Ольга Морозова - Замок (сборник)

Питер встретил меня на вокзале, проводил домой. Мы обнялись, как старые друзья. Я шуткой спросила, не нашёл ли Питер себе невесту, Питер так же шуткой ответил, что ждёт и любит только меня, и мы поехали домой. Дома я рассказала ему о своих планах по смене жилья, и Питер обещал помочь.

Жилище мы нашли довольно быстро, и так же быстро я переехала. Квартирка была чистенькая и очень уютная, а самое главное, там был телефон, а значит, была связь с моим мужем. Новоселье справили скромно, но весело. Пришли друзья и подруги, и до утра мы гуляли. Я вспомнила наши вечеринки на первом курсе, ещё до Альберта, и мне стало немного грустно. Но что было, то прошло, я теперь замужняя дама и должна вести себя соответствующе. После того, как все ушли, я первым делом позвонила Альберту, номер не ответил, и легла спать, подумав, что позвоню ему, как только устроюсь (или не устроюсь) на работу к его знакомым.

На следующий день после занятий я пошла по указанному адресу. Это был довольно большой особняк в центре города. Я позвонила возле калитки, и дверь открыла горничная. Она спросила, кто я такая и что мне нужно. Я немного растерялась, но ответила, что хотела бы поговорить с мадам по поводу уроков музыки, и добавила, что мадам должна быть в курсе. Горничная закрыла дверь перед моим носом, и я осталась ждать. Через некоторое время она вышла и пригласила меня зайти.

Мы прошли в шикарную гостиную, где на диване я увидела очень ухоженную женщину средних лет. Она приветливо посмотрела на меня и пригласила присесть с ней рядом, кивком головы отправив горничную. Мы остались наедине. Она молчала, поэтому я начала говорить первой. Я сказала, что учусь в консерватории на втором курсе, музыкой занимаюсь с детства, мама у меня учительница музыки, и у меня есть ученики «Если надо, — добавила я, — могу принести от них рекомендации. — Кто у Вас, сын или дочь? И сколько лет ребёнку?»

Она открыла было рот, и мне показалось, хотела спросить меня, откуда я знаю, что ей нужен учитель музыки, но что-то её остановило и она передумала. Вместо этого она сказала, что у неё сын, ему семь лет, и ей действительно хочется, чтобы он занимался музыкой. Я хотела упомянуть про мать Альберта, но вовремя спохватилась. Казалось, она немного удивлена моему приходу, но впрочем, это было не особенно заметно. Она расспросила о моих учениках, о графике занятий, и сказала, что хотела бы, чтобы я приходила к ним два раза в неделю, по субботам и воскресеньям, если это меня не затруднит. Я ответила, что мне тоже это удобно, так как в субботу у меня мало занятий, а по воскресеньям я свободна и могу придти в любое время. Мы составили график, она спросила моё имя, спросила, сколько я беру за урок. Я назвала цену, её устроило. Она сказала, что я ей очень понравилась, и мы расстались в добром настроении. Единственное, что меня насторожило, она всё время говорила со мной, как будто прислушиваясь к самой себе и удивляясь, что она произносит. Но как только я вышла за ворота, я выбросила из головы все подозрения и пошла домой. Мне не терпелось позвонить Альберту и сообщить об удаче. По пути я зашла в кафе недалеко от дома и выпила чашечку кофе с пирожным. Я была довольна собой. Дома я отдохнула немного, а вечером около двенадцати позвонила по номеру, который оставил Альберт. Он взял трубку сразу же, будто стоял возле телефона. Мы обменялись нежностями, обычными между влюблёнными, и я сообщила ему, что выполнила его поручение. Он не смог сдержать радости.

«Ты умница, детка, я люблю тебя, ты даже не представляешь, какую услугу ты оказала нам всем», — в его голосе слышался восторг.

«Господи, — подумала я, — неужели это настолько важно для него, что он готов подпрыгнуть до небес? — а вслух сказала: — Я была рада оказать тебе услугу, да и деньги не помешают».

Мы ещё поболтали о том, о сём. Альберт говорил, что ужасно занят, но очень соскучился, и спросил, как бы между прочим, когда я приступаю к работе. Я ответила, что уже в эту субботу.

«Но, — спросила я, — Альберт, мне показалось, что она вовсе не ждала меня и была несколько удивлена моему приходу. Несколько раз, мне показалось, она порывалась спросить, откуда я узнала, что ей нужен учитель, но почему-то не спрашивала. В чем дело? Ты что, не сказал ей обо мне? Мне было ужасно неловко».

Альберт был немного смущён.

«Прости, дорогая, это моя вина. Она просто обмолвилась матери, что хотела бы нанять преподавателя, но конкретно ничего не говорила. А мама так стремилась ей угодить, что побежала немного впереди. Но всё ведь обошлось, верно? Я больше не буду тебя никогда так подставлять».

Я, конечно же, простила его, и мы расстались, довольные друг другом. На прощание он попросил позвонить, как начнутся занятия. Я пообещала.

До субботы всё было спокойно. Днём я училась, вечерами ходила на уроки и занималась дома. Я собиралась стать знаменитой скрипачкой, и мне нужно было много заниматься. Друзей я совсем забросила, и только Питер иногда навещал меня. Мы пили кофе, болтали, и иногда я ловила себя на мысли, что если бы не Альберт, пожалуй, я была бы более благосклонна к нему.

В субботу я пошла на первый урок к новому ученику. Я немного волновалась, хотя особых причин не было, мы обо всём договорились, и остальное было, как говорится, делом техники.

Я пришла точно в назначенное время. Меня встретила та же горничная. На этот раз она молча провела меня к хозяйке и вышла. Хозяйку звали фрау Миллер. Она встретила меня не одна, а с пухлым мальчуганом, очевидно, её сыном и моим учеником. Она представила мне его. Мальчика звали Гансом. Он стеснялся меня и опускал глаза, но видно было, что ему интересно. Ребёнок мне понравился. Он был достаточно скромен и послушен, по крайней мере, на вид.

Мать спросила про инструмент, на каком мы будем учиться. Я сказала, что скрипку принесла с собой, но я так же хорошо играю и на пианино, поэтому как им будет угодно. Но для начала, поспешила добавить я, лучше поучиться на пианино.

«Ну что, Ганс, ты бы хотел играть на пианино?» — обратилась мать к мальчику.

Он кивнул.

«Тогда фройляйн Дайяна займётся с тобой, а пойду к себе».

Она показала мне, где стоит инструмент, и ушла. Я открыла крышку, пробежала пальцами по клавишам. Как ни странно, инструмент работал чудесно, как будто его только что настроили. Я сыграла нехитрую мелодию, и спросила Ганса, нравится ли ему? Он опять кивнул, никак не мог преодолеть робость. Я подбодрила его улыбкой, достала ноты, учебники, но для начала решила проверить его музыкальный слух. Со слухом у него было всё в порядке. Не думаю, что он бы смог стать великим, но блеснуть недурной игрой на вечеринке, я думаю, ему по силам. После этого мы начали занятие.

Время шло быстро, мальчик был на редкость усидчивым, он ловил каждое моё слово и очень старался. Его старания и интерес к занятиям подкупили меня — не люблю, когда занимаются из-под палки. Уходя, я обрадовала фрау Мюллер, что у мальчика определённо есть способности, и занятия будут ему очень полезны. Она была польщена. Когда я уходила, в дверях я столкнулась с высоким импозантным мужчиной, очевидно, это был хозяин. Он скользнул по мне безразличным взглядом и прошёл внутрь дома. Полагаю, что воспитание ребёнка целиком и полностью лежало на плечах жены.