Виталий Вавикин - Обратная сторона. Том 1

Хэлстон открыл глаза, прогоняя ненужные сомнения и тревоги. Где-то на улице заурчала подъехавшая к отелю машина. Яркий свет фар ударил в окна, разрезая темноту.

Дэйвид Маккоун выбрался из пикапа. Увидел ожидавшего их на пороге канторы управляющего Генри Уиллера и вопросительно развел руками, нетерпеливо дожидаясь, когда Уиллер укажет ему, в каком номере остановились гости. Уиллер на секунду задумался, пытаясь сделать выбор между Даяной Кросс и Джефри Хэлстоном, которые остановились вместе, и Уэлом Данинджером, снявшим номер на одного. Последний ему нравился меньше, чем пара Кросс – Хэлстон. Поэтому, поразмыслив, с кем из них будет лучше разговаривать о пикете у стен «А-синтеза», он сделал выбор в пользу Кросс – Хэлстон. Искривленный артритом палец вытянулся в сторону номера с цифрой девять на белой двери.

Маккоун кивнул и поднялся по деревянным ступеням. Рег Белинджер и Кевин Лордс шли следом. Белинджер – высокий, крепкий. Лордс – маленький, щуплый. И как золотая середина – Маккоун. Когда из Бостона вернулась Луиза, Кевин Лордс, после того как Рег потерпел свое первое фиаско, пытался ухаживать за сестрой друга, но так ничего и не добился. В результате она стала представляться ему чем-то недостижимым, в компании с кем так сложно разговаривать и подбирать слова, чтобы не быть порицаемым за брань или недальновидность. «Как странно большой город и учеба может изменить человека», – думал он. Они выросли в одном городе, их семьи дружили, но теперь, казалось, между ними лежит целая пропасть. В результате Лордс отступил, и Регу Белинджеру достались все лавры.

Лордс достал сигарету и, чиркнув зажигалкой, прикурил. Боялся ли он этого ночного визита к неизвестным ему людям, которые приехали, очевидно, чтобы снять пикет и убедить жителей Форестривер, что фабрика не приносит им вред? Нет. Лордс вообще обычно говорил, что ничего не боится. Несмотря на его тридцать в нем еще осталось что-то от ребенка. Даже воображение, которое разыгралось так сильно после рассказа Стивена Крампа о том, как птицы убивали друг друга, что он несколько ночей подряд не мог заснуть, чувствуя прячущуюся в темных углах опасность. Город в опасности. Городу нужна помощь. Его городу, где он знает, кажется, каждое лицо, каждого жителя.

Маккоун громко постучал в белую дверь. Лордс прижался плечом к стене, стараясь не выдать свое волнение. Воображение снова включилось. Опасность. Опасность за белой дверью! Что ждет их в эту ночь? Неужели фабрика, способная свести с ума птиц, заставив убивать друг друга, призовет на помощь обыкновенных людей, на которых можно повлиять словами? Конечно, нет.

Лордс затаил дыхание, услышав, как в номере кто-то открыл задвижку. Дверь распахнулась. На пороге стоял высокий (хотя для Лордса почти все люди казались либо просто высокими, либо очень высокими) мужчина. На нем был надет строгий черный костюм и белая рубашка. Черные ботинки блестели в слабом свете одинокого уличного фонаря. «Он что, совсем не спит? – подумал Лордс. – Или же знал, что мы придем? А может, он просто привык быстро одеваться?» Лордс затянулся сигаретой и выдохнул дым в сторону чужака. Вот так было уже лучше. Страх отступает, если не пытаться отсидеться. Нужно всегда выходить вперед.

– Чем обязан? – спросил Хэлстон, вышел из номера и прикрыл за собой дверь, чтобы не разбудить Даяну.

Странная троица, выстроившаяся по росту, мерила его недобрыми взглядами. Они молчали, и Хэлстон молчал вместе с ними, решив, что задал все необходимые вопросы. Лордс снова затянулся сигаретой и сделал шаг вперед.

– Зря вы приехали, – сказал он, чувствуя за плечами поддержку Маккоуна и Белинджера. – Думаете, вам удастся убедить нас снять пикеты и оставить эту проклятую фабрику в своем городе? Черта лысого! – он натянуто рассмеялся, желая произвести эффект, что он лихой парень, для которого не существует слова «страх». – Собирайте вещи и уезжайте в Нью-Йорк, Чикаго или откуда вы там? И передайте тем, кто вас нанял, что понадобится кто-то более решительный, чем пара таких неудачников в начищенных ботинках!

Лордс замолчал, подумав, что насчет более решительных людей он, пожалуй, перегнул. Незнакомец убрал руку в карман, и Лордс подумал, что сейчас увидит оружие, нацеленное ему в грудь, но вместо этого перед его глазами появилось удостоверение агента ФБР.

– Джефри Хэлстон, – прочитал Лордс и обернулся к друзьям, признавая, что сбит с толку.

Белинджер прищурился, изучая удостоверение. «ФБР? – растерянно думал он. – Какого черта ФБР забыло здесь?» Белинджер откашлялся, переводя взгляд с удостоверения в руках Хэлстона на его лицо и обратно, но так и не нашелся, что сказать. Лишь пожал плечами.

– Женщина, которая приехала с вами, тоже из ФБР? – спросил Маккоун, понимая, что кто-то должен, просто обязан взять на себя инициативу и продолжить разговор. Хэлстон медленно кивнул, подтверждая догадку. – А мужчина?

– Юрист. – Хэлстон почему-то подумал, что тень Данинджера, возможно, всю жизнь будет следовать неустанно рядом. Даже сейчас, в эту ночь, когда ничто не должно было напоминать о нем, он снова мелькал перед глазами.

– Зачем вам юрист? – растерянно спросил Маккоун, пытаясь придать своему лицу более дружественное выражение. – Вы что, хотите подать на нас в суд?

– На вас? – Хэлстон нахмурился, пытаясь интуитивно понять, с кем разговаривает. – Вы работаете в «А-синтез»? – он увидел, как поморщился Маккоун, и убедился в правильности своей догадки – перед ним был один из пикетчиков, один из недовольных жителей этого маленького городка, решивший взять на себя роль лидера. – Очень жаль, – теперь Хэлстон осознанно делал акцент на несостоятельность своего собеседника. – Нам нужно задать пару вопросов, но если вы не сотрудник «А-синтез»…

– Нам тоже есть что рассказать, – вступился в разговор Рег Белинджер. – Наш друг работал на фабрике, но после случая с птицами уволился.

– Друг? – Хэлстон с досадой подумал, что уснуть в эту ночь ему, возможно, не удастся, но затем вспомнил плачь ребенка за стенкой и решил, что разговор с первым свидетелем – не самое плохое из того, что может случиться в моменты бессонницы, особенно если сравнивать с тем, какие мысли приходят порой в голову. – Могу я узнать, как зовут вашего друга?

– Стивен, – сказал Маккоун. – Стивен Крамп, – он ухмыльнулся, решив, что удача повернулась к ним лицом и теперь они имеют хорошую возможность расположить к себе агентов, благодаря тому, что станут первыми, кто расскажет им о том, что происходит в городе. – Хотите поговорить с ним?

– Сейчас? – Хэлстон посмотрел на часы. – Или я запутался в часовых поясах, или сейчас почти полночь.

– Он не спит, – заверил его Маккоун, мысленно возвращаясь к кострам возле фабрики и собравшимся вокруг них людям.