Андрей Щупов - Полет Ящера

Взлетев на последний из шоссейных холмов, «Жигуленок» по прямой устремился ко мне. Его мотор радостно исторг урчание проголодавшегося желудка. Жертва была рядом, жертва не сумела ускользнуть, И у королей автодорог был повод порадоваться. То есть - так они, вероятно, полагали.

Опустив стекло, я потянулся к кобуре под мышкой и достал «Беретту». Яростно передернул затвор И выругался. Магазин был пуст, о чем я совершенно запамятовал. Его Величество Провидение сработало повторно. У кого-то из этих автодояров несомненно за плечами трепыхал крылышками ангел-хранитель. Швырнув пистолет на сиденье, я тупо уставился в пространство перед собой. Увы, моя «Вольвушка» не была ни самолетом, не геликоптером. Все, что она умела, это только галлонами жрать бензин и колесить по нашей не в меру сдобренной грехами земле. Такой уж эта машинка родилась!..

«Жигули» настороженным бычком приблизились вплотную, перегородив дорогу, дернулись взад-вперед и встали. Из кабины вылезли двое в униформе, неспешным шагом уверенных в себе мздоимцев двинулись ко мне. Я взглянул им в лица и кисло улыбнулся. Они ещё этого не знали, но ребяток поджидала неприятная новость. Насчет мзды, пошлины и штрафа я собирался их крупно разочаровать. Честное слово, чисто по-человечески их было даже немного жаль.

Дела шли полным ходом, потная и жаркая кухарка Судьба без устали помешивала ложечкой. Получивший от властей карт-бланш, а от Ганса сладенький кусочек долларового пирога, Васильич действовал с несвойственной старикам энергией. У него был стимул, и он ласкался, как сытый кот, отираясь у ног, искательно заглядывая в глаза, названивая всякую свободную минуту. Армада юристов под командой Безмена и постепенно осваивающегося в новом окружении Барановича сопела над ворохом бумаг, переписывая харбинскую вотчину на новые имена и новых хозяев. Жирный ломоть спешно кромсали алебардами, разбрасывая по угодьям и закрепляя за верными арендаторами. Налоговой инспекции мы не слишком боялись, карманных нотариусов тоже хватало, главное - было не медлить. На факт же кровавых событий, разыгравшихся в стенах «Харбина», городские власти умудренно прикрыли глаза. Было и было, мало ли что на свете бывает! Жизнь, как говорится, пестра и разнообразна!

Правда, вновь припожаловал в гости не в меру прыткий капитан Костиков, честный мент, из РУОПа. Накипело, видно, у мужичка на сердце, зашел поругаться. Не вызывало сомнений, что офицерика основательно поприжали сверху, потому что, войдя в кабинет, этот служака заговорил со мной крайне сухо, а от рукопожатия решительно уклонился. Я не обиделся. Несмотря ни на что, общаться с этим Ланцелотом и Дон Кихотом в одном лице доставляло мне искреннее удовольствие. Как я уже упоминал, честный мент - не правило, а скорее исключение. Исключительных же людей приятнее иметь среди своих. То есть, приятно-то оно приятно, только в том и кроется закавыка, что в чужой стан подобные орлы и соколы не переметываются, а если переметываются, то моментально перестают быть самими собой, теряя важнейшее свое качество - ту самую исключительность. Все равно как измельченный алмаз в сумме может весить не меньше первоначального оригинала, однако цена ему будет ломаный грош. И потому, глядя в серые, цвета свежевыплавленного алюминия глаза руоповца, я получал чуть ли не наслаждение, как если бы слушал вживую Вагнера или Баха. Глупо, нелепо, зато правда! Потому как и Ящеры порой не лишены определенной доли сентиментальности.

- …Вы должны понимать, что подоплекой случившегося все равно рано или поздно заинтересуются, - дерзко рапортовал Костиков. - И в ваших же интересах…

- В моих интересах, Евгений Палыч, держать язык за зубами. Волков не гладят по загривку, а волчье племя из вашего ведомства я знаю очень и очень хорошо.

- Ну, во-первых, не волчье…

- Тогда волкодавье! - съехидничал я. - Согласны на такую поправку?

- Это, пожалуй, ближе к истине… - Он недовольно повел плечом. - Только думаю, вы ошибаетесь. Знаете вы нас недостаточно хорошо.

- Может, и так, грешен. Но отчего-то не горю желанием узнать поближе.

Набычившись, офицер пожевал сухими губами. Алюминий в его глазах малость потемнел.

- Считаете, что подмяли под себя город? Черта с два! Еще, слава Богу, есть люди, что готовы постоять за честь мундира, за достоинство рядовых граждан!

Рядовых граждан… Ах, ты мой маленький! Да на него было сущее удовольствие смотреть! Все равно как на школьника-первоклашку из далекого прошлого, гордящегося вступлением в лучшую на земле партию октябрят.

- Если бы не вы и вам подобные, страна давно бы выбралась из кризиса. И войн бы этих идиотских не затевали!

- Разумеется, разве ж я спорю?

- Думаете, запаслись индульгенциями на сто лет вперед? Считаете, что купили все и всех на свете?!..

Мой гостенек явно петушился, норовя перейти к прямым угрозам, и меня сей факт продолжал умилять. Ай, как славно! Капитан РУОПа поднимает хвостик (даже не хвост!) на самого Ящера! И ведь действительно не боится, говорит, что думает. Может, даже воплотит задуманное в явь. А что? Паренек крайне решительный. уж он бы на месте того же Васильича Не терялся бы ни минуты - так бы махнул метлой, тогда и впрямь, пришлось бы жарко. И мне, и центровым, и всем прочим. Только вот невдомек было доброму молодцу, что враги его - дюжие ветряные мельницы, каменные жернова которых с удовольствием перемелют все, что угодно - будь то ржавые латы сумасшедшего Дон Кихота или косточки славного рыцаря Ланцелота.

Я улыбнулся.

- Нет, разумеется. Купил не все и не всех. Вас, к примеру, мне не переманить и не перекупить. Да и не хочу, честно говоря, этого делать. Вы, конечно, смешны, нелепы, но, как знать, возможно, этот гнилой мир как раз и держится на нелепицах.

Он метнул на меня недоумевающий взгляд,

- Да, да! Уж скорее я сам однажды перешел бы на вашу сторону. Перешел бы, если б способствовали обстоятельства.

- Выходит, боитесь обстоятельств?

Теперь уже пытался ехидничать он.

- Да нет… Презираю, скажем так. Меня тошнит от уголовного и гражданского законодательств, от того, что талдычат с экранов народные избранники, от той галиматьи, которую спускают по инстанциям разнообразные минфины. Слепые, капитан, ведут слепых, но вот беда! - мнят себя поводырями.

Костиков нахмурился.

- Что-то из Евангелия?

- Не пытайтесь ошарашить меня эрудицией. И без того знаю, что человек вы неглупый человек, - я дружелюбно кивнул в сторону кресла. - Да вы присаживайтесь, чего стоите? Встречаемся редко, в дальнейшем, надеюсь, будем встречаться ещё реже, так зачем же так сразу разбегаться?

Капитан не сразу, но сел. Я придавил носком туфли педаль, и, спустя несколько секунд, в кабинет впорхнула секретарша с подносом.