Мария Куприянова - Раскалённая луна

— Рядом с двойняшками тренируется Молот. Ни дня не может прожить без своего эспандера. На скамейке сидит Ундина, как всегда объясняет домашку Бесу. Несмотря на то, что он у нас истинный, на уроках валяет дурака и соображает туговато. Как ему удается получать пятерки по всем предметам — одному богу известно. Ну и, наверное, Ундине. Остальные сбежали на пляж, в такую-то жару — святое дело. Завтра, кстати, первой парой Орхидея — приходи вовремя, она терпеть не может, когда кто-то опаздывает. Решила, что ее лекции самые важные. Хотя…если к ней согнать упырей и заставить слушать про пестики-тычинки, они сами передохнут от скуки.

— А по-моему, у Орхидеи замечательные лекции, — мечтательно возразил Панда. — Интересные.

— Интересные? — хохотнул Дик. — Только такой ботаник как ты, Панда, мог сказать, что они интересные.

— Зря! — воодушевленно воскликнул толстяк. — Вот ты знаешь, сколько целебных свойств у обыкновенного одуванчика?

— Начинается, — закатил глаза Дик.

— В нем полезно все! — Панда не обратил ни малейшего внимания на скепсис одногруппника. — И корни, из которых делается лекарственное сырье, и листья, и соцветия, и даже сок! Дозировка и способ применения, конечно, разные, но факт! Taraxacum officinale лечит гастрит, анемию, болезни почек, кожные заболевания, аллергию, атеросклероз, ожоги, обморожения…

— Оу, стой! — прервал его Дик. — Эк тебя понесло.

— Да уж, знаешь… — поддержал я напарника, — не имею ничего против одуванчиков, но гомеопатия никогда не внушала мне доверия.

— Ты только Орхидее этого не говори, — хмыкнул Дик. — А то зачет не сдашь и с десятой попытки. Ладно, я тоже на пляж, вы со мной?

— На пляж? — я с сомнением покосился на солнце, которое потихонечку скатывалось с небосвода, причудливо удлинив тени внутри Обители.

— Кстати! — Дик хлопнул бы себя по лбу, да только ему мешала шляпа, поэтому он ограничился взмахом руки. — Сегодня же тренировка для истинных — заплыв по озеру.

— Только для истинных?

— Начальство считает, что нам, простым смертным, многие штуки физически неподвластны. Да и хрен с ними, зато у нас есть несколько дополнительных часов для отдыха.

— Официально мои занятия начинаются с завтрашнего дня, — задумчиво проговорил я.

— Тогда просто поваляешься на песке и поглазеешь на Сел в купальнике.

А вот от такого удовольствия отказался бы только дебил.

— Дай мне десять минут, — тут же сказал я. — Схожу за полотенцем.

— Встретимся на месте, — махнул рукой напарник.

В комнате недавно убирались. Не знаю, правда, зачем. Приехал я только ночью, намусорить не успел, но порядки есть порядки. В воздухе витал странный аромат, отдающий каким-то химикатом, вымытый пол влажно поблескивал, идеально уложенное покрывало окутывало кровать, брошенные впопыхах вещи возвышались аккуратной стопкой на стуле. На тумбочке, затянутый в полиэтилен, лежал аппетитный пирожок. Так вот в чем дело! Варвара — добрая душа! Не упустит возможности, чтобы не подкормить бедного воробушка.

В дверь осторожно постучали, даже не постучали — поскреблись.

— Можно? — застенчиво спросил Панда, просунув пухлое лицо в щель.

— Да, конечно.

— Я это, — он остановился на пороге, смущенно переминаясь с ноги на ногу. — По поводу Самурая.

— Да я уже понял, — кивнул я, — входи, чего застыл.

— Спасибо, — Панда осмотрелся, задержав взгляд на лежащем пирожке. Под запотевшим пакетом аппетитно золотилась поджаристая корочка, аромат сдобы просачивался даже сквозь пищевую пленку.

— Ешь, если хочешь, — я взял угощение Варвары и протянул нежданному гостю.

— А как же ты?

— Жарко, есть неохота. Да ты не стесняйся, бери.

Панда нетерпеливо развернул полиэтилен, впился зубами в пирожок и, причмокивая, произнес:

— Фкуфно!

— Ешь, ешь, — усмехнулся я, собирая в пакет полотенце и запасное белье. Плавательные шорты также с эмблемой Обители я с удивлением обнаружил в шкафу — в обучение адептов входили и водные тренировки. Мда, охотники предусмотрели все. Ну или почти все.

— Самувай не пващает наезфоф, — продолжал жевать сдобу Панда. — Буть нафеку.

Я не удержался и засмеялся. Не только потому, что искаженная поеданием пирожка фраза звучала комично, но и потому что угрозы Самурая меня волновали меньше всего. Но то, что хотел сказать мой напарник, я понял:

— Ладно, забей. Закроем глаза на утренний инцидент. Ну повредил он руку на тренировке, бывает…

— Фпафибо! — Панда облегченно вздохнул и, сглотнув последний кусок, спросил — тогда встретимся у озера, хорошо?

— Конечно.

Пляж постепенно заполнялся народом: позагорать в прекрасную солнечную погоду пришли не только адепты. Неподалеку на лужайке за садовым столиком из ярко-голубой пластмассы о чем-то увлеченно болтали Орхидея, Кобра и еще одна, незнакомая мне дама преклонного роста. Ее седые волосы выбивались из-под соломенной шляпы, большая половина лица скрывалась за огромными солнечными очками.

Молодежь разворачивала полотенца, циновки, коврики. Кто-то пытался воткнуть в сухой песок солнечный зонтик. Панда устроился у самой воды, наблюдая за озерной жизнью, а Дик бухнулся на песок чуть дальше, даже здесь не изменив своей привычке. В плавках и шляпе он смотрелся весьма… экзотично.

— Слушай, — я присел рядом, жалея, что разделся, а зонт взять неоткуда. — Ты и спишь в своей шляпе?

— Ты так и не понял? — он с удовольствием растянулся на голом песке, блаженно поморщился. — Аххх, горячо!

— Что?

— Профессор расстарался, дав мне новое имя. Видите ли, моя внешность ему напомнила Дика Трейси. Ну я и решил, что назло всем буду ходить в "фирменной" шляпе борца с гангстерами.

— Следуя твоей логике, мне надо выбросить форму и ходить в одних трусах, — хмыкнул я, ловя тень, отбрасываемую близлежащим кустом.

— А, ну да, — расхохотался тот, — ты же у нас Маугли!

— Над чем смеемся? — к нам подошла Селена и, о чудо, расстелила полотенце рядом.

— Над собой смеемся, — промурлыкал Дик, надвинув шляпу на лицо. — Все, я загораю.

А что, очень полезная… эта шляпа. По крайней мере, закрыв лицо можно украдкой скользить взглядом по аппетитной девичьей фигуре, чисто символически прикрытой купальником. Черт, да эти кусочки ткани даже купальником не назовешь… Сел соблазнительно вытянула ноги и принялась втирать в кожу крем для загара.

— Ой, — как бы между делом удивилась она, зацепившись за меня взглядом, — у тебя такие ожоги сильные, если хочешь, можешь намазаться.

— Спасибо, — я уже тянулся к бутылочке, как раздался хрипловатый, усиленный рупором, голос.

— Истинные, попрошу внимания!

На берегу озера, у самой кромки воды, босиком, закатав форменные штаны до колена, стоял Альт. На груди у него болтался свисток, под мышкой была зажата папка с бумагами. И все это мало походило на рядовой заплыв… В подтверждение моих мыслей Альт продолжил: