Монтегю Джеймс - Ясень

Определенное возбуждение охватило деревню, когда узнали, что знаменитая колдунья, о которой кое-кто еще помнил, вскоре должна быть эксгумирована. И чувство удивления и даже тревоги усилилось после того, как обнаружили, что хотя гроб и оставался в прекрасном состоянии, в нем не содержалось никаких следов ни тела, ни костей, ни даже праха. Действительно, это очень любопытное явление, поскольку в эпоху ее захоронения о воскресении тел уже не думали, и очень трудно было представить разумный мотив, объясняющий кражу трупа, если только не имелось намерения использовать его в препараторской.

Происшествие пробудило все истории о процессах над ведьмами и их подвигах, дремавшие в течение сорока лет. Когда сэр Ричард приказал сжечь гроб, многие подумали, что это чересчур рискованно, однако подчинились.

Сэр Ричард был опасным новатором, это точно. До того как он занял место своего отца, Кастрингхэм-Холл был замком, построенным из красивого красного кирпича, но сэр Ричард, совершая путешествие по Италии, заразился итальянским вкусом. Кроме того, у него имелось больше денег, чем у предшественников. И поэтому он решил переделать английское жилище в итальянский дворец. Облицовка под мрамор и гипс скрыла кирпич; несколько римских статуй, довольно незначительных, расположились при входе в дом и сад, на берегу пруда была воздвигнута имитация храма Сивиллы в Тиволи. Кастрингхэм принял совершенно новый, но должен сказать, намного менее приятный вид. Однако им восхищались, и многие соседи дворяне в последующие годы брали его за образец.

Однажды (это было в 1754 году) сэр Ричард встал после дурно проведенной ночи. Снаружи буйствовал ветер, и камин безостановочно дымил. Но было так холодно, что ему пришлось снова развести огонь. Помимо того, оконные стекла под порывами ветра дребезжали столь сильно, что ни одно человеческое существо не смогло бы обрести покоя. А в перспективе еще ожидались многочисленные гости, намеревавшиеся прибыть днем. Они надеялись принять участие в прекрасной охоте, но поскольку дичь постоянно продолжала исчезать, сэр Ричард опасался, как бы не пострадала его репутация. Но более всего его мучила проведенная им бессонная ночь. Конечно же, спать в этой комнате он больше не станет.

Таковой была основная тема его размышлений во время завтрака. После чего он принялся методично изучать все комнаты подряд. Он потратил много времени, прежде чем найти подходящую. Одна выходила на восток, другая на север, через третью должна была проходить прислуга, в четвертой ему не понравилось дерево, из которого сделана кровать. Нет, ему требуется комната, окнами выходящая на запад, чтобы утреннее солнце не будило его чересчур рано, и кроме того, она должна находиться в стороне от хозяйственной деятельности. Экономка уже исчерпала все возможности.

— Послушайте, сэр Ричард, — сказала она, — во всем доме имеется всего лишь одна такая комната.

— Какая же? — спросил сэр Ричард.

— Комната сэра Мэтсью, западная комната.

— Ну что же, поместите меня туда, поскольку именно в ней я буду спать сегодняшнюю ночь, — ответил владелец замка. — Как добираться до нее? Сюда, конечно. — И он поспешил к комнате.

— О! Сэр Ричард, но никто не спал в ней вот уже сорок лет. Воздух не проветривался с тех пор, как умер сэр Мэтсью.

Повторяя это, она бежала за ним.

— Итак, миссис Чиддок, откройте дверь, я хочу по крайней мере ее осмотреть.

Комната была отперта, и оттуда действительно ударило запахом затхлости и плесени. Сэр Ричард прошел к окну и, по своей привычке, нетерпеливо откинул ставни и широко распахнул створки. Изменения едва коснулись этого крыла здания: оно строилось, когда был посажен ясень, и находилось не на виду, чтобы стоило его особо переделывать.

— Проветривайте весь день, миссис Чиддок, и после полудня перенесите сюда мои ночные вещи. А в прежнюю мою комнату поместите епископа Килморского.

— Сэр Ричард, — произнес от двери незнакомый голос, прервавший его слова, — могу ли с вами побеседовать?

Сэр Ричард повернулся и увидел человека, одетого во все черное, который склонился на пороге.

— Я должен просить у вас прощения за это вторжение. Быть может, вы помните меня немного? Меня зовут Уильям Кроум, мой дед был здешним викарием во времена вашего деда.

— Ну конечно, сударь, — сказал сэр Ричард, — имя Кроум есть и всегда будет пропуском в Кастрингхэм. Я счастлив возобновить дружбу, начатую два поколения назад. Чем могу служить? Ваш вид, если только я не ошибаюсь, показывает, что вы несколько спешите?

— Истинная правда, сэр Ричард. Я добираюсь верхом из Норвича в Сент-Эдмонд-Бери и стараюсь проделать это как можно быстрее. И завернул к вам лишь затем, чтобы передать некоторые бумаги, только что найденные среди того, что мой дед оставил после смерти. Нам показалось, что вы сможете обнаружить в них тему, интересующую вашу семью.

— Вы очень любезны, мистер Кроум. Если согласитесь пройти со мной в гостиную и выпить стакан вина, мы вместе бросим в них взгляд. А вы, миссис Чиддок, как я говорил, займитесь проветриванием комнаты… Да, именно здесь умер мой дед… Да, дерево делает это место немного сырым… Нет, я не хочу более об этом слышать. Не старайтесь создавать трудности, прошу вас. Я дал вам распоряжение… исполняйте. Не желаете ли последовать за мной, сударь?

Они направились в библиотеку. Пакет, привезенный мистером Кроумом, содержал среди прочего заметки, составленные викарием после кончины сэра Мэтсью Фелла. И сэр Ричард первый раз столкнулся с практикой «библейских гаданий», о которых уже говорилось выше. Это суеверие сильно его позабавило.

— Итак, — сказал он, — Библия моего деда дала очень предусмотрительный совет: «Срубите и бросьте в огонь». Если речь идет о ясене, то можно быть уверенным, что я последую ему. Вряд ли где еще встретишь подобный рассадник миазмов и катаров!

В гостиной находились фамильные книги, которые, ожидая прибытия коллекции, собранной сэром Ричардом в Италии и сооружения места, предназначенного для их расположения, были немногочисленны.

Сэр Ричард поднял голову и осмотрел библиотеку:

— Я спрашиваю себя, там ли еще старая Библия? Кажется, я вижу ее.

Пересекши комнату, он взял в руки толстую Библию, на форзаце которой виднелась надпись: «Мэтсью Феллу от любящей крестной Анны Олдоус, 2 сентября 1659 года».

— А не попробовать ли нам снова, мистер Кроум?.. Открываем книгу и что обнаруживаем? «Ты станешь меня искать завтра утром, но меня там больше не будет». Так-так, для вашего деда это было бы интересным предсказанием, верно? А я уже в достаточной степени наслушался пророков. Они рассказывают всяческий вздор! А теперь, мистер Кроум, я буду вам бесконечно обязан, если вы передадите мне этот пакет. Боюсь, вы пребываете в нетерпении продолжить свой путь. Но прошу позволить налить вам еще стаканчик.