Зенна Хендерсон - Тише!

Джуни вздохнула, привычным движением откинула назад чёлку с глаз, пальцем заложила нужную страницу в учебнике геометрии и поглядела в дверь гостиной на лежащего на диване Дабби.

- Дабби, пожалуйста , - умоляюще попросила она. - Ты обещал матери, что сегодня будешь вести себя тихо. Как ты можешь справиться со своей простудой, если так скачешь и шумишь?

Лихорадочно блестящие глаза Дабби выглянули из устроенной им из одеяла палатки, где он колотил игрушечной гитарой по жестяному грузовичку.

- Я веду себя тихо, Джуни. Это грузовик устроил шум. Видишь? – И он снова ударил по нему. Гитара раскололась на кусочки, и Дабби удивленно моргнул. Он колебался между слезами по поводу сломанной игрушки, и смехом от того, с каким ужасным шумом это произошло. Прежде, чем он успел решить, он начал кашлять, вырвавшийся откуда-то из глубины груди кашель нещадно сотрясал маленькое тело.

- Мне кажется, этого достаточно, Дабби, - твердо сказала Джуни, очистила диван от игрушек и привычным жестом поправила одеяло. – Так или иначе, ты должен будешь пойти в свою комнату через пятнадцать минут - или отправишься туда прямо сейчас, если не будешь сидеть спокойно. Твоя мама будет звонить в семь, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке. Я не хочу её расстраивать и говорить, что ты ведёшь себя не слишком хорошо. Сейчас ты будешь читать свою книжку и молчать. Мне нужно доделать домашнее задание.

Был короткий период тишины, нарушаемый всхлипываниями Дабби и шуршанием карандаша Джуни. Потом Дабби начал петь:

Рыболовная шхуна пустилась в пляс,

Рыболовная шхуна пустилась в пляс,

Рыболовная шхуна пустилась в пляс,

Рыболовная! Шхуна! Пустилась! В пляс!

- Даб-би! – Джуни оторвала взгляд от учебника, чтобы неодобрительно посмотреть на него.

- Это не шум, - запротестовал Дабби. – Это песня! Рыболовная шхуна… -Кашель оборвал его на середине фразы, и Джуни пришлось подавать ему носовой платок, и устраивать поудобнее, пока приступ не прекратился.

- Видишь? - сказала она. - Твой кашель считает, что это шум.

- Ну, а что тогда мне можно делать? - забеспокоился Дабби, уже четыре дня скучавший в постели и изнурённый мучительным кашлем, который до сих пор всё ещё беспокоил его. - Я не могу петь, и я не могу играть. Чем мне заняться?

- Ну, - Джуни мысленно перебрала несколько идей из своего опыта работы няней, и остановилась на игре, которую сам же Дабби придумал и которую очень любил.

- Почему бы нам не поиграть в воображаемых животных? В воображаемый зоопарк. Полагаю, что зеленый жираф с хвостом как швабра, и с роликовыми коньками для ногах для начала будет неплох, как ты считаешь?

Дабби с серьёзным видом обдумал её предложение.

- Только пусть у него будут овальные ушки, похожие на лопасти пропеллера, - сказал он, Дабби всегда был очень серьёзен в вопросах, которые касались ушей, поскольку часто возникали проблемы с его собственными.

- Конечно, так и будет, - сказала Джуни. – Ну, теперь твоя очередь придумывать.

- А у меня будет лев, - сказал Дабби после некоторых раздумий. - Только вместо хвоста у него флаг - пиратский флаг - и он одет в желтую пижаму, а из спины у него торчат крылья, как у самолёта, и уши у него вращаются как пропеллеры.

- Прекрасно! – похвалила Джуни. - Теперь моя очередь. Это будет орел с радужными крыльями и ожерельем из роз, растущих вокруг его шеи. И единственное, что он когда-либо ест - это песни птиц, но птицы боятся его, и поэтому он почти все время голоден, бедолага.

Дабби хихикнул.

- Давай ещё поиграем, - сказал он, откинувшись на подушки.

- Нет, теперь твоя очередь. Почему бы тебе самому не поиграть так, как мы сейчас это делали? Я просто хочу закончить своё задание по геометрии.

Лицо Дабби омрачилось, но затем он улыбнулся.

- Ладно.

Джуни вернулась к столу, радуясь, что Дабби был хорошим ребенком, а не таким, как некоторые из ребятишек, за которыми в свое время ей доводилось присматривать. Она с ногами забралась в своё кресло, провела руками по волосам. Она сделала паузу, прежде чем приступать к решению следующей теоремы, и мельком глянула на Дабби. Беспокойство шевельнулось в её сердце, когда она увидела, какими бледными и тонкими были черты его лица. Казалось, каждый раз, когда она приехала, он становился всё более бледным и прозрачным. Она слегка вздрогнула, когда она вспомнила слова своей матери: «Бедный ребенок. Ему никогда не придется беспокоиться о наступлении старости. Ты обращала внимание на его глаза, Джуни? В них видна мудрость, какой не должно быть во взгляде ни у одного ребёнка. Так, словно ему уже доводилось заглянуть за грань ».

Джуни вздохнула и вернулась к своей работе. Система отопления тихо напевала, долгий день плавно сменял уютный вечер.

Миссис Уоррен редко оставила Дабби, потому что он почти всё время болел, и она практически никогда не оставляла его одного на ночь. Но сегодня, когда Джуни вернулась домой из школы, мать сказала, что её просила перезвонить миссис Уоррен.

- О, Джуни, - обратилась к ней миссис Уоррен по телефону, - не могла бы ты, если это возможно, прийти прямо сейчас?

- Сейчас? – испуганно спросила Джуни, планировавшая вечером привести в порядок ногти и волосы, а затем встретиться с Ларри-Анн, чтобы прослушать ее новый альбом.

- Мне неловко просить об этом, - сказала миссис Уоррен. - Я сама не люблю людей, которые договариваются о чём-то в последнюю минуту, но мать господина Уоррена снова очень сильно заболела, и мы просто обязаны поехать к ней домой. Нам не хотелось бы оставлять Дабби с кем-нибудь, кроме тебя. Он снова подхватил этот гадкий бронхит, поэтому мы не можем взять его с собой. Я вернусь домой так быстро, как только смогу, даже если Орин должен будет остаться. Он сейчас примчался с работы домой и ждет меня. Так что, пожалуйста, приезжай, Джуни!

- Хорошо, - Джуни растаял от слез, звучавших в голосе миссис Уоррен. В конце концов, привести в порядок волосы и ногти и послушать новый альбом можно и позже, а домашнее задание по геометрии сделать у Уорренов. - Ну, ладно. Я сейчас буду.

- О, да благословит тебя Господь, дитя, - воскликнула миссис Уоррен. Ее голос отдалился от телефонной трубки. - Орин, она уже идет! - и она отключилась.

- …Джуни! - Должно быть, он окликал её уже несколько раз, прежде чем сумел дозваться до Джуни сквозь окутавший её мрачный туман очередной теоремы.

- Джу-у-уни! – вновь донёсся до неё жалобный голос Дабби, и она раздраженно вздохнула. Ей уже почти что удалось решить задачу.

- Да, Дабби. - Преувеличенное терпение в её голосе должно было показать мальчику, что она им сильно недовольна.