Брэм Стокер - В гостях у Дракулы. Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди (сборник)

Так прошла первая половина ночи. Несмотря на шум, Малькольмсон все больше и больше уходил в работу.

Вдруг он оторвался от книги. Так же, как прошлой ночью, он почувствовал, как внезапно стихли все звуки. Не было слышно ни писка, ни царапанья. Воцарилась прямо-таки могильная тишина. Вспомнив о странном вчерашнем происшествии, он машинально посмотрел на кресло рядом с камином. И в эту секунду его охватило очень странное чувство.

Там, на большом старинном кресле с высокой резной спинкой у камина, сидела та же самая огромная крыса и наблюдала за ним злыми глазками.

Он схватил первое, что попалось под руку (это оказался логарифмический справочник), и швырнул им в крысу. Поскольку прицелиться как следует у него не было времени, книга полетела далеко от цели, и крыса даже не пошевелилась. Поэтому вновь было проделано вчерашнее упражнение с кочергой, и опять крыса в последнюю секунду успела вскарабкаться наверх по колокольной веревке. Как ни странно, и в этот раз с бегством странной крысы остальная крысиная компания вернулась к своим обычным делам. Сегодня, как и вчера, Малькольмсону не удалось заметить, в какую часть комнаты устремилась крыса, поскольку зеленый колпак лампы не давал свету проникнуть в темноту в верхней части комнаты, а огонь в камине горел не слишком ярко.

Посмотрев на часы, он увидел, что была уже почти полночь. Поэтому он не стал расстраиваться из-за этого крысиного дивертисмента, подбросил в камин дров и заварил ночной чай. Он успел проделать хорошую работу, поэтому решил, что заслужил сигарету. Усевшись на дубовое кресло у камина, он с наслаждением закурил. Втягивая табачный дым, Малькольмсон подумал, что неплохо было бы узнать, куда прячется крыса, поскольку у него появились определенные планы на завтрашний день, в которых не последнее место занимало приобретение хорошей крысоловки. Соответственно он зажег еще одну лампу и установил ее так, чтобы она освещала правый от камина угол комнаты. Затем собрал все свои книги и разложил их на столе в таком положении, которое позволяло при надобности без особого труда хватать их и метать в обнаглевшую тварь. Напоследок он укрепил конец колокольной веревки на столе, придавив его лампой. Взяв в руки веревку, он не мог не заметить, какой мягкой и гибкой она была, хоть и казалась очень прочной. Если вспомнить, как долго она не была в употреблении, это вызывало еще большее удивление. «На такой веревке можно и человека повесить», – подумал он. Покончив с приготовлениями, он окинул взглядом комнату и удовлетворенно сказал:

– Ну вот, дружок, теперь, наверное, мы кое-что о тебе узнаем!

После этого он вернулся к своей работе, и если, как и раньше, поначалу его беспокоил шум, производимый крысами, то вскоре он с головой ушел в теоремы и задачи.

И вновь внимание его было резко отвлечено. На этот раз это была не внезапно наступившая тишина, а шевеление веревки и движение лампы. Не поворачивая головы, он скосил глаза в сторону, убедился, что арсенал из книг находится под рукой, и лишь после этого прошелся взглядом по веревке. Он успел заметить, как крыса-переросток спрыгнула с веревки на кресло, умостилась на нем и впилась в него глазами. Правой рукой он взял одну из книг и, тщательно прицелившись, метнул в крысу. Та молниеносно отскочила в сторону и увернулась от снаряда. Тогда он бросил в нее вторую книгу, третью, но ни разу не попал в цель. Наконец он встал и замахнулся очередной книгой, тогда крыса пискнула и, похоже, испугалась. Это придало Малькольмсону решимости, книга полетела в сторону кресла и с глухим звуком опустилась прямо на крысу. Животное в ужасе взвизгнуло, бросило на своего гонителя полный ненависти взгляд, взобралось на спинку кресла, оттуда гигантским прыжком заскочило на веревку и молниеносно вскарабкалось по ней вверх. Лампа от резкого натяжения веревки дернулась, но благодаря своему изрядному весу устояла и не перевернулась. Малькольмсон не спускал глаз с крысы. Свет второй лампы позволил ему заметить, что тварь пробежала по деревянной панели и нырнула в дыру в одной из висевших на стенах огромных картин, полностью покрытых слоем пыли и грязи.

– Утром осмотрю жилище своего дружка, – сказал студент, отправляясь к креслу собирать книги. – Третья картина от камина. Надо не забыть. – Он стал одну за другой поднимать книги, комментируя их названия. – «Конические сечения» его не проняли. «Циклоидальные колебания функций» тоже. И «Фундаментальные принципы», и «Кватернионы», и «Термодинамика». Интересно, чем же я в него попал?

Малькольмсон подобрал книгу, посмотрел на обложку и обомлел. Лицо его сделалось бледным, как полотно. Поежившись, он растерянно посмотрел по сторонам и пробормотал:

– Библия, которую дала мне мать! Какое странное совпадение.

Потом он снова принялся за работу, а крысы в стенах возобновили обычную возню. Впрочем, они не беспокоили его, наоборот, теперь в их обществе ему было даже как-то уютнее. Вот только сконцентрироваться на задаче никак не удавалось, и после нескольких безуспешных попыток снова взяться за тему, изучение которой было прервано появлением гигантской крысы, он отчаялся и отправился в кровать. В этот миг через восточное окно в комнату проник первый луч восходящего солнца.

Спал он глубоким, но беспокойным сном, полным сновидений, и когда поздно утром миссис Демпстер разбудила его, он проснулся в скверном расположении духа и даже несколько минут никак не мог сообразить, где находится. Первые же его слова, обращенные к служанке, весьма удивили ее:

– Миссис Демпстер, я бы хотел, чтобы, когда я сегодня пойду на прогулку, вы взяли лестницу и вытерли пыль или вымыли эти картины… особенно третью от камина… Мне бы хотелось знать, что на них изображено.

Позже, когда Малькольмсон гулял с книгами в тенистой аллее, к нему вернулось вчерашнее приподнятое настроение, чему немало способствовали яркое солнце и хорошая погода. К тому же он заметил, что его чтение продвигается весьма успешно. Найденное решение нескольких не поддававшихся ранее задач его полностью удовлетворяло, так что в гостиницу «Добрый странник» он зашел, прямо-таки сияя от счастья. Оказалось, что миссис Уитхем не одна. В уютной гостиной сидел незнакомец, которого хозяйка заведения представила ему как доктора Торнхилла. Волнение доброй женщины было очевидно. Приняв во внимание тот факт, что доктор сразу же стал задавать ему вопросы, Малькольмсон пришел к выводу, что его присутствие здесь не случайно. Поэтому он сказал прямо:

– Доктор Торнхилл, я с удовольствием отвечу на все ваши вопросы, если вы согласитесь сначала ответить на один мой.

Доктор удивился, но, улыбнувшись, заявил без колебаний: