Майкл Боккачино - Шарлотта Маркхэм и Дом-Сумеречье

— Я, конечно, тоже. Но я читала детям рассказы о привидениях, и Джеймс спросил меня, призраки — они злые или добрые? Прежде чем ему ответить, мне захотелось посоветоваться со специалистом.

— Со специалистом? — Мистер Скотт недоуменно сощурился и тут же покраснел. — А, это вы про меня? Миссис Маркхэм, вы мне льстите. Боюсь, я знаю о призраках и духах не больше вашего.

— Но наверняка в Библии сказано хоть что-нибудь на эту тему?

— Ну… — Священник поднялся со стула и принялся расхаживать по комнате. — Мне вспоминается стих из Евангелия от Луки. Кажется, там говорится, что духам не дозволяется возвращаться на землю без веской причины, как, например, предостережения ради.

— То есть не все духи злонамеренны?

— Трудно сказать. В Книге Иова говорится, что у демонов нет власти, кроме той, которую попускает сам Господь. Так что думаю, что и с духами дело обстоит примерно так же. Они могут желать человеку зла, но только как испытание в вере.

— Понятно. А как бы защититься от духов и демонов, если Господь назначил человеку такое испытание?

Мистер Скотт открыл было рот, чтобы заговорить, но тут же закрыл его снова. И весело сощурился.

— Джеймс задает весьма своеобразные вопросы. Похоже, ума этому молодому человеку не занимать.

— У этого молодого человека превосходная гувернантка.

— Вижу, вижу! Ну, если Господь посылает кому-то испытание, то на самом-то деле защиты от него никакой нет, но в ней нет и нужды. Господь — благая сила мира, Он любит всех своих детей до единого. С другой стороны, демоны и духи, о которых вы говорите, возможно, что и получили свою силу от Бога, но чаще всего становятся орудиями Люцифера в его потугах обречь человека на вечные муки. Подобные существа прибегают к искушениям и обманам в придачу к телесным повреждениям и увечьям. Лучшая защита от их действий — это здравый смысл и достойное поведение.

— Понятно. — Я обвела взглядом комнату и заметила над дверным проемом небольшой крест. — А как насчет реликвий и священнодейственных предметов? Кресты, святая вода, такого рода вещи?

— Хуже от них не будет, полагаю, но, опять-таки, все это непростые вопросы. Как могут помочь реликвии против сил, дозволенных Господом, независимо от того, поставлены ли они на службу дьяволу?

— Жизнь полна непознанных тайн, что правда, то правда, — проговорила я, досадуя на двусмысленность своего положения.

— Воистину так, — многозначительно кивнул священник.

Я встала и направилась к двери.

— Прошу меня простить, викарий. Я не хотела нарушить ваш утренний распорядок. Вы мне очень помогли.

— Не за что, не за что, всегда рад оказаться полезным. Полагаю, в воскресенье увидимся?

— Я очень на это надеюсь, — мрачно процедила я сквозь зубы, памятуя о договоренности, заключенной с покойной миссис Дэрроу. Я вышла за дверь и по тропке направилась обратно в деревню.

В швейной мастерской Сюзанна составляла вместе бумажные коробочки из-под пуговиц. По всей видимости, миссис Уиллоби отыскала-таки перламутровый комплект для платья миссис Риз. Я переступила порог — и Сюзанна вздрогнула: о моем появлении резким звоном возвестил колокольчик над дверью. Вскрикнув, она выронила коробки из рук, и лакированные пуговицы всех размеров раскатились по полу. Молодая женщина, зажмурившись, кинулась подбирать их.

— У вас все в порядке? — Я опустилась на колени помочь ей, и вскорости мы собрали все пуговицы, разложили их по коробкам и убрали на заднюю полку. Я усадила Сюзанну на стул за прилавком.

— Нет, не все в порядке. Миссис Уиллоби знает, что я боюсь оставаться одна, и все-таки ушла выпить чаю с Корнелией Риз. Я с тех пор прямо комок нервов.

