Александр Рожков - Дьявольщина

Договорить она не успела. Степан схватил ее за руку, быстро притянул к себе и крепко, будто боясь потерять, поцеловал. Из расслабленных рук, высыпаясь на пол, упала пачка соли. Пустая банка стукнулась об порог и закатилась в квартиру. Мирослава обхватила Степана за шею. Придвинулась, вжимаясь в него небольшой грудью. Дверь за ее спиной неслышно захлопнулась. Темный коридор молчал, словно соучастник на допросе. В квартире негромко тикали часы, на улице раздался одинокий заунывный собачий вой, но мужчина и женщина – соседи по лестничной площадке – не слышали ничего этого. Они были погружены в происходящее, друг в друга.

Сильные руки подхватили Мирославу, пальцы впились в нежную кожу. Она не помнила, как оказалась на постели, волосы разлетелись по покрывалу, тонкий ремешок сбился, раскрывая полы халата. Горячие, настойчивые и в то же время ласковые губы, впивались в нее, заставляя сердце учащенно биться. Ей не хватало воздуха, но она готова была умереть, лишь бы он не останавливался.

Не в силах оставить Славу хоть на мгновение, Ковальчук разорвал рубашку, оторванные пуговицы раскатились по кровати. Он сдернул, ставшей ненавистной и такой тесной, одежду. Распахнутый халат девушки манил своей доступностью, шелковая ночная рубашка под ним будоражила сознание и желание. Не в силах сдержаться, он рванул ткань. Та жалобно вскрикнула и разорвалась, обнажая белоснежное тело. Луна заглянула в окно спальни, освещая хрупкое тело, которое хотелось сжать в объятиях, измять сильными пальцами, овладеть, но не грубо и быстро, а медленно и нежно, наслаждаясь каждым сантиметром, каждой его клеточкой.

Союз двух тел был нерушим: его переплетения, изгибы, формы сменяющие друг друга в любовной фантастической игре заставляли забыть, обо всем на свете. Заставляли забыть, что свет – есть. Тонкие пальцы впивались в его спину, царапали, когда девушка изгибалась, и стон вырывался из ее губ. Он, то затихал, то с новой невообразимой силой разрывал ее легкие, и она отдавалась его власти, даже не стараясь удержать.

В ложбинку шеи скатывались блестящие капельки пота, что тут же иссыхали, не вынося ж̀ара разгоряченного тела. Покрывало сползло на пол, одеяло сбилось, открывая алого цвета простыни. Она оказывалась наверху, на боку, но чаще прижатая упругим телом, которое не знало усталости. Она всем существом ощущала, как он входит в нее, то резкими, то медленными толчками. Небольшая грудь подрагивала в такт движениям; набухшие соски, торчали маленькими башенками. Порой он припадал к ним, и ее захлестывала новая волна возбуждения.

Руки и губы девушки путешествовали по его телу, будто пытаясь изучить каждую клеточку. Она впивалась острыми коготками в спину, ягодицы, бедра, заставляя то убыстрять, то замедлять темп. Ее губы коснулись его груди, он почувствовал, как она слегка укусила, и подходящая волна наслаждения смыла его мысли, чувства, эмоции, оставив лишь желание.

Ее громкий стон вырвался из груди. В следующее мгновение он изогнулся, прижимаясь к ней низом живота, и замер, затаив дыхание. Мирослава с радостью чувствовала, как тугие струи бьются внутри, заполняя ее.

Степан откатился в сторону, дыхание тяжелое, грудь вздымается, будто кто-то внутри раздувает кузнечные меха. Тело блестит от пота, он впитывается в простыни, оставляя на них мокрые пятна. Слава лежала рядом, закрыв от удовольствия глаза. Ее рука покоилась на невысокой груди, а вторая была зажата между ног. Рыжий локон прилип к щеке. В ложбинке тонкой шеи блестела капелька пота. Девушка поднялась на локте, взглянула на мужчину, нависая над ним. Прошептала:

– Спасибо, – и поцеловала в грудь.

Он ощутил, как на месте поцелуя разливается тепло, становясь, все горячее и горячее, пока жар стал невыносимым. Ковальчук попытался встать, но силы покинули его. Он не мог пошевелить ни руками, ни ногами, лишь беспомощно крутя головой, не в силах даже закричать. Мягкая ладошка опустилась на место поцелуя.

– Потерпи, скоро все кончится, – произнесла Слава и вновь коснулась его губами.

Жар стал быстро спадать, скоро было просто тепло, будто он лежал под одеялом. Силы вернулись к Степану, он ошарашено провел рукой по груди. Вскочил и бросился в ванну. Яркий свет ударил по глазам, он зажмурился на несколько секунд. Когда мог снова видеть, за спиной в зеркале отражалась хрупкая девичья фигура. Она положила руки на плечи, произнесла мягко:

– Это было великолепно, – провела пальцами по спине, на которой виднелись длинные следы от ее ногтей.

Ковальчук рассматривал себя в зеркале.

– Действительно, великолепно… Принеси телефон, – попросил он.

Набрав знакомый номер, подождал пока на той стороне возьмут трубку, и ответит заспанный женский голос.

– Лариса?.. Извини, что так поздно звоню… Нет, ничего страшного не случилось. Я хотел сказать, что люблю тебя… И ты меня? Прости, я вчера был таким дураком, наговорил много лишнего… Нет, это я был не прав. Прошу, приезжай… Да, прямо сейчас. Я больше не хочу покидать тебя… Хорошо, я буду ждать.

Он повесил трубку, склонив голову на бок, вновь посмотрел на себя в зеркале. Потрогал на груди две небольшие дырочки, на поверхности которых уже подсохла кровь.

– Она сейчас приедет, – улыбнулся он, обнажая длинные клыки.

Девушка за его спиной показала милые белоснежные клыки, и глаза ее блеснули красным цветом.

Ключ вошел в замок. Коротко щелкнула личинка. Мужчина вынул ключ, убрал в карман брюк. Осторожно толкнул дверь, та, как бы нехотя, открыла небольшую щелку. Склонив голову на бок, мужчина заглянул в нее, стараясь рассмотреть, что находится за дверью. Однако ничего кроме темноты не увидел. Он подхватил лежащий у ног рюкзак за лямки, толкнул дверь, заставляя ее распахнуться.

– Дом, милый дом, – с грустью прозвучал негромкий голос, и мужчина переступил порог.

Илья стоял в коридоре, стараясь привыкнуть к окружающей темноте. Только недавно он был на свету, и вот теперь один среди неясных контуров, размытых границ, черных теней и непонятных звуков. Он глубоко вздохнул и закашлялся от пыли.

– Надо проветрить, – решил для себя, бросил рюкзак, там что-то звякнуло, но он не обратил на это внимания.

Не разуваясь, прошел вглубь квартиры. Встал перед темным прямоугольником комнаты. Постояв несколько секунд, нащупал выключатель. Негромкий щелчок и в центре небольшой комнат вспыхнул электрический огонек, заставляя мужчину прищуриться.

– Давно я тут не был, – щека недовольно дернулась.

Илья обернулся, посмотрел на распахнутую дверь в прихожей. Быстро подошел к ней, выглянул в коридор, а потом закрыл ее, несколько раз повернул ключ в замке. Вытянул руку в сторону и щелкнул выключателем. Мужчина прошелся по квартире, включая свет. Когда все лампы и светильники горели, он остановился посреди гостиной, осмотрелся, поворачиваясь на месте.