Ята Петри - Второй

Я огляделся по сторонам: из знакомых, кроме хмурого Влада, — никого. А у него я спрашивать ничего не буду. Бессмысленно. Меня завели в дом — так же под охраной, как до этого сажали в автомобиль, как выпускали во двор, словно я сейчас был слишком большой ценностью.

То, что отведут в Бункер, — я не сомневался. Но то, что в Бункере будут уже все, с кем более-менее встречался и работал за это время, я предположить не мог.

— Присаживайся Ян — вместо приветствия сказал мне Старик. Я посмотрел на угол, куда он мне указал и увидел почти всех наших «светлячков» — и толстого Евгения Саввича, и Анну Марковну, и близняшек, и Саньку бомжа. Не было только Юры Масленникова. Мага, работающего непосредственно в санатории. Я кивком поздоровался со всеми и присел на один из свободных стульев.

Старик вышел на средину и, обращаясь ко всем, начал. Я понял, что ждали только меня.

— В двух словах о том, что произошло. Два часа назад в одной из палат у пациента Сергеева Юрия Николаевича начался бурный процесс роста зародыша и заодно процесс построения кокона. Ни с чего, в одну минуту, все барьеры, которые были у него — смялись. Аура за семь с половиной минут стала грязно-коричневой. К нашему всем уже прискорбному сожалению в палате кроме пациентов никого из персонала не было. Дежурным магом на смене был Юра Масленников, который в тот момент спал в ординаторской. Там же находился Акимов — его телохранитель. Врачи были на обходе. В коридоре только охранник внутренней службы. Из оружия при нем был лишь пневматический пистолет.

Когда начался распад, Сергеев отломав ножку стула, проломил череп ближайшему соседу и выбежал в коридор. Второй его жертвой был охранник. Сергеев оглушил охранника, отобрал пневмат — выстрелил несколько раз в голову с близкого расстояния. Парень мертв. На шум из двери ординаторской высунулся Акимов. Завязалась драка. Сергееву удалось завладеть ножом Акимова — в итоге 4 ножевых ранения, но он пока еще жив. И последней жертвой стал Масленников. Сергеев бил его ножом до тех пор, пока не прибежали санитары с первого этажа и просто не убили. Он продолжал наносить удары даже тогда, когда уже в теле было 4 пули.

Итог…Четыре трупа и один тяжелораненый. И полная неразбериха, почему начался процесс развития зародыша. Сергеева держали на препаратах больше двух месяцев, у него уже была положительная динамика. И тут вдруг. Ни с того, ни с сего.

Были приняты следующие меры — все 48 пациентов санатория переведены в левое крыло в спецпалаты под усиленное наблюдение. И нам нужны сейчас все маги для того, чтобы понять, кто представляет собой потенциальную опасность. Держать на препаратах, как оказалось, нет смысла. Надо решать жестко. Я не могу терять здоровых людей из — за зараженных и бесперспективных.

По этому…До определенного момента все маги остаются здесь в Бункере. И через 15 минут начинаем досмотр. Ваши действия следующие. Приходите в палаты, смотрите, сканируйте ауру, делайте рисунок и обязательное заключение — да или нет.

Что будет дальше, лично вас не касается. Этим займется бригада чистильщиков. Сейчас надо, как можно точнее, установить возможную опасность со стороны зараженных.

Я слушал Старика и у меня начинался нервный тик. Смотря по сторонам, я видел как люди точно так же реагировали. Наверное новость о разорвавшейся бомбе где-то в правительстве вызвала бы меньший эффект.

— Но вы же сказали, что нас будут охранять — вдруг закричал слишком тонко на какой-то верхней противной ноте толстый Женя. — вы же говорили мы тут в безопасности. Я не пойду в палаты. Там зародыши! Они меня убьют! Их же много, а вы ничего не делаете…

— Истерику прекратить — жестко сказал Старик и так глянул в сторону Евгения Саввича, что тот замолчал на полуслове.

— Именно для того, что бы вы были в безопасности — надо выявить Прилипал. Вот и все. И чем быстрее это сделать тем проще.

Саня-бомж поднял вверх худую костлявую руку, напоминающую чем-то птичью лапу.

— А может их всех — того…Они же все зараженные. Там же у каждого аура не стабильная… И никаких проблем не будет. А для лабораторий потом новых натаскаем.

Я чувствовал себя словно наблюдал за всем этим абсурдом со стороны. Там же 48 человек. Еще человек. Они же пока дышат, ходят, чувствуют и ведут себя именно как люди. Не как Прилипалы, не как куклы. До кукол еще ой как далеко.

От Сани стали отодвигаться в сторону, словно он сам стал чумной. И только Евгений Саввич, еще не пришедший в себя после крика, остался рядом, испуганный и сникший.

Старик походил по бункеру. Он пару раз пытался начать ответ, но получалось видно плохо и он снова, отворачиваясь от нас, делал несколько шагов вперед.

Близнецы — Оля и Коля, шушукались у меня за спиной друг с другом. Я не видел их реакцию — но по тону диалога было понятно, что они тоже в полной растерянности.

И тут Анна Марковна — старушка божий одуванчик, привстав со стула — спросила почти чуть слышно.

— Господа, но мы же все-таки люди?

— Что? — не понял ее Старик.

Она чуть увереннее задала вопрос.

— Егор Петрович, но мы же люди, да? Не Прилипалы? Это у них на уровне эмоций и совести сплошная черная дыра. Мы же не можем так вот…

Старик взял себя в руки. Подошел к АэМе, наклонился, сказал спасибо и помог присесть обратно.

— Да. Так вот. Анна Марковна права — мы все — таки люди. И там в левом крыле в спецпалатах — тоже люди. Но есть и не люди. Соответственно. Будем сами людьми до конца. Надо просто по — нормальному выполнить свою работу. С минимальными жертвами.

По этому — я вижу, что все на взводе. Я никого из вас почти не привлекал к работе в Клинике — я понимал, что не каждому хочется подписывать приговоры. Но сейчас это жизненно необходимо прежде всего для вас. И для нас — для организации в целом. Если среди них сейчас начнут один за одним развиваться зародыши — мы их реально не удержим. Кроме тех, кого надо будет гасить изнутри, через несколько часов придет волна из города. Сил начинать глобальную войну и выдерживать осаду — сейчас нет. Средства и ресурсы не те.

Все, хватит разговоров. Готовьтесь — можно, пока если есть желание, выпить и перекусить. Многих из вас выдернули с объектов. Можно просто отдохнуть хотя бы эти 15 минут. После разделимся на группы — у каждого по равному количеству людей. Кто быстрее справится — помогает соседу.

Пить я не стал хоть и хотелось до чертиков. Но лучше трезвая голова и нормальный Дар, чем ошибка.

А дальше началась самая грязная работа, которую я только делал.

Новый корпус санатория был обнесен трехметровым забором с кольцами колючей проволоки на верху и сигналкой брошенной по всему периметру. Тюряга — по другому не скажешь. Только охранников в СС-овской форме не хватало для полноты ощущения.