Кумихо - Черное & Белое

— Даниил?! — узнал его священнослужитель.

— Меня так уже давно не зовут. Зовите меня, как и все, Даном.

— Но имя Даниил дал тебе сам Господь, — возвел глаза к потолку Алексей.

— И сам же отнял у меня дорогих мне людей. Давайте сейчас не обо мне поговорим, а о ней. Она — носитель чистой души, что еще не определилась. Покажи ему след на своем затылке! — обернулся Дан к Свете. Света подчинилась: она показала пентаграмму, что никак не хотела заживать на ее голове, повернувшись и отведя волосы в стороны.

— Боже милостивый! Идемте, мне надо вам многое рассказать, — повел их наверх по ступеням отец Алексей.

— А тебе надо бы многое рассказать нам, верно?! — дернул за рукав Дана, Матвей.

— О чем ты?

— Например, откуда вы друг друга знаете! Дан ничего на это не ответил, лишь пожал плечами и поспешил за остальными. Отец Алексей привел их в свой кабинет, где был обычный рабочий стол, рабочее кресло и рабочий компьютер. Работа, есть работа, хоть и божественная… И еще, здесь был стеллаж с книгами во всю стену, что начинался от пола и заканчивался у потолка. Казалось, он заменяет одну стену. Отец Алексей прошел к нему, чтобы взять одну крайнюю, но очень важную книгу.

— Вот, здесь, — отдал он ее ребятам. — В ней вы найдете все ответы на свои вопросы.

— Может, вы расскажите нам сами… но краткую версию, отец? — захлопнул ее тут же Дан. Матвей едва успел отдернуть пальцы, чтобы не прищемить.

— Что ж… хорошо, присаживайтесь, — согласился с ним Алексей, рассадив всех.

Когда все сидели и были готовы слушать его, он начал рассказ…

— Знак пентаграммы — это знак тьмы, ее пяти грехов, за которые душа переходит грань. Она становится приспешником тьмы с неограниченной силой, — рассказывал отец Алексей то, что ему давным-давно поведала старинная книга. Она ему перешла от предыдущих настоятелей храма.

— А что за пять грехов? — подал голос Матвей. Он едва не поднялся со своего стула, чтобы получше расслышать.

— Зависть, обида, похоть, богатство и… на десерт — ненависть! — Дан знал о чем говорил. Он ненавидел ту свою часть, которая могла видеть эту сторону мира.

— Да?! — задумался брат Светы. Света молча же сидела, опустив голову. Ее потряхивало, словно бил озноб.

— Да.

— Вы готовы дослушать? — спросил их настоятель. Те кивнули. — Отлично. Так вот, Дан совершенно верно назвал все те пять грехов, за что чистая душа может стать темной. И если, человек совершит хотя бы один грех, пока его душа не определилась к какой она стороне относится, то душа автоматически будет подвластна иной стороне. — при этих словах, Алексей скривился и поглядел на Свету. Он смотрел на нее как на опасность, как на бомбу замедленного действия. Матвей видел это. Дан тоже.

— И как же сделать так, чтобы душа сама определилась в той или иной стороне?

— Матвей как мог, хотел огородить сестру от опасности.

— Нужно, чтобы душа освободилась, — спокойно ответил ему на вопрос отец Алексей. Парню нужно было в этот момент посмотреть на Дана: его лицо изменилось, руки сжались, впиваясь ногтями в кожу, а брови сошлись у переносицы — он был зол. Но Матвей был увлечен разговором и задал следующий вопрос:

— И как это сделать?

— Убить его носителя или оберегать его всю его жизнь, — подвел печальный итог для всех собравшихся настоятель.

— Что?! — подскочил парень. — Как это?! Он же шутит, да?! — подскочил он к Дану, хватая того за отворот куртки. Тот молчал. — Говори! — Света молчала. — Говори же!

— Нет. Это правда. Быть на стороне добра сложно и не все могут справиться… Слышал о всадниках апокалипсиса?!

— Что?! — ахнул Матвей.

— То! — встал Дан, стряхнув руки брата Светы с себя. — Чистые души во плоти… ранее ими были. Если хоть что-то слышал или читал о них, то знаешь на что способна чистая душа во власти тьмы. Света закрыла глаза. Она не могла больше этого выносить. Ее мутило от всего услышанного. Значит, ее не оставят в покое и будут мучить до конца, преследуя и измываясь. Матвей подошел к столу, оперевшись руками, наклонился к настоятелю:

— Значит, вы говорите, что теперь моей сестре не будет жизни? И так будет до ее смерти?! Так что ли?! — закричал он в кабинете во весь голос.

— Не совсем так, сын мой, — попытался успокоить его Алексей. Дан же наблюдал за Светой. Он беспокоился за нее и сильно беспокоился.

— И как же тогда?!

— Ее будут испытывать и пытаться ускорить переход души.

— О чем он, а? — повернулся Матвей.

— О том, что силам тьмы некогда ждать, пока твоя сестра соберется затаить на кого-нибудь обиду или будет сильно завидовать из-за чего-нибудь. Они сами попытаются натолкнуть ее к этому. И если она пройдет эти испытания от тьмы и не поддастся искушению, то пентаграмма-метка будет исчезать. Но если…

— Что если?

— Если Света поддастся хоть одному из пяти грехов, то метка восстановится и все будет зря. Все! — подошел Дан к Свете и положил руку на плечо. Девушка дернулась, будто от тока.

— Почему я? — прошептала она, заламывая себе пальцы.

— Прости, это я виноват, — упал перед ней на колени брат, обхватив ее коленки руками. Света всласть разрыдалась, отдаваясь эмоциям.

Троица вышла на улицу и огляделась: у каждого были свои планы, но они еще не успели поделить со всеми. Поэтому, заговорили они все одновременно:

— Нам надо домой! — решил за Свету, Матвей, дергая ее за руку.

— Нам надо найти обереги для нее! — задумчиво произнес Дан.

— Вы как хотите, а я иду на день рождения к Юльке. — был ответ Светы.

— Что?!

— Что?! — сошлись хоть в этом вопросе парни.

— А что? Если мне уж и суждено переметнуться на сторону зла или вовсе умереть, то насладиться последними деньками жизни можно. Я не хочу прятаться оставшиеся мне дни в углу своей комнаты и думать, что медленно схожу с ума! Я так не хочу, — замотала она головой.

— Ты не пойдешь! — встал в позу Матвей.

— Пойду!

— Нет!

— Да! — переругивались брат с сестрой. Дан молча наблюдал за их перепалкой. Света была полна решимости сделать так как она хотела, а Матвей до ужаса боялся ее туда отпустить. Прохожие, что проходили мимо, оглядывались и недоуменно округляли глаза. Но никто ничего не говорил.

— Может я могу решить ваш конфликт? — решился помирить ссорившихся, Дан.

— Ты, что, судья мировой, что ли?! — фыркнул брат Светы.

— А что ты предлагаешь? — заинтересовалась Света.

— Если ты хочешь пойти на день рождения, а твой брат боится тебя оставлять одну, что правильно, то есть один выход…

— И какой же, гений?! — Матвей все больше и больше недолюбливал этого парня.

— Идти всем вместе!

— Что?!

— Что?! — теперь едины в этом вопросе были Света и Матвей: они оба глазели на Дана.