— Да почему бы? Солнце ж только взошло!

Сюзанна сощурилась и заговорщицки прошептала:

— В Блэкфилде неспокойно.

— Вот уж неудивительно: некоторые наши общие знакомые ни себе, ни другим покоя не дают, — весело улыбнулась я. Но Сюзанна была настроена серьезно, и я тут же отбросила шутливый тон.

— С той кошмарной ночи в лесу я все время чувствую, что за мной наблюдают.

— Вы кого-то видели?

— Да в том-то и дело — я не уверена! Я готова поклясться, что, идя через деревню; я краем глаза различаю ту самую фигуру, но стоит посмотреть прямо — и она исчезает.

— После того, что вам довелось пережить, всякий бы разнервничался. Может, это Роланд? Он, похоже, неровно к вам дышит.

— Это смотритель-то? Нет, тут что-то другое. Когда я одна, у меня постоянно свет гаснет, будь то свеча или газовая лампа. А еще — этот запах, тот же самый, что мне почудился над телом няни Прам. Боюсь, меня кто-то преследует.

— А вы Лайонелу говорили?

— Конечно! Он с ума сходит от тревоги, бедняга. Каждое утро провожает меня до мастерской, а вечерами встречает и отводит домой. И в пабе работать больше не позволяет.

— Может, стоит кому-нибудь обо всем об этом рассказать?

— Кому, например? Брикнеру? Да он мне и так не верит.

Тем не менее после беседы с мистером Дэрроу констебль продолжал расследование, хотя никаких свидетельств, почитай, что и не было, так что дознание не продвинулось ни на шаг.

Я посидела с Сюзанной, пока миссис Уиллоби не вернулась после чаепития с Корнелией Риз. Сюзанна встретила свою нанимательницу крайне холодно, и разгорелась бурная дискуссия о том, кто тут, собственно, в мастерской хозяйка. Следом женщины с жаром заспорили о том, кто тут лучшая швея, но вот наконец обе, до крайности раздосадованные, окончательно сдали, кинулись друг дружке в объятия, разрыдались и поклялись в вечной дружбе, а миссис Уиллоби со своей стороны пообещала более чутко относиться к болезненному душевному состоянию своей мастерицы. Я оставила их мириться в свое удовольствие и вернулась в Эвертон, где едва ли не все утро вынуждена была отбиваться от детских просьб навестить маму.

— Но вы же обещали! — Джеймс с досадой пнул ножку парты.

Я стояла у доски; белая меловая пыль слегка припорошила мне кожу. Я указала на два аккуратных столбика арифметических примеров, по одному для каждого из мальчиков.

— А вы обещали сделать уроки на сегодня. Не думаю, что ваша мама порадуется встрече с такими ленивыми мальчишками. — Я снова решительно указала на доску. — Итак, кто соизволит решить мне уравнение?

Джеймс снова пнул ножку стола, но поднял руку и попытался предложить решение. Он, конечно, ошибся — но это был шаг в правильном направлении. К середине дня мальчики угомонились и теперь смотрели на окно в немой муке. Я ожесточила свое сердце, не позволяя себе расчувствоваться: не поддамся на их жалобные просьбы до тех пор, пока не буду уверена, что смогу защитить их от любой опасности, что таится за завесой тумана в древней чаще.

Когда настало время ленча, я повела детей в столовую. В Эвертоне бурлила суматошная повседневная жизнь. Фредерик с важным видом выплыл из кабинета мистера Дэрроу, неся поднос с пустым чайным прибором, но руки его так тряслись, что Роланд заботливо шел рядом и подхватывал падающие чашки и блюдца, прежде чем они разобьются об пол. Миссис Норман между тем стервятником кружила вокруг запуганных горничных, а те лихорадочно размахивали вениками и тряпками, лишь бы не навлечь на себя ее гнев.