Ренсом Риггз - Город пустых. Побег из Дома странных детей

И вдруг вся их радость куда-то улетучилась. Грант спрятал свое большое лицо в ладонях, а Дердра жалобно не то заржала, не то застонала.

— Не спрашивай, не спрашивай, — пробормотала она, понурив свою причудливую голову на длинной шее.

Но было слишком поздно.

— Эти дети нам помогли, — сказал Эддисон. — Они заслужили право выслушать нашу грустную историю, если она их интересует.

— Если вы не против ее рассказать, — откликнулась Эмма.

— Я люблю грустные истории, — закивал головой Енох. — Особенно такие, в которых драконы съедают принцесс, а в конце все умирают.

Эддисон откашлялся.

— В нашем случае скорее принцесса съела дракона, — произнес он. — Последние годы выдались очень тяжелыми для таких, как мы. А до этого мы пережили несколько тяжелых столетий. — Пес расхаживал взад-вперед, своей манерой держаться и своими интонациями все больше напоминая проповедника. — В незапамятные времена в мире было полно странных животных. В те далекие дни на земле жило больше странных животных, чем странных людей. Каких только зверей тут не было: киты, которые летали, как птицы, черви размером с дом, собаки вдвое умнее меня, если в это можно поверить. У некоторых были собственные королевства, и правили этими королевствами тоже звери. — В глазах пса промелькнула едва заметная искра, как будто он был достаточно стар, чтобы помнить тот мир. Затем он глубоко вздохнул, и его глаза снова потухли. Но он продолжал: — То, что вы видите, это лишь ничтожная часть тех животных, но это все, что осталось. Нас постигло почти полное вымирание. Кто-нибудь из вас знает, что случилось со странными животными, некогда населявшими этот мир?

Мы молча жевали, потому что, к своему стыду, ничего об этом не слышали.

— Ну хорошо, — произнес он, — пойдемте со мной, и я вам покажу.

Он затрусил по залитой солнцем равнине, покинув тень деревьев, но, пройдя несколько шагов, остановился и обернулся, ожидая, что мы последуем за ним.

— Прошу тебя, Эдди, — вмешалась эму-раф. — Не сейчас — наши гости едят!

— Они сами спросили, и я им рассказываю то, о чем они хотели знать, — отозвался Эддисон. — За эти несколько минут их хлеб никуда не убежит!

Мы нехотя отложили еду и пошли за собакой. Фиона осталась под деревьями присматривать за спящей Клэр, а Грант и эму-раф припустили за нами. Вместе мы пересекли плато и вошли в лесок на противоположном его конце. Между деревьями вилась дорожка, посыпанная гравием, и, хрустя камнями, мы дошли до небольшой поляны. Перед тем как выйти на нее, Эддисон произнес:

— Позвольте мне представить вам самых изумительных странных животных, когда-либо существовавших на нашей планете!

Деревья расступились, и нашим глазам предстало небольшое кладбище с аккуратными рядами белых надгробных плит.

— О нет, — раздался голос Бронвин.

— Здесь похоронено, наверное, больше странных животных, чем в настоящее время насчитывается во всей Европе, — произнес Эддисон, проходя между могилами и направляясь к внушительной плите, на которую потом оперся лапами. — Ее звали Помпи. Она была замечательной собакой. Чтобы залечить любую рану, ей было достаточно несколько раз лизнуть ее. Это было истинное чудо! И тем не менее, вот как с ней обращались. — Эддисон щелкнул языком, и Грант поспешно выбежал вперед и сунул мне в руки небольшую книжицу. Это был фотоальбом, открытый на изображении собаки, запряженной в небольшую повозку подобно мулу или лошади.

— Она попала в рабство в бродячий цирк, — продолжал Эддисон. — Ее, как самое обычное тягловое животное, заставили катать толстых избалованных детей и даже хлестали стеком! — Его глаза гневно горели. — К тому времени как ее спасла мисс Королек, Помпи была на краю гибели от тоски. После переезда сюда она прожила всего несколько недель, после чего ее похоронили здесь.

Я передал альбом по кругу. Каждый, кто смотрел на фото, вздыхал, качал головой и что-то с горечью бормотал себе под нос.

Эддисон подошел к другой могиле.

— Еще более величественным созданием была Ка'аб Магда, — снова заговорил он. — У нее было восемнадцать рогов, и она кочевала по петлям Внешней Монголии. Она вселяла ужас в сердца всех, кто ее видел! Когда она бежала, земля содрогалась под ее копытами! Утверждают, что она даже совершила переход через Альпы вместе с армией Ганнибала в 218 году до Рождества Христова. Но несколько лет назад ее застрелил охотник.

Грант показал нам фотографию пожилой женщины, которая выглядела так, будто только что вернулась с сафари из Африки, поскольку сидела на причудливом стуле, сделанном из рогов какого-то животного.

— Я не понимаю, — удивленно произнесла Эмма, всматриваясь в фото. — Где Ка'аб Магда?

— Под этой дамой, — ответил Эддисон. — Охотник сделал из ее рогов стул.

Эмма едва не выронила альбом.

— Как это мерзко!

— Если это она, — произнес Енох, постукивая пальцем по фото, — то что похоронено в этой могиле?

— Стул, — сообщил ему Эддисон. — Такой вот грустный конец необычайно странной жизни.

— Это кладбище изобилует такими же трагическими историями, как история Магды, — продолжал говорить Эддисон. — Мисс Королек задумывала этот зверинец как ковчег, но он постепенно превратился в могильник.

— Как и все наши петли, — кивнул Енох. — Такова судьба всех странных существ. Этот эксперимент потерпел неудачу.

— «Это место вымирает, — так часто вздыхала мисс Королек. — Эддисон заговорил на тон выше, потому что теперь он имитировал голос имбрины. — А я всего лишь смотритель этих продолжительных похорон!»

Глаза Эддисона увлажнились при упоминании имбрины, но тут же высохли и засверкали.

— Она очень любила театральные жесты.

— Пожалуйста, не говори о нашей имбрине в прошедшем времени, — одернула его Дердра.

— Любит, — поправился он. — Простите. Любит.

— Они охотились на вас, — произнесла Эмма дрожащим от волнения голосом. — Делали из вас чучела и отправляли в зоопарки.

— Совсем как охотники из рассказа о Кутберте, — вставила Оливия.

— Да, — согласился Эддисон, — кое-какие знания легче всего распространять посредством мифов.

— Но на самом деле Кутберта не было, — наконец догадалась Оливия. — Вас спасал вовсе не великан. Это была всего лишь птица.

— Это совершенно особенная птица, — уточнила Дердра.