Виталий Вавикин - Отель «Голубой горизонт»

Прайс снова и снова вспоминал детали, пытаясь убедить себя, что ошибается, пытаясь найти хоть что-то более логичное, естественное, но… Смерть Аниты Сото все еще снилась ему. Смерть этого странного существа, которое считало себя Анитой Сото. Оно умерло, рассыпалось, превратилось в прах. Возможно, та сила, что скрывалась на дне озера Гурон, давно тренировалась в том, чтобы создать нечто подобное. Сначала камни становились статуями, затем примитивными животными, теперь настала очередь человека. К тому же Анита Сото сама сказала, что не помнит, как спряталась в душевой кабинке. Она выбежала на берег озера, а следующее, что увидела, – лицо полицейского, нашедшего ее двенадцать часов спустя. Что с ней случилось за это время? Почему Кэсиди Клири не убила ее? Или же Кэсиди Клири подчинялась силе, которая живет в озере? Она сохранила для этой силы живой экземпляр. Два экземпляра. Анита Сото и Хэйген Моска. И если спасение Аниты Сото всегда считали случайностью, то спасение Моски вызывало много безответных вопросов. Но что если кроме Аниты Сото озеро подменило и его? Эта мысль появилась у Прайса еще в Оклахоме. Он позвонил в Балтимор и спросил, не болен ли Моска. Трубку сняла его жена. Прайс представился школьным другом ее мужа.

– Болен? – растерялась Дарси Моска. – Нет. Ничего такого. Даже наоборот. Не помню, чтобы у него была хотя бы простуда или болел зуб.

– Понятно. – Прайс извинился и повесил трубку.

В тот же день он связался с Челси Дервент и спросил, есть ли возможность установить личность мужчины, которого нашли вместе с Анитой Сото.

– Только не говори, что ты знал и его! – не то пошутила, не то предупредила Челси Дервент.

– Это мог быть Хэйген Моска.

– Кто?

– Писатель, которого пригласила Кэсиди Клири в Оскоду. Она сняла отель «Голубой горизонт» и убила всех своих друзей. В живых остались только Анита Сото и Хэйген Моска.

– Это было десять лет назад.

– Просто проверьте это. Неофициально, – попросил Прайс, стараясь не думать, что Челси Дервент, должно быть, уже давно записала его в ряды сумасшедших.

– Хорошо. Попробую узнать все, что смогу, – пообещала Челси Дервент, но звонка от нее так и не последовало.

Сейчас, в Балтиморе, наблюдая за домом Хэйгена Моски, Дэйвид Прайс все еще ждал этого звонка, снова и снова вспоминая, как умерла Анита Сото, как рассыпалось ее тело, когда санитар попытался уложить его на носилки. Но если с Хэйгеном Моской не происходило ничего подобного, то, может быть, тогда он и не был подменышем? Или же в процессе замены Аниты Сото просто что-то пошло не так? Какая бы сила ни скрывалась в озере Гурон, она могла ошибиться, допустить просчет с Анитой Сото и сделать все правильно с Хэйгеном Моской. Или он посещал озеро после, чтобы та сила исцелила его. Ведь Анита Сото тоже хотела вернуться к озеру. Ей просто не хватило времени.

– Черт! – Прайс нервно курил сигарету за сигаретой, злясь, что не может найти ответ.

Что за сила скрыта в озере Гурон? Кто занял место Хэйгена Моски? И не спятил ли он сам, как спятила Лана Уилман? Нет, вариант тут был только один. Выйти из машины, постучаться в дом Моски и узнать, что все это значит. Прайс вспомнил Лану Уилман, которая, лишившись рассудка, била стекла в доме Моски, пытаясь спасти Моску от теней, пришедших убить его. Не будет ли его визит похож на поведение Ланы Уилман? Прайс выругался. Что же ему делать? Бежать, как посоветовал старый индеец? Бежать, забыть историю «Голубого горизонта» и никогда не возвращаться в Мичиган?

Прайс увидел, как жена Хэйгена Моски и его дети выходят из дома. Они прошли мимо машины Прайса, не заметив его. Он смотрел им в спины, слышал детский смех и готов был быстрее поверить в свое безумие, чем в то, что глава этого семейства – монстр, чудовище из глубин озера Гурон, злой дух, о котором говорил старый индеец.

Прайс закрыл глаза и попытался собраться, успокоиться. Он уже готов был включить зажигание, покинуть Балтимор. Уже готов был убедить себя, что нужно обо всем забыть. Готов, но… Но в этот самый момент позвонила Челси Дервент и сказала, что смогла установить личность мужчины, которого нашли рыбаки вместе с телом Аниты Сото.

– Это Хэйген Моска? – спросил Прайс, чувствуя, как внизу живота что-то сжимается, готовое оборваться. Челси Дервент не ответила. – Это Моска или нет? – теряя терпение, закричал Прайс.

– Да, – сказала Челси Дервент и повесила трубку.

2005 год. Балтимор, Мэриленд.

Желание. Странное, сильное, словно перелетные птицы взмывают в небо, когда приходит время миграции. Мысли, чувства, сны. Особенно сны, которые снова и снова возвращаются в прошлое. Этот озерный штат. Этот крохотный город. Этот отель. В номере тихо и пахнет лесной свежестью. За окнами ночь. Штор нет, и с кровати видно звездное небо. Кто-то стучит в дверь. Девушка. Она улыбается, зовет куда-то. Подняться с кровати. Ноги сами несут тело вперед, к озеру. Лето заканчивается. Ветра нет. Все стихло, замерло.

– Ну же, не бойся! – говорит девушка.

Она входит в озеро по колени. На ней нет нижнего белья – она сама сказала об этом, когда шла на пляж, поэтому на ней надето легкое платье, чтобы скрыть наготу. Темные воды лижут его подол. Ткань прилипает к ногам.

– Всегда хотела сделать это с тобой, – говорит девушка.

Выждать минуту, привыкая к этому внезапному чувству детского задора. Теперь сделать шаг вперед, в озеро. Холодная вода забирается под джинсы. По коже пробегают мурашки.

– Я жду, – говорит девушка, отступая все дальше и дальше от берега. Идти за ней, пока черное озеро не скроет разгоряченные тела. Дна под ногами нет. Вокруг лишь ночь да безбрежные воды озера. Позвать девушку:

– Кэс? Куда ты делась, Кэсиди?

Ответа нет. Тревога медленно заполняет сознание. Что-то внизу, под ногами, поднимается со дна. Что-то темное и бесформенное, словно ожило само озеро.

– Испугался? – спрашивает девушка, выныривая рядом. Ее объятия настойчивые и страстные. Губы теплые, мягкие. – Как же долго я ждала этого, Хэйген Моска, – шепчет она. – Как же долго…

Этот сон появился три года спустя после трагедии в отеле «Голубой горизонт». Странный сон, живой, словно когда-то нечто подобное действительно уже было. Словно Хэйген Моска просто забыл об этом. Особенно сильным это чувство было в первые минуты пробуждения. Потом реальность медленно начинала возвращаться: дом в Балтиморе, яблоневый сад, рядом спит женщина, которая носит под сердцем его ребенка.

– Может быть, это просто твоя фантазия? – спрашивает Дарси Моска утром. – Кажется, ты говорил, что до трагедии в «Голубом горизонте» тебе снилось много ярких снов.

– Да, но после не было ни одного. Это первый за последние три года, и он повторяется снова и снова. – Моска пьет кофе и смотрит за окно. Дарси молчит. Она встревожена и напугана.