семь лет, их забирали из дома и отправляли в военный детский лагерь. Там их в течение двенадцати лет с помощью жесточайших тренировок и истязаний превращали в настоящих терминаторов, которые ни к чему, кроме войны, не были приспособлены. Спартанцы испытывали презрение к смерти. Потому что гораздо страшнее смерти было обвинение в малодушии.

— Какой же ты болтун, — недовольно заметил Миллер.

Алекс задумался. Рассказ Француза был интересен, но это совсем не то, что он искал.

— Для воспитания не боящихся смерти самураев и спартанцев требовались многие годы, — сказал он. — А меня интересуют более быстрые способы превращения обычных людей в суперсолдат.

— Я как раз собирался к этому перейти, — кивнул Француз. — Давным-давно, на Востоке…

— Звучит, как начало сказки.

— Так вот, жил в те времена Хасан ибн-ас-Саббах по прозвищу Старец Горы. Он утверждал, что его слуги могут служить ему не только при жизни, но и после смерти.

— Говорить все мастера, — хмыкнул Миллер.

— Но в данном случае это была правда. По крайней мере, он представил убедительные доказательства. Однажды в выстроенную им крепость приехал посол от одного из христианских монархов. Оглядев крепость, он сказал, что стены выглядят не столь уж неприступными. На что Старец Горы ответил, что сила крепостей не в стенах, а в тех, кто их защищает. После этих слов он сделал знак одному из своих стражников, и тот, не раздумывая ни секунды, бросился с многометровой высоты вниз головой на камни.

— Не понимаю…

— Гость с Запада тоже не мог понять, что является причиной такой преданности, — загадочно улыбнулся Дюбуа.

— Так в чем же было дело?

— Воины Старца верили, что после смерти во имя своего хозяина они попадут в рай.

— Ну, это не ново, — снова вмешался Миллер. — Католики тоже рай после смерти обещают.