Кэт Адамс - Песнь демона

Дона разрыдалась — почти истерически, и Эмма это услышала, и ее голос стал более встревоженным:

— Что случилось? Селия, скажи мне, что происходит?

Я прижалась затылком к стене и шумно выдохнула.

— Не отпирай двери и включи магический барьер — если ты уже этого не сделала. И держи наготове пистолет со святой водой. Кто-то принял твое обличье. Но он уже мертв.

Голос Эммы вдруг задрожал. Похоже, я до нее достучалась. Она зашмыгала носом, а потом расплакалась.

— Мне нужно вернуться в Берчвудз. Скажи, что мы сегодня возвращаемся.

Одна моя подружка плакала в телефонную трубку, вторая рыдала на диване. Вот тебе и расслабляющие выходные.

В это самое время в дверь постучали, и мужской голос возвестил:

— Штатный детектив. Мисс Грейвз? Могли бы вы открыть дверь?

Отлично. Прибыл сотрудник, отвечающий за правопорядок в гостинице, а на мне был только заляпанный кровью банный халат.

Ох… Таким образом начинался чудесный день. У меня было полное чувство, что меня засасывает топкая трясина.

— Вы меня простите, но мне действительно все равно, что сказал ваш корпоративный офис! Я говорю, что из-за вашего дефектного барьера мы чуть не погибли. — Я стукнула кулаком по конторке администратора и швырнула на мраморный пол полотенце, не так давно бывшее белоснежным. Полотенце ударилось об пол с тяжелым стуком, поскольку насквозь пропиталось кровью и комьями слизи демонического существа. — И я сама могла погибнуть, не будь я профессиональным телохранителем, у которого под рукой оказалось нужное для уничтожения этой твари оружие.

Да, я позаботилась о том, чтобы полотенце освятили, прежде чем я решилась выйти с ним из номера. Но мне хотелось, чтобы дирекция курорта четко и ясно поняла, что я едва не отправилась на тот свет… в номере их гостиницы. Веселым отдыхом это никак нельзя было назвать. Мало того: обеим моим подругам теперь требовалась помощь психотерапевта.

Молодая девушка-администратор, на бейджике у которой значилось имя «Синди», побелела как плат и бросилась к двери офиса, зажав рот рукой. Темнокожий менеджер по имени Леонард брезгливо поморщился, услышав, как его коллегу стошнило за стеной. Он вытащил из-под стола ведерко для бумаг, взял полотенце за относительно чистый уголок и положил в ведерко.

— Мисс Грейвз, — изрек он, — это была ненужная вульгарность. Нет никакой необходимости так травмировать моих сотрудников.

Я вскинула руки и указала на двери кабины лифта.

— Может быть, обменяемся любезностями? У меня наверху две подруги с психической травмой, и мне хотелось бы знать, что вы собираетесь с этим делать. Демон не должен был проникнуть в здание гостиницы. Когда вы в последний раз вызывали специалистов для обслуживания магического барьера?

Менеджер посмотрел на меня, задрав нос, и мне это не понравилось. Детектив хотя бы разговаривал со мной, как с потерпевшей. Он разрешил мне одеться, прежде чем опечатал номер для проведения расследования.

— Как я вам уже объяснил, мы регулярно заботимся о поддержании уровня эффективности нашего магического барьера. Штатный детектив уже работает. С минуту на минуту сюда прибудет полиция для проведения расследования, и как только от них поступит отчет, мы сразу же сообщим вам о результатах.

— А, как я вам уже объясняла, существуют различные уровни эффективности магических барьеров. В этом месяце барьер подновляли? Или в этом квартале? Да хотя бы в этом году? Это не имеет никакого отношения к полицейскому расследованию. Наверняка у вас имеется какой-то сертификат обследования барьера, который вы могли бы мне продемонстрировать. У вас есть подобные сертификаты для лифта и кухни. Разве это не является общедоступной информацией? Или мне стоит позвонить репортерам, охочим до сенсаций? Посмотрим, что им удастся накопать?

Я достучалась до менеджера. Он всеми силами старался держать лицо, но его глаза яснее всяких слов сказали мне, что он совсем не хочет огласки в прессе — точно так же, как не хочет показывать мне сертификат об обследовании барьера.

— В этом нет необходимости, мэм. Спа-курорт «Оушен Вью» всегда рад удовлетворить потребности наших клиентов.

Так начались наши переговоры.

Прошло почти пятнадцать минут, прежде чем были проведены расчеты за номера и спа-процедуры, на мою кредитную карточку поступила сумма компенсации, а мне было вручено приглашение на курорт, дабы, как выразился менеджер: «Дать им возможность попробовать еще раз».

Я пожала руку милейшего менеджера, готового, как я понимаю, к этому моменту палить в меня из всех орудий и плохо скрывавшего эту готовность, и вдруг из лифта выбежала Дона. Паника окутывала ее, словно облако. Она прокричала:

— Селия, ты должна поторопиться! С Эммой что-то страшное творится!

Дона вернулась в кабину и придержала двери. Она просто дрожала от волнения.

Она обрела дар речи. Но не таких слов я от нее ждала.

О черт.

— Я же ей говорила — не выходить из номера!

…Господи, если она увидела этот ужас в моем номере… Наверное, ее придется запирать в «резиновой комнате». Послышался звон, дверцы кабины попытались закрыться, но Дона удержала их. Вытаращив глаза, менеджер сунул мне подарочный сертификат. Не сомневаюсь: он был готов выскочить за дверь, пока не случилось еще чего-нибудь.

В кабине лифта я на несколько секунд обрела покой. Тихая музыка, приглушенный свет, красивые деревянные панели. Дона стояла рядом со мной, зажмурившись. Наверное, изо всех сил старалась сохранить здравый рассудок.

А потом двери кабины открылись, и на меня хлынула волна звуков и движений. Два уборщика в униформе гостиницы пытались удержать Эмму на полу, а штатный детектив фотографировал «место преступления». Пастор унитарианской церкви, по всей видимости, уже ушел.

Эмма кричала, делая перерывы только для вдохов. Хорошенькая девушка-латиноамериканка бросила взгляд на меня, с трудом прижимая к ковру руку Эммы, чтобы та не поранила себя. Уборщице пришлось изрядно напрячь голосовые связки, чтобы перекричать Эмму.

— Мой менеджер пошел звонить в службу «девять-один-один». Может быть, парамедики ей вколют успокоительное или еще что-то. Бедняжка билась головой о стену. Мы так боялись, что она поранится!

Я встала на колени рядом с Эммой и прижала к себе ее голову. Я попыталась заставить ее посмотреть на меня, пока две уборщицы пробовали удержать ее на полу.

— Эмма! Ну давай, девочка. Посмотри на меня. Это я, Селия. Тебе нужно успокоиться.

Я попыталась добиться, чтобы Эмма увидела меня, остановила взгляд на моем лице, но я сразу поняла, что она почти ничего не видит. Возможно, уборщица была права и ей нужен был укол успокоительного средства. Но еще больше ей нужно было вернуться в Берчвудз. К несчастью, отсюда до клиники езды было никак не меньше семи часов, и я боялась, что если мы как можно скорее не повезем ее туда, ее могут упечь в какую-нибудь местную психушку.